АЛЬФА

 

 

            Почему-то оказалось невыносимо приятно просто лежать на твёрдой поверхности камня, вслушиваться в ровный шум дождя и смотреть на серое небо. Тусклые облака медленно скользили в проёме узкого окна, больше напоминающего бойницу крепости. Через такое очень удобно пускать стрелы в наступающего врага, а потом укрываться от ответного огня за толстыми стенами. Стены здесь действительно мощные, сложенные из огромных каменных глыб, выступающих внутрь помещения. Похоже я действительно находился в каком-то строении, предназначенном для