Прайд. Книга 4. Сердце Льва. Часть 3.

27 марта 2015 — анатолий махавкин

Два коренастых здоровяка вложили зазубренные кинжалы в ножны и встали по обе стороны моего кресла, положив мозолистые ладони на мои плечи. Ну-ну... Вся эта компания здорово потела, и я начинал задыхаться. Кроме того, я, по-прежнему, не получил нужной мне информации.

            - Господин капитан, - радостно прошамкал Кардл и выложил на стол Зарин тресп, - у этого негодяя, пожри его Гордель, была пиявка.

            - Запрещённое оружие, - охотник криво ухмыльнулся, - отягощает. Хоть, куда уж дальше! Как-то поуменьшилось количество этих отродьев Горделя, словно их кто-то предупреждает. Поднимите, мерзавца!

            - Не стоит утруждаться, - я перетёк в стоячее положение и отбросил плащ назад, накрыв обоих недоумков, - представляться, видимо, не требуется?

            Глухо ревели спелёнатые балбесы, за спиной; кто-то глухо охнул, кто-то присвистнул, а капитан, вытаращив глаза, попятился к выходу. Там, кстати, тоже что-то происходило – какая-то непонятная возня, за прикрытой дверью.

            Пока люди не успели прийти в себя, я повернулся и стукнул, освободившихся охотников головами – минус два. Когти автоматически выдвинулись в боевое положение, и я набросился на оставшуюся троицу, наблюдая, как замешательство превращается в ужас. Да – это вам не заигравшихся соплеменников арестовывать.

            Капитан попытался выхватить какое-то оружие, но я просто отшвырнул его к стене и рослый человек врезался в книжную полку, обрушив настоящий водопад из множества томов и разбитого стекла. Ага, дёргает ногой, стало быть – живой: хорошо, он может ещё потребоваться. А вот для оставшихся двоих имелись скверные новости: для меня они были абсолютно бесполезны.

            Нет, охотники, конечно были опытными бойцами и работать кинжалами умели, как следует, но какой в этом прок? Да они, похоже и сами это понимали: когда я резал им глотки, на бесстрастных, прежде, лицах проступила маска обречённости.

            - Господин!

             Истошный женский вопль заставил меня обернуться в тот момент, когда младший Кардл попытался вонзить тресп в мою спину. Быстрый парень – среагировав на моё движение, успел отскочить назад и вновь сделал ещё один выпад. На этот раз я был готов и, перехватив мускулистое запястье, сломал предплечье. Черед хрюкнул и опустился на колени, прижимая повреждённую конечность к груди. Я пнул парня в грудь, и он растянулся на полу кабинета.

            Я оглядел поле боя: четыре неподвижных тела и четверо уцелевших. Капитан вяло ворочается под книжным завалом и неразборчиво глухо бормочет; Черед перевернулся на бок и, оскалив зубы, волком смотрит на меня; Кардл продолжает сидеть за столом, вцепившись побелевшими пальцами в столешницу и с ненавистью уставился на...Чарду? Девушка опустилась на колени и с благоговением смотрит на меня.

            - Господин, - прошептала она и по её гладкой щеке поползла слезинка, - я даже не думала, что мне так повезёт!

             - Сучка! – внезапно завопил старый антиквар и клочья пены полетели из впавшего рта, - отродье Горделя! Это всё твоих рук дело, мерзавка! Это ты предупреждала всех этих ублюдков!

            - Я спасала своих братьев, - спокойно ответила Чарда и повинуясь моему жесту, поднялась на ноги, - просто я, в отличие от вашего недалёкого сына, могла не только читать старые тексты, но и понимать, о чём в них говорится. Понимать и сопоставлять с окружающим миром. После ухода хозяев, мы скатились вниз по эволюционной лестнице и продолжаем терять все те знания, которые они дали нам.

            - Дура! – продолжал исходить слюной посиневший Кардл, - лучше свобода, чем...

            - Свобода? – перебила его девушка и приблизившись ко мне, несмело заглянула в глаза, - какая свобода? Нынешние правители, такие же люди, как мы, но своими законами, налогами и войнами истребляют подданных в сотни раз больше, чем людоеды, как вы их называете.

            Хм, хорошо сказано, я бы так не смог. Поэтому я лишь погладил прелестную головку. Да от Чарды и пахло, почти как от львицы – человеческий запах совсем не ощущался.  

             - Итак, - сказал я, игнорируя бешеный взор старика, - мне нужна информация и совершенно неважно, кто мне её даст. Капитан, ты уже очухался? Тебя это тоже касается.

             Выползший наружу охотник уже сумел встать на четвереньки и сверлил меня мутным взглядом. Интересно, могу ли я доверять хоть кому-то из этой славной троицы? Один такой уже направил меня в западню.

            - Может я сумею помочь, господин? Я могу отвести вас к братьям и они, с радостью, поделятся всей необходимой информацией. Верные долго ждали этого часа.

            Я задумался: заманчиво воспользоваться помощью тех, кто её действительно может и жаждет дать. С другой стороны, ...

            - Сколько времени это займёт?

             Она замялась.

            - Несколько дней, может быть – неделю. Господин, мы вынуждены скрываться. За право быть Верным наказание – смерть.

            - Прости, радость моя, но у меня нет столько времени, - я потрепал её по волосам, - не огорчайся, я очень рад, что встретил тебя и узнал о Верных. Мне нужно знать, где находится работающий портал в Промежуток. Капитан, ты отлично знаешь, остальные блокированы по тревоге, а мне, всего лишь, нужно убраться из вашего мира. Позаботься о жизнях тех людей, которых видишь перед собой и других, которые могут пострадать, если я останусь в этом мире. Дай мне спокойно уйти.

            - Уйти? – он покосился на неподвижные тела своих подчинённых и криво ухмыльнулся, - после того, что ты уже натворил? Да я тебя своими руками...

            - Сомневаюсь, - я повернулся к булькающему пеной антиквару, - думаю смерть твоего сына может пробудить память о том, что мне нужно, - я наклонился и вздёрнул Череда над землёй. Когда-то такие развлечения немало веселили меня, сейчас же я ощущал лишь безграничную усталость, - просто скажите, куда мне идти и все останутся живы.

            - Отпусти его Горделево отродье! Капитан, расскажи ему о Вратах Крови и пусть проваливает!

             - Катитесь к Горделю! Я давал присягу, - охотник поднялся на ноги и отступил к изуродованным полкам, косясь на закрытые двери так, словно ожидал чего-то, - Виарра, Гордель тебя раздери, где ты?!

             Я встряхнул парня и у него звонко лязгнули челюсти. Кардл громко взвыл, а Чарда потупила взор, но сожаления на её лице я не наблюдал.

            - Да не станет он их защищать, - пробормотала она, прижимаясь к моей руке, - это же просто тайная полиция императора – негодяи, которые развлекаются ловлей неразумных мальчишек и охраной пойманных львов. Да, господин, солдаты специальной службы, охраняют клетки с вами, пока не уморят голодом.

             Меня словно молнией пронзило. Почему-то память напрочь отказывалась стирать именно эти чёртовы воспоминания, и они постоянно всплывали неприятной дрожью и холодом по спине. Когда Зара видела, что со мной это началось опять, она крепко обнимала и молча целовала. Леся же просто тащила в постель. Зара! Леся... Вместо них явилось видение жгущих прутьев и злобная физиономия охотника, тычущего в меня треспом. Боль, от голода, боль, от треспа – кажется весь кристалл состоит из одной боли. И ускользающий рёв: «Меня зовут Грасти, запомни, тварь, пока ты ещё способен мыслить!»

             - Господин?

            Я молча отшвырнул скулящего Череда и пошёл на пыхтящего охотника. Когда он взглянул мне в лицо, то тяжело сглотнул и вдруг рухнул на колени, закрыв голову руками.

            - Не убивайте, - заверещал он, - не убивайте, я всё скажу!  Врата Крови – это закрытый портал в подземелье Проклятой Башни. Как его запустить – никто не знает, поэтому мы не можем блокировать его со всеми остальными. Это – центральная башня и в ней находится штаб-квартира Ордена Защитников, но туда можно легко проникнуть через чёрный ход. Я покажу.

             - Он врёт, - вдруг спокойно сказала Чарда за моей спиной и недобрый взгляд, брошенный в её сторону коленопреклонённым человеком, подтвердил её слова, - возможно портал и находится в подвале башни, но проникнуть туда не так уж просто.

             - Заткнись сука! – рявкнул охотник и я дал ему несильную оплеуху, чтобы замолчал.

             - На этой неделе император проводит смотр специальных служб, - продолжила девушка, - скорее всего охрана перекрыла доступ к башне, так что и мышь не проскользнёт. Господин, он приведёт вас в ловуш...

            Слишком поздно я сообразил, насколько напряжённая поза Череда напоминает сжатую пружину, готовую распрямиться. Человек метнулся вперёд и вонзил кинжал под лопатку своей жене. На его физиономии было отчаянное торжество. Недолго.

            Выругавшись, я бросился к нему и ударил с неистовой силой, заставив пролететь через весь кабинет и с хрустом, врезаться в стену. Поздно. Опять слишком поздно. Девушка молча упала на мои руки и я, скрипя зубами, положил худенькое тело на пол. Удар несомненно оказался смертельным и тёмные глаза начали тускнеть.

             - Господин, - прошептали белеющие губы, - господин, я была стойкой и верной, подари мне бессмертие...

            Как? Слабеющие пальцы пытались потянуть мою ладонь к подрагивающей груди. И вдруг я понял. Когда-то читал о некоем подобии суеверия. Близкие львам люди верили: выпивая их, мы дарим бессмертие, превращая в часть себя. Может быть, отчасти, так оно и было. Сейчас было не время для философских рассуждений: доверившийся мне человек погибал и просил о последней милости, которую я мог оказать.

            Капитан внезапно сорвался с места и со всех ног бросился к выходу. Можно было бы его остановить, но тонкие пальцы, касающиеся моих ладоней, казались сейчас самым важным в этом дурацком мире. Хлопнула дверь, кто-то громко выругался и тяжёлое тело обрушилось на пол. Да какая фигня там, чёрт побери, происходит? Впрочем, неважно.

            Я положил пальцы на тонкое запястье и очень нежно выпил Чарду. На бледном лице появилась несмелая улыбка и задержалась на приоткрытых губах. Потом тёмные глаза навсегда закрылись.

             Когда-то я долго и пространно рассуждал, убеждая забытого человека, дескать юным красивым девушкам стоит умирать в расцвете молодости. Сейчас я уже сомневался в своих прежних убеждениях. Я уже во всём сомневался. Внутренний мир раздирали вопросы и неуверенность. Даже мои мёртвые рвались наружу, не в силах оставаться в этом хаосе. И, хуже всего, я ничего не мог удержать и никого – спасти. Все умирали и исчезали. Я остался один.

            Бешеный вопль разорвал тишину кабинета, и я поднял голову. Кардл, качаясь словно пьяный, встал за своим столом и размахивал Зариным треспом. Из его открытого рта стекали клочья пены и вырывались отрывистые крики.

            - Гордель, Гордель пришёл! – вопил обезумевший антиквар, - кровь течёт по улицам и падает с багровых небес прямиком в преисподнюю. Люди похожи на бешеных зверей и пожирают самое себя! Земма и Мотрин! Вас отдают на поругание клыкастому демону и нет спасения тем, кого пожирают Клыки Льва! Я иду к вам!

            Старик воткнул клинок в грудь и молча опустился в кресло, поникнув седой головой. Всё, представление окончено. Остаётся удалиться за кулисы и посмотреть, что там делают притихшие помощники. Но прежде...

            Я поцеловал холодные губы Чарды и сбросил на пол пару масляных светильников. Пламя радостно устремилось наружу из разбитых колб и принялось пожирать разбросанные повсюду книги. Это – последнее, что я мог сделать для своей помощницы: не оставлять же её гнить с этими уродами.

            Тресп Зары занял своё место в ножнах, и я вышел наружу.

            В коридоре обнаружилось три холодеющих тела: помощника антиквара, которого тот отправил за охотниками, знакомого капитана и ещё одного ублюдка с чёрным значком. Все мертвы и у всех сломана шея – знакомый способ общения с людьми. Леся всегда сворачивала им шеи, если подозревала, будто они могут как-то мне навредить.  Похоже, моё безумие обрело полную самостоятельность и отправилось гулять по своим делам. Я уже не задавал вопрос: как – ответа, всё равно, не было.

             Затрещало и дверь занялась, выпустив самые любопытные из языков пламени. Время уходить. Тем более, я выхожу на финишную прямую: Проклятые Башни, орды охотников и Врата Крови, чем бы они ни были. Сегодняшней ночью, я пройду в Пограничный мир и дальше: к Сердцу Льва. Или погибну.

            Выйдя на улицу я остановился и с внезапным озлоблением, обломал торжествующего охотника со звонка. Теперь композиция изображала льва, прижавшегося к земле перед последним, отчаянным броском. Так. Всё верно. Теперь, всё правильно.

            Полыхающая лавка древностей осталась позади, вместе с гулом прибывающей толпы и звонкими командами опоздавших охотников. Интересно, сумеют ли они восстановить события, произошедшие внутри? Вряд ли. Хорошо, хоть на одну западню для Верных стало меньше. Хотя бы такая мелочь для тех, кто рискуя жизнью, продолжает служить ушедшим повелителям.

            Невзирая на поздний час, людей становилось всё больше: видимо я приближался к центральному проспекту, увиденному мной со стены, тому, который рассекал столицу на две половинки, упираясь в циклопические башни. Если я попытаюсь добраться до места пешком, то убью всю ночь: Гордена была очень большим городом. Кроме того, я по-прежнему, не жаждал общества людей. Тем более в таких количествах. Следовало что-то придумать.     

            Мимо меня прогрохотала коваными металлом колёсами повозка и я остановился. Странно, как мне это сразу в голову не пришло, тем более, я уже успел познакомиться с местным общественным транспортом. Надеюсь, в этот раз, меня отвезут именно туда, куда нужно.

            Я огляделся: магазинчики, крошечные ателье, ещё меньшие кафе, с открытыми площадками, несколько, освещённых фонарями, аллей, лавочки, бродячие артисты, на ходулях, толпа, возле стреляющего огнями, павильона, люди в форме, около знакомой повозки. Ага, вот и нужное мне – в глубине одной из аллей.

             - К проклятым башням, - бросил я, скучающему извозчику и он тут же взвился, удивлённо уставившись на меня, из-под низко надвинутой плоской шляпы, похожей на блин.

             - К-куда?! – он поправил воротник серого мешкоподобного плаща, -   к башням? Прошу прощения, у меня всё в порядке с лицензией, - человек достал из-за пазухи грязную бумаженцию, с обтрёпанными краями и взмахнул ею, - и во имя Мотрина, я не хочу её лишиться. Я...

            Не говоря ни слова, я показал ему чёрную эмблему, сорванную с лацкана покойного капитана охотников. Глаза у кучера стали ещё больше, и он молча спрятал свою бумагу, чем бы там она ни была. Потом пожал плечами и подмигнул кому-то, за моей спиной.

            - Так бы сразу и сказали, - бормотал он, наматывая на кулак коричневые поводья, - а то – к башням, поглоти их Гордель! Садитесь, господин. Эх, опять бесплатная поездочка получается. Или нет?..

            - Будет видно, - буркнул я и обернулся посмотреть; кому он там подмигивает. Ага, два безработных извозчика тыкали пальцами в неудачника и тихо хихикали.

            Внутри повозка выглядела точь-в-точь, как предыдущая. Вот только на одной из лавок уже сидели.

            - Закрывай дверь, - бросил Илья, - и присаживайся.  Есть много вещей, которые нужно срочно обсудить.

            Интересно, а когда я погибну, смогу ли являться кому-нибудь с такой же настойчивостью? Мои призраки оказались очень назойливыми созданиями, которые рвались помогать мне всеми возможными способами. Даже не верилось, будто всё это – всего лишь фокусы собственного подсознания.

            Я сел напротив покойного товарища и коротко кивнул: давай, мол.

            - Вот и хорошо, - Илья одобрительно кивнул и отбросил белоснежную прядь с глаз, - у тебя огромные проблемы.

             - Я заметил, - трудно было удержаться, - их и проблемами не назовёшь.

            Карета дрогнула и покатилась вперёд. Странно, но призрак реагировал на движение, точно так же, как и я: покачивался и подпрыгивал на кочках.

             - Нет, - лев покачал головой, - со всем этим ты справляешься. Силовые методы и выживание – твоя стихия. Проблемы лежат в психологической сфере.

             Мне об этом говорит плод моего воспалённого подсознания! Ха!

             - Твоё нежелание убивать невинных – положительный фактор, - продолжил кот, - это – симптом взросления. Хуже причина, по которой это самое взросление происходит так быстро. Отсюда же и твоя неуверенность в успехе и растущая рефлексия. Совсем скверная новость: в ближайшем будущем тебя ожидают ситуации, которые усугубят гнетущее состояние и могут вызвать коллапс психики.

             - И какова же причина? – спросил я, с трудом понимая, о чём мне говорят.

             - Твоя связь с Зарой, - Илья тяжело вздохнул и виновато развёл руками, - я же предупреждал. Отсутствие её на одной грани ты воспринимаешь, как смерть партнёрши. Дружище, ты умираешь. Медленно, но верно. Помимо всего ты, как истинный, возлюбленный, непрерывно отсылаешь своей оторванной половинке часть энергии, пытаясь удержать её подальше от смертной черты.

             - Что?! – меня не пугала собственная смерть, но Зара...Нет!

             - Да, дружище. Если вы не соединитесь в ближайшее время, то сначала умрёшь ты, а потом и твоя девочка. Времени осталось совсем немного. А теперь к делу. Врата Крови – портал в мир Промежутка. Порождение Порчи и безумия, вызванного ею. Львиный декаданс, во всей своей красе, - он помолчал, поджав губы, - жуткое приспособление, которое запускает портал лишь после того, как превратит в фарш несколько десятков живых людей. И ты должен будешь запустить долбанную штуковину или издохнуть, понимая, что этим убиваешь Зару. Будь ты таким, как прежде: безжалостным молодым идиотом, стирающим города, без сожаления, я бы не беспокоился. Но сейчас...

            - Я смогу, - глухо сказал я, - ради Зары...

             - Ну-ну, - в голосе льва звучал ироничный скепсис, - и ещё кое что. Твои внутренние метания имеют ещё одно основание. Ты знаешь, кто ты такой?

            - Открыли глаза, - невесело хмыкнул я, - уцелевший регулятор: лев способный влиять на вероятности, обращая их на пользу себе и соратникам.

            - Звучит, как определение, - ирония Ильи стала сильнее, - но Наташа ошибается. Ладно, об этом позже.

            Повозку сильно тряхнуло, и я щёлкнул клыками, на мгновение зарыв глаза. Илья исчез. Я вновь остался наедине с сонмом вопросов. Дерьмо стало намного глубже: большую часть того, о чём говорил призрак, я просто не мог знать. Что происходит? К чёрту! Я верил своему покойному другу, при жизни он меня никогда не подводил, не думаю, будто его привычки изменились после смерти. На кону жизнь Зары! Моя девочка будет жить, чего бы это не стоило.   

            Я ощутил, мы замедляем ход и останавливаемся. Щёлкнула задвижка и в открытом оконце появилась физиономия водителя. Кажется, он был слегка озадачен.

            - Господин, - пробормотал он, - впереди оцепление. Если вы хотите и дальше ехать, стоит выйти и показать пропуск.

            Пропуск? Усы, лапы и хвост...Я открыл дверь и вышел наружу, оценивая обстановку. Просто замечательно.

            Здесь проспект расширялся, превращаясь в исполинскую площадь, посреди которой вознеслись к небу невероятные столбы Проклятых Башен. Освещена оказалась только нижняя часть циклопических сооружений, а всё остальное терялось во мраке ночи, бледной тенью ложась на звёздное небо. Площадь, с башнями, огораживал высокий забор из металлических прутьев и цельнолистовые ворота, сейчас распахнутые настежь. Перепутать пункт назначения я бы не смог: обитаемой оказалась лишь одна из башен, точнее – её нижние ярусы, около десятка. Видимо выше, люди подниматься не решились.

            Ну и настоящий шедевр человеческого цинизма и самолюбования: скульптурная группа перед въездом на огороженную территорию. Прекрасный обнажённый юноша с идеальными формами тела, держал в мускулистой руке круглый щит с эмблемой охотников, а в другой – тресп, готовясь погрузить его в омерзительного обрюзгшего монстра, с головой льва. Чудовище трусливо стелилось у ног победителя, унижённо моля о пощаде.

             Ха! Посмотрим. 

            А теперь собственно вызов для одинокого льва: охотники, много вооружённых охотников. Повсюду; и внутри, и снаружи. Люди, нарядившиеся к приезду своего повелителя в праздничную униформу. Доспехи украшены разноцветными лентами и торчащими вверх трубками, с крошечными флажками, трепещущими на ветру. Повсюду горели огромные факела окружая башни настоящим озером света, где лениво сновали рыбы-охотники. И у каждого был тресп.

            Подозреваю, шансов прорваться через эту толу было не слишком много. Следовало немного поразмыслить.

            - Господин? – извозчик вопросительно уставился на меня, пытаясь заглянуть под капюшон. От него несло чем-то спиртным. А это – мысль!

            - У тебя есть вино? – спросил я и, получив утвердительный кивок, приказал, - пей.

            - Зачем? – он выглядел ошеломлённым, - во имя Мотрина...

             - Пей, - повторил я и заставил глаза вспыхнуть во мраке капюшона: людям всегда нужна дополнительная мотивация.

            Извозчик попятился и запустив дрожащую руку под лавку, откуда управлял своими животными, извлёк наружу внушительную бутыль, упакованную, для сохранности в соломенную корзину. Человек сделал основательный глоток и вопросительно посмотрел на меня.

             - Пей до дна.

            Заливаясь тёмно-вишнёвой жидкостью, возчик поглощал вино, глоток за глотком, пока его не повело в сторону. Глаза на грязной физиономии попытались поссориться, потом помирились и захлопнулись. Ноги подкосились и человек сполз по стенке повозки. Спокойной ночи. Краем глаза я заметил, нескольких охотников, направившихся в нашу сторону.  Следовало поторопиться.

            Пьяница поневоле, удобно расположился у моих ног, когда я взял поводья в руку и хлопнул ими, вынуждая длинноухих скакунов сдвинуться с места. Слишком медленно. Ага, вот. Я взял длинную плеть и приложил лошадок, оставив на их спинах длинную кровавую полосу. Прошу прощения.  Теперь мои ожидания оправдались в полной мере: животные издали такой вопль, от которого подошедшие охотники прянули назад и рванули в сторону ворот на огромной скорости. Мой попутчик громко захрапел, не обращая внимания на бешеную скачку, участником которой сделался совершенно неожиданно для самого себя.

             Со всех сторон доносились оглушительные вопли, приказы остановиться и просто проклятия. Разодетые охотники, со всех ног, удирали с дороги, путаясь в ленточках и флажках. Кто-то приказывал закрыть ворота. Поздно, мы уже пронеслись мимо оторопевших от неожиданности стражников, замерших с открытыми ртами. Вперёд! Быстрее! Прошу прощения, ещё раз. 

            Несколько солдат, одетых намного пышнее, чем даже охотники, попытались остановить обезумевшую повозку, едва ли не прыгая под колёса. Хрустнуло и под истошный вопль, карета несколько раз подпрыгнула на чём- то мягком. Больше никто не пытался, да и времени уже не оставалось.

            Вход в башню приближался с каждым мгновением, открывая моему взору растерянные лица охранников. Некоторые пятились вглубь, другие, напротив, стремились наружу, пытаясь сообразить, какое дерьмо происходит. Лошади явно намеревались ворваться внутрь, когда я изо всех сил натянул поводья, словно собирался развернуть повозку. На такой скорости подобный маневр мог привести лишь к единственному результату. 

            Треснула сломавшаяся ось, хрустнуло колесо и экипаж завалился на бок, продолжая своё неудержимое продвижение вперёд. Стонал и разваливался, превращаясь в щепы, деревянный корпус, оглушительно кричали лошадки, мелькнули ноги пробудившегося возницы, вопящего: «Какого Горделя!».

            Рассыпающаяся кабина кареты кувыркнулась, показав ночному небу бешено крутящиеся спицы изломанных колёс.

            В самый последний момент я выбросил тело из хрустящего хаоса, направив в распахнутые двери башни. Чтобы путешествие не стало чересчур одиноким, следом за мной отправился внушительный обломок оси, с уцелевшей частью колеса.

             Нас торжественно встречали два ошалевших охранника, ради такого случая отставивших оружие в сторону. Не следовало им отвлекаться: один получил удар осью промеж глаз, а второго успокоил я, уложив рядом с коллегой. Больше, вроде бы, никого не было.

            Я быстро осмотрелся: меня занесло в небольшое помещение, служившее, по-видимому, тамбуром. За моей спиной располагалась двустворчатая дверь, временно заблокированная корпусом опрокинутой повозки. Оглушительные вопли встревоженных охотников отражали растерянность и бессильную ярость. Похоже их попытки убрать деревянную коробку были, пока, безрезультатны.

            Впереди поблёскивала огромная металлическая дверь, по виду очень старая. Одна створка оказалась приоткрыта, и я мог видеть часть большого помещения, ярко освещенного факелами. Там было тихо. Это – хорошо.

            - Причина? – прорезался начальственный голоси из-за дёргающейся повозки.

            - Да он же мертвецки пьян, забери его Гордель, - донёсся то ли удивлённый, то ли сердитый возглас, - это – не нападение, во имя Мотрина, это – просто пьяный идиот.

             - Если ты думаешь, будто это спасёт тебя от наказания, то я должен тебя разочаровать. Быстрее разбирай завал, пока его величество не явился взглянуть на весь этот бардак. Если он узнает, то спаси нас всех Земма.

            Не слушая больше перепалку бравых охотников, я осторожно выглянул за дверь. Ну конечно же это – не нападение, а пьяный возница. Продолжайте так думать. Ещё некоторое время.

            Итак, передо мной оказался большой квадратный зал с четырьмя высокими стрельчатыми дверями и двумя широкими лестницами. Одна, чуть поуже, вела вверх. Сверху слышался приближающийся топот множества ног и лязг металла. Вторая, устланная толстым ковром с золотым шитьём, опускалась вниз. Оттуда, до моих ушей доносились далёкие звуки музыки и гул множества голосов. Интересно, догадывается ли император, какой сюрприз его ожидает на сегодняшнем приёме.

             Внезапно нечто необычное коснулось моего сознания. Так, словно где-то недалеко был кто-то из наших. Лев? Здесь? Немыслимо! Тем не менее чувства продолжали убеждать: где-то наверху находился один из нашего племени. Или это ещё одна шутка моего, слетающего с катушек, сознания? Вполне может быть. Слишком велики ставки, для активных игр с капризами воспалённого мозга.

             Я влился в полуоткрытую дверь и лёгкими прыжками помчался вниз по лестнице, пружиня на пушистом ковре. Из-за поворота показалась голова какого-то охотника (чёрный значок сумрачно блеснул в свете факелов) и я, на полном ходу впечатал человека в каменную стену, прикрытую аляповатыми гобеленами. Всё произошло так быстро, что он и писка не издал.

             Ещё один охотник, осовело уставился на меня, продолжая обнимать расплывающуюся талию хихикающей девицы. Второй рукой он пытался нащупать оружие на поясе. Нет времени разбираться с вами. Я сдёрнул изодранный плащ с плеч и набросил на парочку любовников. Осталось дёрнуть за плотную материю и вопящий свёрток закувыркался по ступеням.

            - Во имя Мотрина, прекратите! – вознёсся снизу встревоженный голос, - сколько можно орать?

             Ещё один прыжок, и я увидел, откуда доносится этот взволнованный вопль. Лестница оканчивалась и у её основания стояли четверо стражников, сжимая в руках длинные золочёные пики, напоминающие алебарды. За спинами четвёрки, разодетой в пурпурные балахоны с нашитыми золотыми звёздами, сверкал яркими огнями вход в исполинский зал. Похоже, я добрался до места своего назначения.

             Ну всё, теперь нужно было идти дальше.

             Охотники, оцепенев, разглядывали меня и на их лицах отражалось недоумение. Ну ещё бы: лев в самом сердце их крепости. Символично.

             - Лев, - пробормотал, побледнев, один из них и покрепче вцепился в древко своего оружия.

             - Быть того не может...

             - Есть много, друг Горацио, - ответил я, - впрочем, что вам классика. Прочь с дороги.

             Тот, который был постарше и видимо, поопытней, с тоской посмотрел на бесполезное оружие, а потом обернулся на гремящий весельем зал за спиной. Было видно, как чувство долга сражается со здравым смыслом. Естественно здравый смысл проиграл. А когда он торжествовал победу?

             - Вперёд, - скомандовал охотник и все четверо набросились на меня.

             Я даже не стал их убивать – просто сложил у стены. Всё произошло очень быстро и молодые люди не успели понять, когда наступил здоровый крепкий сон, с последующей головной болью. Проклятье, Леся была бы недовольна.

             Подобрав осиротевшую алебарду, я отправился ко входу, оценив скрупулёзные попытки удалить следы правления львов: замазанные львиные головы и спрятанные под флагами, полустёртые рисунки. Остатки рисунков, честно говоря, мне не понравились; что-то с ними было не так – какая-то патологическая жестокость. Такое могли бы нарисовать люди, получившие силы львов, но оставшиеся людьми, по сути.

             О, а здесь веселье шло полным ходом. Исполинский зал оказался под завязку забит пышно одетыми людьми, каждый из которых старался перекричать, то ли других, то ли бряцающую музыку десятка ансамблей. Музыканты располагались на невысоких возвышениях, похожих на миниатюрные сцены, видимых с любой точки блюдцеобразного помещения. Сотни огромных светильников, подвешенных на массивных цепях, свисающих с высокого потолка, озаряли зал ровным голубоватым сиянием, придающим коже людей мертвенный оттенок. Пусть привыкают.

             Само помещение визуально делилось на две неровных части. В одной располагались длинные столы, ломящиеся от разнообразных блюд, при виде которых мне стало не по себе. Ужасно, как источники чистой энергии, носят в себе эту ужасную дрянь, с омерзительным запахом. Гости, сидящие за пиршественными столами, оглушительно чавкали и оживлённо обменивались слюной, во время взаимного общения.

             Большая часть зала оказалась отведена под танцпол или как это здесь называлось. Там уж каждый старался во что горазд. Естественно, за столами сидели подержанные людишки, а плясали, в основном, молодые. Впрочем, одни не слишком отличались от других: те же безвкусные одежды, расплывшиеся тела и пьяный хохот.

             Ага, вот и местный царёк. Его оказалось нетрудно обнаружить, потому как императора, в качестве главного украшения праздника, водрузили в центр зала. Хм, а вот исполинский трон, где восседал правитель, определённо очень старая вещь. Забавно, никогда не встречал у львов в здравом рассудке тяги к подобным штукам. Ладно Илья, в переходный период, когда его мятущаяся душа не могла определиться, но здесь то жили пральвы – основатели нашей цивилизации. Какая причина могла подвигнуть их на возведение огромного конуса, украшенного скалящимися человеческими черепами?

             Император совершенно терялся в не по размеру большом кресле и чувствовал себя явно не в своей тарелке. И это при том, что его окружало тройное оцепление из воинов в пурпурных балахонах со звёздами. У каждого был изготовленный к стрельбе арбалет, а у внутреннего кольца - странное оружие, по виду, огнестрельное. Интересно, кого так опасается правитель в помещении, битком набитом солдатами и охотниками?

             А вот и они: я насчитал не меньше пяти десятков разодетых павлинов с флажками и аксельбантами. К сожалению, у каждого имелся тресп. Охотники лениво расталкивали веселящихся гостей, посматривая на них с видом явного превосходства. Стоящего на пороге льва никто из них не замечал.

             Лепка, на стенах зала мне совершенно не понравилась. Нет, исполнено всё было мастерски – чудовища, пожирающие людей и львов, выглядели словно живые... Вот только, все эти сцены вызывали неприятное ощущение дежавю, тем более, одного из подобных монстров я уже видел в своих видениях.

             И Врата Крови.

             Ход к Сердцу Льва.

             Сперва я принял портал за часть скульптурной группы на дальней стене – это была огромная распахнутая пасть, полная острых клыков, ожидающая добычи, и лишь немного времени спустя обратил внимание на тусклую паутину, спеленавшую клыки. Застывшее поле, закрывающее проход на другую грань. Чтобы портал заработал, поле необходимо убрать. Если призрак не соврал, накормив каменную пасть живыми людьми.

             Это мне совсем не понравилось. Что случилось с головами древних львов, как можно было додуматься до такой извращённой шутки?

             - Порча, мой друг, порча, - прошелестел бесплотный голос и насмешливо добавил, - спроси себя ещё раз, когда начнёшь открывать Врата.

             Моё присутствие не могло долго оставаться незамеченным. В общем-то я не надеялся и на столько. Кто-то из развлекающихся людей внезапно остановился и уставился на меня. По нетрезвой физиономии человека скользнуло непонимание, потом – сомнение и, наконец – ужас. Ну всё, понеслось.

             Я повернулся и захлопнув массивные створки, обрушил мощный засов на толстые металлические крючья. Вот так. За спиной послышался несмелый возглас. Хорошо. Ещё немного. Трофейная алебарда глубоко вошла в дерево, намертво заклинив брус запора. Всё. Теперь вернёмся к нашим, гм, баранам. Они уже начали хоровое блеяние.

             Лучший друг одинокого льва в огромной толпе вооружённых людей – паника. Сейчас она должна была стать не просто товарищем, а моим орудием. Оружием против охотников.

             Вопли становились всё громче, а люди, не совсем понимающие причины происходящего пытались прорваться к выходу, сбивая с ног тех, кто уже успел увидеть меня. Большая часть охотников, похоже, ещё не успела сообразить, какая зверушка нагрянула в их норку, а те, которые заметили мою скромную персону, не могли пробиться через обезумевшее стадо. Относительный порядок сохранялся у императорского насеста, где охрана, не мудрствуя лукаво, отбрасывала верноподданных, не брезгуя пинать особо настойчивых.

             - Лев! – закричал я, перекрыв, на мгновение, остальные вопли, - здесь лев! Угроза императору!

             Ух! Я даже не надеялся на подобную реакцию: стадо тотчас рвануло вглубь зала, пытаясь спасти шкуры от грозного хищника. Ну-ну. В дверь кто-то стукнул, с противоположной стороны, сначала тихо, а потом – всё настойчивее. Следовало ускориться.

             Из толпы приливом выбросило изрядно помятого охотника, с треспом наголо. Прежде чем тяжело дышащий человек успел опомниться, я отобрал у него опасную игрушку и воткнул в хозяина. До свидания. Стоило так стремиться сюда?

             - Лев! – ещё раз крикнул я и вонзился в толпу, разбрасывая истошно визжащие тела, - лев! Спасайте императора, стреляйте в тварь!

             Какие послушные мальчики. Взвизгнуло, лязгнуло и до моих ушей донеслись крики раненых. Представляю, какой хаос сейчас у подножия трона. Подумать только, ради спасения одного единственного человека, его охранники устроили настоящую бойню. «А ты её спровоцировал, - уколол меня ехидный голосок, -ради спасения одной единственной львицы».

             - Остановитесь, - надрывался кто-то в толпе, - так вы ничего не сделаете! Дайте на-агх...

             Ещё раз щёлкнули арбалеты и агонизирующих криков прибавилось. Испуганные люди начали падать на пол, закрывая головы руками. Некоторые уже были там. В лужах крови. Многие не шевелились: в такой тесной толпе очень сложно промахнуться. Я дал ещё несколько мощных оплеух и оказался совсем рядом с императорским возвышением. Охранники торопливо перезаряжали оружие, нервно зыркая по сторонам. Моё появление вызвало настоящий фурор: с вершины кто-то оглушительно завизжал, а движения стражей приобрели характер нервного тика.

             Я огляделся. Почти все гуляки лежали на залитом кровью ковре и лишь несколько десятков, совершенно потерявшихся, пытались вскарабкаться на стены зала. Ещё я мог наблюдать полтора десятка уцелевших охотников, наконец-то обнаруживших своего врага. Выглядели засранцы не очень хорошо, но оружие имелось у каждого.

             - Хорошо, - сказал я и медленно прошествовал вперёд, заняв позицию между троном и группой приближающихся охотников. Никто, пока, не понимал. Тогда я повернулся к телохранителям императора и подняв руки с выпущенными когтями, громко сказал, - бу-у!

             Да, нервишки у них уже были ни к чёрту: большинство тотчас разрядили взведённые арбалеты в меня. То есть, это им казалось, будто в меня.

             - Идиоты! – заорал кто-то, - во имя Мотрина, прекратите! Вы же нас убиваете.

             Итак, ещё четверо в минусе, а двоих крепко зацепило. Но больше этот фокус не пройдёт; охотники рассредоточились по залу, ступая по телам и поскальзываясь на кровавых пятнах. Раньше я бы ускорился, но на этой чёртовой грани можно было запросто истечь энергией. Стало быть, преимущества у меня почти нет. Или есть?

             Внезапно за спинами охотников поднялись трое молодых парней с оружием наизготовку. Никто не успел ничего сообразить, а мои неожиданные союзники начали резать глотки оторопевшим людям. Самое время принять участие. Взревев, я обрушился на потрёпанных врагов, кромсая их когтями и сворачивая шеи. Сопротивления никто почти не оказывал; видимо все были измотаны паникующей толпой и ошеломлены внезапным нападением.

             Пришлось немного повозиться с последним противником: человек с тонкими усиками и козлиной бородкой оказался неплохим фехтовальщиком и долго парировал мои выпады, едва не зацепив коротким треспом, спрятанным, до поры, в рукаве.  Его подвело отчаяние: заметив, краем глаза, что он – единственный уцелевший, охотник вздрогнул и в то же мгновение я полоснул его когтями по горлу. Отправляйся в Валгаллу.

             Итак, уцелел я и ещё трое...Двое? Где мой третий помощник? Парочка парней опустилась на колени, протягивая мне оружие на вытянутых руках.

             - Господин, - сказал один, встряхивая светлыми волосами, - мы верили в ваше возвращение и готовились к нему. Наши жизни в ваших руках.

             - Это измена! – заверещал кто-то за спиной, - проклятые покорившиеся, вы будете приговорены к смерти! Исчадия Горделя!

             - Ах, да, - сказал я, - побудьте здесь. Я закончу кое-какие дела и вернусь.

             Охранники обречённо следили за мной, продолжая целиться бесполезными арбалетами.  Кто-то из обладателей огнестрельного оружия не удержался и спустил курок. Грохотали винтовки, или как они назывались, достаточно громко и дым валил, как от костра, а вот с точностью, пожалуй, были проблемы: какой-то стрелок угодил в голову своему товарищу. Хоть, может быть, это просто от страха.

             Когда я подошёл, самые разумные начали опускаться на колени. Остальные попытались устроить рукопашный бой. Смешные, честное слово. Свой шанс они упустили, когда расстреляли охотников. Я не стал никого убивать: просто оглушал и поднимался всё выше, пока не оказался лицом к лицу с местным правителем.

             Должно быть, прежде это был весьма представительный человек в однотонной белой мантии поверх украшенного драгоценностями костюма. Небольшая диадема из чего-то серебристого, съехала набок, а мокрое, от пота, лицо напоминало усохший плод. Император закрывался дрожащими ладонями и неразборчиво бормотал об исчадиях Горделя. Подумать только, кто сменил прежних гордых и отважных правителей. Я не ощущал ничего, кроме презрения.

             Император вылетел из слишком большого, для него, кресла и съёжился на полу. Кто-то, из уцелевших охранников, покосился на своего господина, но приблизиться не решился. Ухмыляясь, я занял освободившееся место и взглянул на зал, распростёртый под ногами. Внутренний голос хихикнул, но от комментариев воздержался.

             Нет. Я больше не ощущал никакого желания править и доминировать. Никаких горящих городов за окном, никаких толп, пожираемых хищным сиянием; всё осталось в прошлом. Детство закончилось. Мне нужен был лишь мой прайд, моя Зара и бескрайние поля, залитые солнцем. Абсолютная свобода. Трон и власть казались такой же клеткой, как и та в Сревенаге. Оставался последний шаг. Наверное.

             - Господин, - один из парней, помогавших мне, подошёл и указал рукой на лежащего товарища. Ага, вот и третий, истекает кровью, - не окажете ли честь? Веерт просит, даровать ему бессмертие. Если это не слишком дерзкая просьба...

             Когда же это закончится? Почему мои союзники продолжают умирать на моих глазах? Боль в груди становилась постоянным спутником, так, словно у меня начало расти сердце, подобное человеческому. «Сердце Льва, ха!» откликнулся голос внутри. Я склонился над молодым человеком, который прижимал ладонь к рассечённой груди.

             - Господин! – на его губах лопались кровавые пузыри.

             - Успокойся, - сказал я и опустился на колено, положив пальцы на лоб парня, - твой путь окончен. Спасибо за всё и прощай.

             Уцелевшие союзники стояли рядом пока я забирал энергию умирающего. Их юные лица отражали благоговение и благодарность. Вот значит какие вы, мои Верные. Забавно, то ли мне казалось, то ли в них, действительно, светилось некое внутреннее благородство, отсутствующее у остальных.

             - Господин, - парень с бакенбардами поклонился, - дверь зала штурмуют. Как поступим?

            - Как ваши имена? – поинтересовался я.

            - Карт, господин, - он был явно польщён, - а моего товарища зовут Зарудом.

             Блондин низко поклонился.

              - Значит так. Мне необходимо запустить Врата Крови, для перехода на Промежуточный мир и дальше – к Сердцу Льва. Проблема в том, что Врата требуют кровь ваших соплеменников, и я боюсь, вам не понравится эта процедура.

             - Мы не считаем их соплеменниками, - Заруд криво усмехнулся и Карт согласно кивнул, - все они позабыли своих истинных повелителей и погрязли в животном существовании. Мало того, за истинную верность они пытают и убивают нас. Мерзкие лживые похотливые твари. Ненавижу этих скотов!

             Хм, какая экспрессия. Тем лучше.

             Двери зала содрогнулись и окутались дымом. Со стен посыпались куски облицовки и клочья гобеленов. Похоже ворота долго не продержатся.

             - Господин, - Заруд поклонился, - позвольте, задержать этих говнюков? Я – мастер боя и смогу дать вам необходимое время. Вот только...

             - Что? – мне показалось, что он не решается о чём-то сказать, - говори.

             - Господин, насколько вы сильно спешите в Сердце Льва?

             Странный вопрос.

             - Очень. Это вопрос жизни или смерти. Ты о чём-то хотел попросить?

             - Нет, - казалось, он решил некую дилемму, - удачи вам, господин. Карт, будь стоек и верен до конца.

             - Будь стоек и верен.

             Заруд подобрал брошенные охраной ружья и едва не бегом устремился к сотрясающимся воротам.

             - Если у тебя есть особо нелюбимые персонажи, рекомендую начать с них, - заметил я, обращаясь к своему помощнику, - надеюсь их окажется достаточно, для запуска этой штуковины.

             Окончив фразу, я подошёл вплотную к Вратам и внимательно осмотрел загадочный портал. Да, вблизи паутина, спутавшая исполинские клыки, переставала выглядеть таковой. Теперь я видел скорее застывший туман, который, странным образом, проваливался в бесконечность. Зрение бессильно увязало в серой неощутимой субстанции, отчего внутри появился странный дискомфорт. Нет, эту штуковину явно делали не львы.

             - Господин? – Карт уже был рядом и тащил упирающегося первооткрывателя, - он всегда говорил, будто готов отдать свою жизнь за народ. Думаю, самое время доказать, что это были не пустые речи. Да, мерзкая тварь?

             - Не-ет, - бормотал император и пытался упасть на колени, - я прошу... Пожалуйста, господин! Я сделаю всё что вам угодно: отдам трон, отдам власть, отдам сколько угодно людей!

             Кажется, тем, кто находился рядом и слышал бормотание правителя, это не слишком-то понравилось. По крайней мере, я видел поднимающиеся головы и слышал недовольный ропот. Этих следовало оставить в живых.

             - Видишь ли, в чём дело, - сказал я, разглядывая обмочившегося императора, - всё, нужное мне – я возьму сам. Карт, давай!

             - Нет! – взревел человек, улетая в странный туман, - не хочу-у-у...

             Его вопль стремительно удалялся, словно доносился из бездонной пропасти. В центре туманной области образовалось чёрное отверстие, похожее на чернильную кляксу. От пятна побежали мелкие круги, будто камень бросили в воду. Когда они достигли каменных клыков, вид Врат внезапно изменился. Я, вроде бы, продолжал видеть всё то же неподвижное скульптурное изваяние, вросшее в стену, но, в то же время, за серым туманом некие иллюзорные зубы резко сомкнулись, принимая предложенное подношение. Возможно, показалось, но я услышал, как заурчал каменный зверь, получив забытое лакомство. Нет, мне это совсем не нравилось.

             Вопль императора резко оборвался, и я увидел тонкий кровавый ручеёк бегущий по узкому жёлобу, опоясывающему Врата. Кроме этого, ничего не изменилось. Плохо. От входных дверей донеслись звуки выстрелов: похоже Заруд уже вступил в бой. Если мы не успеем открыть портал до того, как орава охотников ворвётся внутрь, нам уже ничего не поможет. Зара... Лучше не думать.

             - Карт!

             - Я здесь, господин, - он пнул напоминающего скелет человека, в малиновом костюме и прокомментировал, - похоже, специальные войска остались без руководителя. Теперь можно и умереть.

             - Успеется, - мне в голову пришла редкая умная мысль и я начал поднимать с пола визжащих, от ужаса, дворян, - а ну, заткнитесь! Никто вам ничего, пока, не делает. Карт, как там?

             - Уже четверо, - едва не весело доложил мой помощник и звонко воскликнул, - господин, главный святоша, а ну бегом на встречу с Горделем! Проклятый лицемер!

             Входная дверь оглушительно затрещала и одна из створок наклонилась внутрь. Это всё, что можно было разглядеть за густым дымом, окутавшим место последнего сражения Заруда. Кажется, парень ещё держался.

             - Господин, - закричал Карт, - похоже сработало: они открываются!

             И точно: серая пелена сползала с клыков, превращаясь в какие-то неопрятные клочья, исчезающие в центре портала. Кровавый ручей полностью заполнил круговую борозду и переливался словно алмаз на свету. Пространство за клыками обрело глубину, исчезая в неведомой дали.

             Хлёстко щелкнуло и я ощутил изменение давления. Воздух всколыхнулся и хлынул внутрь врат. Десяток людей, стоявших рядом со мной, начал поскуливать, и я приказал им заткнуться. Глазам открылось пространство, уходящей за горизонт, каменистой пустыни. Ветер внезапно изменил направление и взъерошил мои волосы, запорошив их серой пылью.

             Пыль, опять эта пыль. Всякий раз это вещевало недобрые перемены. Ольга, Илья, Леся. Теперь, кто? Я?

             - Гони их туда, - приказал я и обернулся: может ещё есть возможность помочь Заруду.

             Нет. Слишком поздно. Через клубящиеся дымные облака пробирались тени в тяжёлых кирасах, с треспами наизготовку. Время уходить. Карт уже успел загнать пленников в портал, и я мог видеть, как они стоят на пыльных камнях пустыни, беспокойно озираясь по сторонам и ёжась на пронизывающем ветру.

            Похоже, переход прошёл без особых проблем. Не ожидая подвоха, я переступил через нижнюю гряду окровавленных клыков, но мои ноги так и не ступили на серый гравий, а увязли в незримой патокообразной субстанции. Стоило двинуться с места, и я обнаружил, что весь впаян в эту липкую мерзость, подобно жадной мухе, угодившей в банку с мёдом.

            А теперь ещё изображение пыльной пустыни и одиннадцати человек, под тусклыми небесами начало меркнуть, теряя, сначала краски, а потом и резкость. Внезапно, оглушительно хлопнуло, и я оказался посреди полного ничто.

             Потом резкий холодный ветер хлестнул по лицу, словно чьи-то острые когти пытались разодрать кожу.  Ветер становился всё сильнее, пока не достиг силы урагана. Не в силах спрятаться, я ощущал, как кожа клочьями слетает с моего тела. После и оно, не выдержав безумного напора, принялось растворяться в ледяных потоках.

             И не осталось совсем ничего.

             Пришли голоса.

             Они тихо бормотали, переговаривались между собой, обсуждали и спорили. Кто-то едва слышно смеялся, смутно знакомым смехом. Казалось я вот-вот вспомню некую важную вещь, вот только кто такой был я? Ведь кроме голосов здесь не было никого и ничего.

             - Так долго, - шептали голоса, - так долго не было никого...

             - Этот, мы знаем его?

             - Да, это тот, который убил Мать.

             - Это тот, который уничтожил Титанов.

             - Он убил Кукловода.

             - Он прошёл дальше всех остальных и выжил.

             - У него связь с Ключником.

             - Если он пройдёт в Сердце Льва, баланс сил может быть нарушен.

             - Сейчас мы не можем себе этого позволить. Всё и без того висит на волоске.

             - Тень и Разрушитель не опознаны, а Мать и Кукловод – мертвы.

             - Художник, не забудьте про Художника, - откликнулся тихий голосок, - его мы тоже не обнаружили.

             Я начинал что-то видеть. Казалось в сером тумане медленно плывут белые сгустки и каждое слово, услышанной мною беседы, сопровождается вспышкой белого пятна. Сцепив зубы (у меня есть зубы?), я постарался прорвать паутину, в которую был заключён, и картинка стала намного чётче. Теперь стало очевидно, белых пятен – девять и формой они напоминают львов. Внезапно беседа стихла, и я ощутил, что внимание странных созданий приковано ко мне.

             - Он нас видит? – в голосе звучало недоумение и лёгкий испуг, - как такое возможно?

             - Я же говорила, это – необычный лев, - очень знакомый голос, - даже не знаю, подлежит ли он, вообще, существующей классификации. Если бы не его разрушительные способы воздействия...

             - Стало быть его необходимо уничтожить. Немедленно, пока это ещё в нашей власти.

             - Согласен.

             - Я...Согласна.

             - Убирайтесь! Вон отсюда! Оставьте его в покое, проклятые стервятники.

             Громыхало. Серый туман разлетался в брызги и сквозь эти ошмётки уверенно шагала Ольга. Кошка сияла, точно полуденное солнце и её белоснежные волосы плескались под порывами сумасшедшего ветра. Липкие нити, поймавшие меня ослабли, а затем и вовсе исчезли. Я стал на ноги и провёл рукой по телу, проверяя, не осталось ли на коже хотя бы чуть-чуть клейкой дряни. Потом поднял взгляд на львицу, остановившуюся рядом со мной.

             - По большому счёту, тебя бы следовало бросить на растерзание этим негодяям, - мурлыкнула она и поцеловала меня в губы, - но они не заслуживают такого подарка. Когда всё закончится, ты будешь должен мне несколько ночей первоклассного секса, а потом ещё кое-что...

             - Секс с подсознанием? – пробормотал я, возвращая ей поцелуй, - всегда пожалуйста. Уж если сходить с ума, то совсем.

             Кошка расхохоталась, а потом внезапно посерьёзнела.

             - Здесь есть нечто, - она опустила голову, исподлобья глядя на меня, - и за это тебя следовало бы четвертовать, как Мотрина. Но я подумала, хватит и простого осознания: муки совести – страшная штука, для того, у кого есть сердце. А у тебя, мой милый, оно теперь есть. Поэтому, удачи. Надеюсь ты сумеешь встретиться со своей Зарой. И не забывай, про свой должок.

             Ольга вспыхнула так, что глазам стало больно и превратилась в золотистую пыль, плавающую в сером воздухе. Под ногами бугрились каменные плиты, а стоявшая поодаль группа людей испуганно косилась в мою сторону. Похоже только Карт был рад видеть меня.

             - Господин, - он помахал мне рукой, - всё в порядке? Портал закрылся, а вас так и не было, я уже начал волноваться.

             - Всё в порядке, - сказал я, разглядывая кое что любопытное, - насколько я понимаю, Врата Крови вышвырнули нас сюда потому как портал к Сердцу Льва находится именно здесь. А точнее в этой крепости с милым флажком.

             Огромное белое полотнище с перечёркнутым львом идентифицировало обитателей постройки лучше всяких документов. А сам замок нисколько не впечатлял. С моей точки зрения, последний оплот обороны против исчадий ада, должен был выглядеть намного пафосней. А здесь даже скульптур с коленопреклонёнными львами не было. Три маленьких пузатых башни и нечто бесформенное, между ними. И ограда в три моих роста выглядела совсем несерьёзно.

             - Говорят, местные охотники – это какой-то закрытый орден, - понизив голос, сообщил Карт, непроизвольно взявшись за рукоять своего клинка, - совершенно чокнутые психи, которые всю свою жизнь проводят в молитвах и тренировках. Связь с женщиной они считают ненужной обузой, отвлекающей от дела защиты человечества.

             - Отдать бы их моим кошкам, - пробормотал я, - те бы им быстро объяснили, что такое обуза... А вот и наши поборники целибата, быстры на помине.

             Ярко голубые створки ворот медленно распахнулись и наружу начала неторопливо выползать блестящая змея: охотники, упакованные в начищенные доспехи и ощетинившиеся сверкающими треспами. Над строем трепещет огромный штандарт, на котором красочное изображение льва, поражённого треспом. Каждый шаг этого пресмыкающегося поднимает клубы пыли, на некоторое время прячущие врага.

             - Господин, - Карт опустился на колено и склонил голову, - я был стоек и верен. Прошу, если я буду смертельно ранен, окажите мне честь...

             - Хорошо, но постарайся остаться живым, ладно? Не хотелось бы продолжить путешествие в одиночестве.  Выживешь – познакомлю тебя с парочкой очаровательных кошек и думаю они сумеют, как следует отблагодарить тебя за стойкость и верность.

             - Господин...

             - Хватит, лучше помоги мне. Построй этих олухов в круг.

             Илья, дружище, даже после смерти ты помогаешь мне. Пусть этот номер не дал нам преимущества в прошлый раз, но сейчас всё получится, я знаю. Вряд ли, среди охотников окажется кто-то, вроде Акки.

             Люди ворчали и покряхтывали, пока мой помощник играл с ними в хоровод, но стоило мне опустить ладонь на плечи ближайшего и посторонние звуки прекратились. Я закрыл глаза и попытался увидеть всю десятку. В этот раз получилось намного быстрее. Теперь осторожно снять ладонь. Ага, они всё ещё со мной. Хорошо.

             Тем временем наши незваные гости приблизились и выстроились в некое подобие каре. Итак, у них имелись треспы на копейных древках и что-то подобное арбалетам. Скверно, таких штуковин я ещё не видел. Карт спокойно стоял по правую руку, изготовившись к бою. С внезапной горькой отчётливостью я сообразил, насколько мала вероятность познакомить парня с кошками. Эту схватку ему не пережить. Вопрос в том: переживу ли я. Обязан. Зара должна жить.

             От неподвижного строя охотников оторвался небольшой кусочек: три болванчика в доспехах. Один тащил тот самый красочный штандарт, у второго в руках болтались какие-то кандалы, а третий сжимал бумажный рулон. Такое ощущение, будто меня собирались пригласить в какую-то ролевую игру.

             Стараясь не подставлять под удар свои запасные жизни, я направился навстречу парламентёрам, или кто это был. Все трое выглядели весьма побитыми временем: глубокие морщины на серых лицах и согбенные спины. Тот, который со свитком, развернул его и откашлялся. На меня никто старательно не смотрел.

             - Привет, - сказал я, - как жизнь молодая? Слышал, развлечений у вас почти не бывает, вот и подумал, не заглянуть ли в гости. Посидим за столом, расскажем друг другу охотничьи истории.

             - Исчадие Горделя, - проскрипел старик, не отрываясь от своей шпаргалки, - своим присутствием ты оскорбляешь священное место Очищающего Промежутка. Каждый твой след пропитан ядом и ересью, как плевок змеи.

             Он говорил это с такой убеждённостью, что я не выдержал и посмотрел под ноги: вроде бы всё в порядке.

             - Кстати, вспомнил одну историю, - сказал я, рассматривая боевой строй, - захожу я как-то в гарем одного купца и вижу, как среди старых высохших образин появился хорошенький цветок, словно сорванный из весеннего цветника.

             - Но если ты отдашься в руки Священного Ордена, позволив оковам обездвижить чудовище,  - возвысил голос глашатай и его помощник показал мне пресловутые кандалы, - мы заточим проклятое тело в клеть и будем молитвами очищать от скверны, пока она не покинет Очищающий Промежуток.

             - И в этот момент жирный евнух бросается на меня с тупым ржавым ножом, - продолжил я, игнорируя старого пердуна, - оскорбление, честное слово! Пришлось надеть мерзавца на колья ограды. А сколько радости это вызвало у жён купца – не передать! И как мне поступить с этой оравой старых шлюх?

             Похоже все трое забыли, зачем явились и тупо смотрели на меня. Интересно они дослушают историю до финала? Вообще-то она довольно длинная, с печальным концом. Девушку я, всё-таки выпил до дна, не удержался.

             Нет, не дослушают. Развернулись и собрались уходить. К сожалению, я не мог позволить себе излишнее благородство: слишком неравны наши силы.

             - Атакуем, - тихо сказал я Карту и взяв в руки по треспу, бросился вперёд.

             Троицу парламентёров я смёл тотчас, так что они и крикнуть не успели. Особое удовольствие было пройтись ногами по проклятому флагу. Остальные охотники, не долго думая, рванулись мне навстречу, продолжая сохранять чёткие формы своего боевого построения. Кроме того, я заметил ещё одну неприятную штуку: почти у всех имелись небольшие квадратные щиты, блеск которых сильно напоминал о прутьях клетки, где я, как-то, провёл пару сотен не самых лучших своих дней. Похоже, мне будет несколько некомфортно.

             Наступая, люди издавали монотонный вой, тональность которого не менялась всё время сближения. Что ещё за чертовщина? Придурки Промежутка заметно отличались от охотников других граней и явно не в лучшую, для меня, сторону. Следовало внести поправки в свои действия, попытавшись изменить неприятный баланс.

             Я решился и немного пришпорил свой организм. Движения врагов утратили стремительность, но ненамного. Пока достаточно и этого. Я подпрыгнул и обрушился в середину каре, избежав пущенных из арбалета зарядов. Правда, летающие треспы просвистели совсем рядом.

             Похоже, противник был готов и к такому повороту дел, потому как квадрат тотчас рассыпался в стороны, поворачивая оружие в середину. Однако мне всё же удалось придавить одного человека и полоснуть треспом ещё парочку. Завывание сменилось воплями боли и началось настоящее веселье.

             Да, это не самоуверенных титанов полосовать на части: охотники стремились отдать жизни подороже, защищаясь проклятущими штуковинами, жгущими мою кожу огнём и размахивая широкими треспами. Однако я был быстрее и сильнее каждого из них, да ещё и Карт, в задних рядах, неплохо отвлекал внимание зазевавшихся охотников.

             Нырнуть под три клинка, тянущиеся к моей груди, полоснуть по открывшемуся горлу, получить щитом по предплечью, перерубить чью-то руку, пнуть мускулистый живот, сломать ногу и воткнуть клинок под лопатку. Нет времени остановиться, для оценки ситуации: на спине полыхает синим глубокий шрам и ещё один тянется вниз по бедру. Врезать локтём в поднятую челюсть, снести голову и тараном врезаться в пару отступающих охотников, повалив их в пыль.

             Я вскочил на ноги и обнаружил: кроме меня больше никто не стоит. Что-то задерживало движения правой руки и я, с некоторым удивлением, вытащил тресп из-под лопатки. И когда эти засранцы успели?  Чёрт, где же Карт?

             Парня я нашёл в самой гуще тел. Мёртвого. Всё его тело покрывали глубокие раны, среди которых я насчитал четыре смертельных.  Нетронутым осталось только лицо, сохранившее выражение крайней свирепости. Неудивительно: мой союзник погиб, вцепившись зубами в горло охотника, проткнувшего живот парня.

             Оттащив Карта в сторону от охотничьей дохлятины, я положил тело на спину и опустился на колени, рядом с ним. Мне было...Мне было жаль человека, отдавшего свою жизнь за меня. Мне было больно. Что-то менялось внутри, и каждая новая утрата добавляла боль. Зачем мне это? Почему я не могу оставаться прежним легкомысленным странником по граням, способным убивать, не вспоминая об этом?

             Та девчушка из Сревенага, вцепившаяся в засов моей клетки в последнем усилии; её мать, убитая пьяным охотником, за попытку освободить меня; Леся, пытающаяся произнести последнее: «Люблю» окровавленным ртом и другие, другие...

             Я поднял голову к низкому небу и прижав руки к груди, глухо завыл от боли. Простите, простите меня! Я всё исправлю, не знаю, как, но исправлю!  Обещаю всем моим мертвецам. И тебе, Ольга; и тебе, Илья и всем остальным, убитым мной.

             Я поднялся на ноги и медленно пошёл в сторону запертых ворот. Эта боль не утихнет, уже не утихнет. Но я могу сделать ещё одну вещь – спасти самое близкое мне существо, уберечь Зару от неминуемой гибели. Никто и ничто меня не сможет остановить.

             Металлические створки голубого цвета казались чем-то несокрушимым и возможно проще было бы преодолеть стену или поискать другой вход. Но я устал скрываться и таиться в тени. И эта боль, внутри меня, она требовала выхода.

             Я пнул ворота и ощутил, как они трепещут от удара. На металлической поверхности осталась глубокая вмятина, а откуда-то изнутри донеслись встревоженные крики. Похоже никто не ожидал, что посланный отряд не сумеет выполнить свою задачу. Тем хуже для всех вас.

             Второй удар снёс одну створку, обрушив её в пыль, а вторую заставил повиснуть на уцелевшей петле. Ку-ку. Люди, находившиеся внутри стен с ужасом уставились на меня. Большинство из них оказались вооружены треспами, а те, немногие, у кого их не было, тотчас нырнули в недра самой высокой постройки, захлопнув массивную деревянную дверь.

             - Хищник! – заорал тощий тип в ало-чёрных доспехах на голое тело, - сомкнуть ряды! Оружие к бою!

             Сейчас! Я вам дам сомкнуть ряды! Прежде чем охотники успели что-либо предпринять, я уже был среди них, кромсая когтями податливые тела. Схватка оказалась короче и проще, чем предыдущая и лишь пятёрка бойцов успела отступить к дверям башни, прижавшись спинами к стене постройки. Треспы они выставили перед собой, ожидая моего приближения.

             - Просто дайте мне пройти, - сказал я, отшвыривая тело убитого врага, - клянусь – я оставлю всех вас в живых и уйду к Сердцу.

             - Мы поклялись защищать этот проход от всех исчадий Горделя, которые посмеют сунуться сюда, - каркнул тот же ало-чёрный боец и оскалился, - даже если ты сумеешь одолеть нас, тебя, всё равно, ожидает бесславная смерть.

             - Что значит: если сумею? – удивился я, - а насчёт славы...Смерть есть смерть, поверьте, когда вы умрёте – вам будет всё равно, насколько славной она получилась. Вы думаете убираться?

             Они не думали и мне пришлось убить их всех, потеряв ещё одну жизнь. Взбешённый этой потерей, я расколотил прочную древесину вдребезги, обратив дверь в груду щепок. Изнутри тотчас сверкнуло лезвие треспа, едва не угодив мне в грудь. Оружие отлетело прочь. Вместе с рукой, которая его сжимала. Под завывания владельца утраченной конечности, я ворвался внутрь.

             Здесь царил кромешный мрак и лишь тусклый свет из уничтоженной двери позволил определить дальнейший путь. Вверх уходила узкая винтовая лестница, на каждой ступени которой стояло по вооружённому охотнику. И все желали одного – испробовать прочность моей шкуры своим треспом.

             Пока я взбирался наверх, им это дважды удалось. Каменные ступени стали скользкими и липкими от пролитой крови, а мёртвые и полумёртвые бойцы путались под ногами, не желая скатываться вниз. Как охотники вообще умудрялись сражаться в темноте, я понятия не имел, но получалось у них вполне неплохо. К сожалению, для противника, неплохо оказалось недостаточно и это не смогло меня остановить.

             Когда количество сопротивляющихся сократилось до жалкого десятка, люди начали отступать, спрятавшись за окованной металлическими полосами, дверью. На почерневших, от времени, досках, висел ржавый щит, где с некоторым трудом можно было разобрать надпись: Последний барьер. Если это действительно последняя преграда, можно и расслабиться: выглядела она несерьёзно.

             Немного постояв, собираясь с силами, я ударил по ржавому щиту кулаком, вмяв его в гнилые доски. Видимо никто не думал, будто какому-то врагу удастся добраться так далеко и не стал укреплять древнюю дверь. Пара мощных ударов превратили её в груду щепок и открыли мне проход внутрь. Значит я, как никогда, близок к цели.

             А вот и сам портал: два десятка абсолютно белых колонн, подпирающих высокий потолок зала. Внутри медленно, но ритмично, как человеческое сердце, пульсирует огненный сгусток, увитый разноцветными разрядами. Портал располагался на круглом возвышении, посреди огромного помещения и попасть туда можно было по широкой лестнице из потрескавшегося камня.

             Я сделал шаг вперёд. Пока меня никто не атаковал, и я мог спокойно оценить интерьер помещения. Здесь не было никаких излишеств – тронов с черепами и угрожающих скульптур: гладкие белые стены, несколько иссохших бассейнов и какая-то чушь, подобная амвону, грубо изготовленному из нестроганых досок. Место для моления выглядело абсолютно чужеродно, поэтому я даже не сомневался, кто именно его здесь соорудил.

             Вот эти три десятка вооружённых людей, преграждающих мне путь к порталу. Несколько, с ног до головы, заляпаны кровавыми брызгами – видимо выжившие на лестнице. Остальные выглядели как-то необычно: брони на них не было, но у каждого на поясе висело по два боевых треспа и это мне не очень понравилось. На лбу у всех я рассмотрел цветную татуировку похожую на сбитый мною ржавый щит. Надпись была такая же: последний барьер. Сколько же вас, последних!

             Возглавлял группу абсолютно лысый старик, сжимающий в жилистых руках некий предмет, отдалённо напоминающий книгу. Вот только над ней вился странный дымок, весьма похожий на голограмму. И причудится же такое.

             И ещё; в самом дальнем углу я рассмотрел десяток хренпоймикого в оранжевых плащах. Похоже к охотникам они не имели никакого отношения: ни оружия, ни осточертевших значков. Какого дьявола они делали здесь? Понятия не имею.

             - Послушайте, - сказал я, поигрывая треспами и пытаясь определить, как поступить дальше, - я, честно говоря, уже не надеюсь достучаться до вашего здравого смысла, но всё-таки. Просто отойдите в сторону и дайте мне уйти. Я всё понимаю: вы – элитный орден и вам не пристало отступать, но к чёрту условности; о вашей смерти даже никто не узнает, а я всё равно пройду. А так сможете накопить силы, догнать меня и убить наверняка. Нет?

             Дедуган с дымящей книжицей, тяжело вздохнул и оглянулся на кого-то в ряду бойцов. Потом сделал несколько шагов вперёд. Чёрт побери – это действительно оказалась голограмма! Да и не книга то была: что-то вроде компьютера. Продвинутые здесь охотники!

             - Отродье Горделя, - негромко сказал старик, - мы не привыкли вступать в переговоры с такими, как ты, но ещё ни одной твари не удавалось зайти настолько далеко. И это наполняет нас ужасом, ибо в священной книге Исхода, - он потряс своим приспособлением, - сказано: Первый лев, которому суждено вернуться в Львиный Зев станет провозвестником порчи мира, его безумия и смерти. Смерть будет глазами его, безумие будет его тенью, и порча будет следовать за ним. Знаю, такие как ты, не прислушиваются к словам людей, но подумай – неужто ты желаешь уничтожить весь мир из-за своей дурацкой прихоти? Есть ли причина, столь веская, чтобы оправдать риск?

             Ох не понравились мне его слова! Слишком хорошо они накладывались на всё, происходящее со мной в последнее время. Да и книга Исхода явно угодила к работникам треспа откуда-то из львиных закромов. С другой стороны – какие-то непонятные пророчества, против реальной угрозы.

            - Есть, - коротко сказал я, - и к чёрту ваш мир.

             Не было никаких предупреждений и угроз. Просто десяток метательных треспов разом едва не вонзились в мою грудь. О нет! Один я отбить не успел. Морщась, я отправил проклятую штуковину в набегающую ораву, угодив в шею охотника. Остальные рассыпались, образовав пульсирующий круг, жалящий смертоносными клинками.

             Да, эти бойцы недаром носили по два треспа: каждый умел сражаться обеими руками и мне приходилось вертеться, точно веретену, отражая одновременно по несколько ударов и тщетно пытаясь контратаковать. Каждая такая попытка едва не оканчивалась совершенно грустным финалом, но нужно было же что-то делать!

             Я ускорился и ощутил, как силы начали спешно покидать моё тело. Разворот, удар, ещё удар, парирование, ага, это вышел чуть дальше – выпад; едва не получил ранение в спину, чёрт! Разворот, пинок, получилось! Один из охотников, покатился по полу, сшибив ещё двоих, и я сумел пронзить разиню, отвлёкшегося на это зрелище. Теперь полоснуть парочку, лежащую на земле и, всё-таки, получить удар в спину. Прелестно!

             Круг рассыпался, но я успел подсечь клинком ногу ещё одного противника, и он завертелся на месте, разбрызгивая кровь из отсечённой конечности.

             - Почему он не умирает?! – выкрикнул один из людей, и я услышал отчаяние в его голосе, - с ним что-то не так!

             - Больше веры! – закричал старик с книгой и попятился к порталу, - помните – вы солдаты истины и за вами судьба мира!

             За мной не было никого – только мертвецы, павшие за меня или от моей руки. И где-то далеко, моя любимая кошка, которую я должен был спасти.  

             Мы стояли напротив друг друга: спасители мира и я, лев, пытающийся уберечь любимую, наплевав на этот мир. Если это было испытание на крепость нервов, то его не выдержал никто – мы, почти одновременно, бросились навстречу. Ещё несколько метательных треспов выпорхнули навстречу и, на этот раз, я не смог отразить все. Две вспышки внезапной боли и видение падающих в пыль тел. Времени, вытащить ненужные украшения не оставалось: мы сшиблись с охотниками в яростной схватке, где уже никто не пытался защищаться или следовать какой-либо тактике. Сила против силы, скорость против скорости и ярость против ярости. Вспышки клинков, крики боли и злости, кровавые брызги и синий туман из моих ран.

             Казалось, будто охотников больше, чем я насчитал. Они всё время наступали, окружали меня и их искажённые в агонии лица, почти касались моего. И вдруг я сообразил - все эти лица неподвижны, а сам я лежу на полу, среди мёртвых тел. Вокруг стояла блаженная тишина, а внутри медленно прорастали ледяными щупальцами предвестники близящегося конца. Все мои запасные жизни закончились давным-давно, и я был серьёзно ранен. Осторожно поднявшись, я медленно вытащил три треспа из груди и, поморщившись, ещё два – из спины. Энергия изливалась из ран, даже не пытаясь задержаться внутри тела. Скверно – значит я могу умереть в самое ближайшее время. Нужно двигаться к порталу.

             Только как? Заледеневшие конечности наотрез отказывались перемещать меня вперёд. К чёрту гордыню! Я опустился на четвереньки и пополз к лестнице, где продолжал стоять старик с книгой. В глазах мерцало, но я смог разглядеть его выпученные, от удивления, глаза. Не могу же я просто умереть, разочаровав этого хорошего человека.

             Ничтожное расстояние превратилось в грандиозный путь на противоположную грань кристалла, и я успел состариться, умереть и родиться вновь, пока полз через трупы охотников.

             Когда первая ступень оказалась рядом с головой, я твёрдо понял одну простую вещь: наверх мне не взобраться. Я был так близко к порталу, но смерть оказалась ещё ближе и доступнее. Она жадно хлебала синий туман струящийся из ран и требовала добавки. Было очень обидно. Зара! Неужели я умру, так и не увидев тебя? Неужели ты умрёшь, потому что твой лев не сумел взобраться на эту чёртову лестницу?

            Я зарычал и царапая когтями холодный камень, начал карабкаться по ступеням.  Временами чёрный туман полностью закрывал весь мир, и я не видел ничего, кроме бурлящей мглы, взывающей ко мне на разные голоса.

             Старик с книгой всё — это время пятился, безумно глядя на меня. Если бы ему пришло в голову взять в руки тресп и ткнуть в меня, мои мучения тотчас бы завершились. Однако этот человек, видимо, был редким садистом и продолжал следить за тем, как умирающий лев корчится на ступенях, едва перевалив за середину подъёма.

             Внезапно я ощутил присутствие ещё кого-то и с хриплым стоном перевернулся на спину. Ага, те самые хренпоймикто в оранжевых плащах. Странное дело, через струящиеся волны чёрного тумана я смог разглядеть их черты, напоминающие моих соплеменников. Похожи на львов, но не львы. Волосы, серебристые, точно свет луны, а глаза – жёлтые, как само ночное светило. Выше людей, но ниже львов. Медальонов нет, но на лицах та же печать вечной молодости, как и у всех нас.

             Пять девушек и четыре парня, глядящие на меня с затаённой неприязнью, так, словно я когда-то доставил им какие-то неприятности. И ещё одна странность: лица всех, кого-то мне напоминали, но в таком состоянии я никак не мог сообразить, кого. Стоящий впереди, парень держал тресп, направив его на меня, но держал весьма неуклюже, словно взял оружие первый раз в жизни.

             - Убей исчадие Горделя! – завопил безумец за моей спиной, - ты же клялся защищать своих опекунов и спасителей!

             - Не так, - пробормотал парень и одна из девушек положила руку ему на плечо, - Кларен, подожди, я просто хочу понять, что это за существо. Почему мать простила его. Эй, лев, ты меня слышишь?

             И тут до меня дошло – полукровки! Дети львов и волков, единственная возможность размножения для обеих рас, какая-то хитрая страховка древних биоинженеров.

             - Слышу, - изо рта вырывались синие облачка и таяли в воздухе. Так плохо мне не было даже тогда, когда Титан убивал меня на арене, - пока ещё. Поторопись, а не то я могу умереть не ответив на твои вопросы.

             - Он красив, - пробормотала одна из девушек, а другая спешно зажала ей рот.

             - Я хочу понять, почему вы так безжалостны, - парень осторожно положил тресп на пол и отёр руку, словно она оказалась в грязи, - ты убил много людей, пытаясь добраться до портала, зачем? Неужели в этом есть такая необходимость?

             - Если я не смогу попасть в Сердце, умрёт моя любимая.

             - Львы и любовь? Нонсенс! – он зло рассмеялся, - думаешь мы не знаем, как вы способны подчинить себе любого человека и не только. Заставить его желать вас, а потом убить. Чтобы насытиться или ради развлечения! Тварь, подобная тебе, пришла в стаю наших матерей, спала с ними, а когда наигралась, истребила всех. Хорошо хоть наши матери оказались предупреждены и успели спастись. Мне стыдно, что моим отцом был лев! Поэтому я поклялся служить тем, кто борется со львами и никогда не брать в руки несущее смерть.

             Не может быть! Я закрыл глаза. Так вот о чём говорила Ольга. Четвертовать, как Мотрина? Да меня почти четвертовали, и всё равно внутренняя боль оказалась сильнее!

             - Тварь, истребившая стаю твоей матери… Мать ведь зовут Гелен? Эта тварь перед тобой, - я открыл глаза, ощущая слёзы, струящиеся по щекам. Я не плакал веками и вот она расплата, за всё совершённое ранее, - у тебя есть возможность успокоить своих внутренних демонов и получить ответы на все вопросы. Возьми тресп.

             Девушка, сделавшая замечание о моей внешности, внезапно оттолкнула остолбеневшего парня и бросилась ко мне, став на колени. Я ощутил, как она рыдает прижимаясь ко мне. Моя дочь! Если бы я знал...Не думал, что получится, но я сумел её обнять.

             - Веера! – воскликнул парень, но его голос сорвался, - он может лгать!

             - Не глупи Сеар, - ещё одна девушка приблизилась ко мне, - мы же все похожи на него. Отец, скажи правду, почему ты здесь?

             - Я сказал правду, - сил почти не оставалось.

             - Лега, что ты делаешь?

             - Он изменился, я вижу его суть, - она освободила предплечье, - если отец умрёт, мы никогда не получим настоящих ответов, а я хочу знать правду. Кроме того, Сеар, как ты думаешь, кто именно предупредил наших матерей? О некоторых вещах они не рассказывают никому.

             Она взяла мою руку и положила на свою гладкую кожу. Я отрицательно покачал головой: уж лучше смерть.

             - Отец, пей, не бойся, - она усмехнулась, -  мы же твои дочери и любая из нас крепче человека. Я ещё должна буду поговорить с тобой.

             Я никогда не думал, что у меня есть дети. Вышвыривая своих волчиц в открытый портал я и понятия не имел о их беременности. Испытал бы я радость от этого? Тогда – нет. А сейчас?

             Оказывается, сердце дано не только для того, чтобы страдать от потерь, но и радоваться находкам. Не только для ненависти, но и для любви. Мои дети, я любил их, как бы они не относились ко мне. Я выживу и попрошу прощения у них и их матерей. Столько всего необходимо сделать, и я был уверен, что сделаю.

             Ведь теперь у меня есть моё сердце.

             Сердце льва.

                                  ЭПИЛОГ.

 

             Громыхнуло и по тёмно-фиолетовому небу побежала бледная ветвящаяся тень. Странные здесь были молнии – в них абсолютно не ощущалась энергия, как будто в небе скользил призрак разряда. Да и не было ни единой тучки или облака, способного испустить молнию, только выцветший небосклон и распухший шар луны среди немигающих звёзд.

             Я подошёл к краю исполинской башни, на вершине которой находился и в очередной раз посмотрел на бесконечный мегаполис, уходящий за горизонт. Циклопические башни, подпирающие безжизненное небо, парусоподобные небоскрёбы и множество зданий, много меньших по размеру. Просветов в этом каменном лесу не видно и что добавляло жути, все они были тёмными, как глаза покойника.

             Сердце Льва преобразило своих жителей и отпустило их в другие грани, превратившись в пустую оболочку, лишённую энергии и малейших признаков жизни. Ни животных, ни растений. Сухой воздух слегка пахнет пылью, но самой её здесь нет: какие-то хитрые механизмы через портал сбрасывают весь мусор в мир промежутка. Поэтому повсюду чистота и стерильность прозекторской.

             - Я осмотрюсь, хорошо? – тихо сказала Веера, погладив мою руку, и я слегка сжал тонкие пальцы дочери. Когда я отправил остальных за матерями, она, единственная, не захотела оставлять меня. Очаровательная полукровка, так напоминающая свою мать в молодости.

             - Будь осторожна, - я погладил её серебристые волосы, и она растворилась в сумраке входа, оставив лёгкий поцелуй на моей щеке.

             Сам я, ещё некоторое время, рассматривал мегаполис, поглотивший эту грань. Родной мир львов, откуда они начали свою бесконечную экспансию и куда уже никто не вернётся. Некому возвращаться. Сердце Льва, дети твои большей частью пали в междоусобной войне, порождённой неведомой порчей. Я – первый лев, попавший в родной мир за многие века, но и я здесь лишь по необходимости. Как только мои кошки прибудут сюда, мы заберём детей и волчиц, чтобы уйти, как можно дальше. Найдём тихую грань...

             Портал продолжал искрить и это мне, почему-то, очень не нравилось. Зара, надеюсь вы, с Галей, не задержитесь. Я познакомлю тебя с Веерой и остальными. Думаю, вы легко найдёте общий язык.

             Механизмы спуска не работали, поэтому пришлось воспользоваться технической лестницей – спиральным туннелем, огибающим башню. В узких окнах мелькали то блеклое небо, то растворяющиеся мертвенные разряды, то расплывающийся блин луны. Пол, под ногами, был истёрт до такой степени, что напоминал полированный лёд – видимо лифты перестали работать задолго до того, как город опустел. Задумавшись, я едва не пропустил выход в огромный круглый зал, освещённый фосфорическим сиянием стен и сводчатого потолка. Спиральные колонны поднимались вверх, переплетаясь между собой, образуя некую сеть, похожую на творение обезумевших пауков. Под прозрачной поверхностью пола некогда был глубокий аквариум, но вода, давным-давно исчезла и лишь остовы громадных рыб лежали на каменистом дне.

             Помещение казалось пустым, но я ощущал чьё-то присутствие. Мебели здесь не было и если кто-то прятался, то лишь за колонной. Что за игры?

             - Веера, - позвал я, вглядываясь в полутень.

             Кто-то тихо рассмеялся и гибкая фигурка, сверкнув ослепительно белой шевелюрой, вышла на открытое место. Зара? Сердце, на мгновение встрепенулось, но я тотчас понял, кого вижу перед собой. Вот значит, как, ну-ну...

             - Здравствуй, вершительница, - глухо сказал я, сдерживая прорывающееся недовольство. Очень трудно спокойно беседовать с тем, кто предал тебя. Особенно, если это – твоя львица.

             - Здравствуй, регулятор, - Наташа, как ни в чём не бывало, улыбнулась мне, - не думала, что тебе удастся зайти настолько далеко. Никто не думал. Ты – уникальный лев. Очень жаль...

             - Странно слышать это от той, которая заманила меня, с прайдом, в ту распроклятую задницу с Титанами.

             - Так было необходимо. В Целидаре ты уже доказал, как способен решать проблемы, которые больше никому не по зубам, поэтому Совет Вершителей принял решение отправить вас в мир Титанов.

             - И ты согласилась. Мало того, сама заманила нас туда.

             - Это было необходимо. Эксперименты этих психопатов угрожали самой ткани Кристалла. Они уже успели опустошить ближайшие три грани и продолжали свои безумные игры.

             - Там погибла Леся! – не выдержал и рявкнул я, - отдала свою жизнь, чтобы вы смогли торжествовать победу.

             - А, одна из этих мутантов – убийц...

             Я молча ударил Наташу в челюсть, и она отлетела к ближайшей колонне, растворившись в воздухе, чтобы через мгновение вновь оказаться рядом со мной. На прекрасном лице застыла гримаска боли и недовольства.

             - Ещё раз скажешь что-то такое и я ударю сильнее, - предупредил я, - не трогай моих любимых. Особенно мёртвых.

            Кошка опустила руку и задумчиво посмотрела на меня. Потом медленно обошла вокруг, приглядываясь так, словно увидела нечто неожиданное. На красивом лице проявилось замешательство.

             - Ты изменился, - тихо сказала она, - я помню тебя в нашу последнюю встречу и такое ощущение, будто передо мной стоит совершенно другой лев. Но это уже ничего не меняет.

             Я ощущал сильную усталость и нежелание играть в эти непонятные игры. Наташа третий раз меняла ипостась, на моей памяти, и не могу сказать, будто обличье Вершительницы, склонной решать судьбы Кристалла было мне по сердцу. Уж лучше та психопатка, которая хладнокровно вырезала бандитское логово в Лисичанске и гоняла повстанцев по дворцовой площади, чем этот сгусток пафосного великомудрия.

             - Не меняет что? – поинтересовался я, - у Вершителей появился очередной план, в котором я должен сыграть важную роль?

             Замешательство сменилось печалью, Наташа осторожно взяла меня за руку и повела куда-то вглубь зала. Я не сопротивлялся. Зачем? Мы обогнули несколько ветвящихся колонн и оказались перед странной штуковиной, напоминающей надгробную плиту из чёрного оникса. На гладкой поверхности золотыми линиями, кто-то высек изящный, в своей примитивности, рисунок.

             Тонкими схематическими линиями набросан кристалл, кажущийся объёмным и почему-то, распадающимся на куски. Точно удерживая его в целости, вокруг расположились семь ярких точек, соединённых пунктиром с центром фигуры. Там находилась самая большая и яркая точка.

             - Что это? – угрюмо спросил я, ощущая странную тревогу. Казалось, будто холодный ветер изготовился отстегать меня ледяными хвостами, но пока притаился за колоннами.

             - Ты вправе знать, - Наташа отпустила мою ладонь и провела тонкими пальцами по золотистым линиям. Мне показалось, я вижу, как рисунок ожил под её прикосновениями и приобрёл дополнительную глубину.

             - Это – предсказание о смерти мира и его спасении. Так уж получилось, что ты, со своим прайдом, оказался в центре этого пророчества. Кристалл распадается, Регулятор. Порча вернулась и теперь некому её остановить: львов почти не осталось, а люди слишком слабы. Ты уже сталкивался с некоторыми проявлениями порчи – Титаны, холодные, демоны и ещё кое что, чего ты в силу ущербности так и не удосужился заметить.

             - Спасибо, - пробормотал я и она лишь пожала плечами.

             - Предсказание гласит, - продолжила кошка, - в час смерти мира явятся семеро особых львов и тот, кто объединит их и восстановит кристалл, - она повела пальцем по точкам, которые вспыхивали под её прикосновением, - Тень, Разрушитель, Художник, Кукловод, Учёный, Мать, Привратник и, - львица ткнула в центр, - Реконструктор.

             Она подняла голову и грустно посмотрела на меня. Ощущение приближающейся стужи стало намного сильнее. Кроме того, воздух вокруг слабо дрожал, как будто заработал портал на крыше башни.

             - Мы не смогли, пока что, отыскать Тень, Разрушителя и Художника, но это – дело времени, - Наташа коснулась трёх точек, и они погасли, - а это – Мать, Кукловод и Учёный: Акка, Ольга и Илья. Двое пали от твоей руки, а один погиб, защищая тебя. Ты обходишься слишком дорого для спасения мира, Регулятор. Нельзя допустить, чтобы Привратник погиб, а так и случится, если мы позволим тебе жить дальше.

             - Привратник, - пробормотал я, ощущая звенящую пустоту в голове, - это...

             - Зара, твоя Зара, - мы оба смотрели на мерцающую точку, - Вершители сумеют разорвать вашу связь, и она продолжит жить, после того, как тебя не станет. Прости, Регулятор, но мы не можем оставить тебя в живых.

            Теперь я совершенно точно понимал, что портал работает в полную силу, как будто через него переправлялась целая армия.

             - Веера! – я схватил Наташу за горло, - где моя девочка?

             - Успокойся! – она ускользнула из моей хватки, - я отправила её в безопасное место. Никто не пострадает...Кроме тебя. Ещё раз, прости.

             - Тупая сука! – Ольга, оскалив зубы, влепила кошке такую оплеуху, от которой та опустилась на колени, - никогда тебя не любила! Вы, идиоты, настолько заигрались в богов, что перестали видеть очевидное. Что ты натворила?!

             - А? – физиономия вершительницы выглядела настолько забавно, что я не удержался от смешка. И тут до меня дошло.

             - Ты её тоже видишь?

             - Естественно, здоровый ты балбес, она видит меня! – Ольга пнула Наташу, которая и не думала сопротивляться, - видит и чувствует. Потому что я есть.

             - Но как?! – этот вопрос вырвался у нас почти одновременно.

             - Тебе, тупой стерве, не приходило в голову, есть некая странность в том, почему этот огромный тупица всегда находится в центре важнейших событий и большая часть львов из пророчества - это его ближайшее окружение. Кроме того, ты ещё крепко села в лужу с определением Матери. Это – не Акка, а Галя.

            На лице Наташи отразилось понимание, внезапно сменившееся диким ужасом. Ольга, заметив это, кивнула с кривой ухмылкой.

             - Ага, начинает доходить? Двое живы, а ещё двое могут ожить, потому что Реконструктор способен восстановить кого угодно. Да, милый? – она повернулась ко мне и вдруг яростно пнула лежащую львицу в лицо, - но не сделает, потому что ты, дрянь, прислала сюда целую армию охотников! Вы, грёбаные мудрецы, просрали спасение мира. Поздравляю!

             - Нет, нет, - Наташа схватилась за голову, - всё время на глазах, а я не заметила! Что делать? Охотники уже здесь!

             Кошка вскочила на ноги и подбежала ко мне.

             - Я что-нибудь придумаю! – она опустилась на колени и поцеловала мою ладонь, - прости, прости. Пожалуйста, держись, я приведу помощь, обещаю! Держись!

             Я ещё ощущал прикосновение её упругих губ, а тело львицы начало бледнеть выцветая, пока полностью не растворилось в сумраке зала. Мы остались наедине с мёртвой Ольгой. Или, всё-таки, не совсем мёртвой?

             - Мерзкая дрянь, - пробормотала кошка и сверкнула глазами, - никогда не любила её. Всегда пыталась быть умнее других или хотя бы выше морально, как она это называла. Поэтому и спуталась с Вершителями. Ещё тогда, в Сен-Сенали, когда пыталась найти смысл жизни и средоточие энергий.

             - Странно, что ты вспомнила именно Сен-Сенали, - пробормотал я, - где у нас, с тобой, всё так скверно вышло...

             - У нас? – она расхохоталась, - ты так и не понял? Если бы я хотела убить тебя, то убила бы! У меня имелось оружие, о котором ты даже не подозревал, как не думал о том, что кто-то из нас плетёт интриги за твоей спиной. Чёрт возьми, не слишком ли сложной оказалась композиция для простого убийства? Да и покушались не только на тебя.

             - Стоп, стоп, - я поднял руку, - что ты пытаешься сказать? Был кто-то ещё? Наташа?..

             - Умнеешь на глазах. Вершители связались с ней и обещали пустить в свой круг, если она разорвёт прежние связи. А тут озлобленная дура, мечтающая отомстить. О, да! Думаешь я забыла своего волка, как обещала? Нет, он навсегда остался в моём сердце и если ты останешься в живых, я заставлю тебя его воскресить! Эта сучка прознала про мои способности к управлению людьми и скроила замысловатый план, который свёл бы в могилу сначала тебя и Илью, а потом, очевидно и меня с Галей. Но ты, милый, оказался на редкость везучим типом. А потом ещё и эксперимент Ильи. Смешно, но эта его машина нахрен отшвырнула всех Вершителей от ближайших граней, и Наташа осталась ни с чем.

             - Почему ты не сказала, тогда?

             - А ты бы поверил? – она подошла и погладила меня по щеке, - милый, время приходит: враг близок. Очень жаль, но ты ещё не способен надолго удерживать всех нас и тебе придётся сражаться в одиночку. Тут есть кое кто, желающий сказать пару слов. Помни, мы надеемся на тебя. Живи и дай жить всем нам. До встречи.

             Точно туманный клок пронёсся перед глазами, и Ольга исчезла. Я прислонился спиной к ребристой поверхности колонны, потирая лоб ладонью. Это же надо! А ведь когда-то всё было так ясно.

             Она появилась из ниоткуда и молча ткнулась лицом в мою грудь, крепко прижимаясь гибким, как у змеи, телом. Потом голова поднялась, и я увидел ослепительно зелёные глаза, залитые слезами. Я коснулся губами её, ощущая настырный твёрдый язык настойчиво рвущийся на встречу с моим. Всегда нетерпеливая и жадная в любви. Моя безумная зверушка, которую я любил почти как Зару. Я знал, это – почти, сводит Лесю с ума, но она молча терпела, тенью следуя за мной.

             - Любимый! – она погладила меня по щеке, - мой единственный. Если бы можно было, я ещё раз отдала бы жизнь за тебя! Обещай мне, что останешься жить!

             - Обещаю, - так приятно было касаться гладкой кожи и упругих мышц худого тела – почти забытое ощущение, - я обязательно выживу и узнаю, как сделать так, чтобы вы вернулись ко мне.

             Где-то, пока ещё далеко, послышались шаги множества ног и отрывистые приказы. Звон оружия не оставлял сомнений в том, кто именно пожаловал ко мне в гости. Охотники в Сердце Льва – какая наглость!

             - Я ещё могу оставаться с тобой, - бормотала Леся, всё крепче прижимаясь ко мне, - может быть сверну пару десятков шей. Я буду с тобой до конца. Я так люблю тебя!

             Шаги приближались. Становилось ясно, в этот раз мне не спастись: слишком много охотников пришло по мою душу. Вершители решили не рисковать и навсегда закрыть вопрос с излишне везучим львом.

             Я был абсолютно спокоен. Даже не потому, что Наташа обещала привести помощь. Теперь у меня была такая поддержка, что я просто обязан был уцелеть. И дело вовсе не в спасении мира. Это – слишком мелкая цель для моего сердца. Спасти Зару, спасти Лесю, спасти Ольгу и её волка, спасти Илью и многих других.

             Охотники блистающим потоком вливались в двери и начинали охватывать меня со всех сторон. Их было много, вооружённых людей в тяжёлой броне, жаждущих моей смерти. Так много смертоносных клинков, направленных в моё сердце, так много ненавидящих глаз и оскаленных зубов.

            Поцеловав Лесю, я сделал шаг навстречу врагам.

© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0196216 от 27 марта 2015 в 11:51


Другие произведения автора:

Прайд. Книга 5. Кошки. Часть 1.

Пантера. Часть 9

Тени Бездны. Часть 7

Рейтинг: 0Голосов: 0655 просмотров

Нет комментариев. Ваш будет первым!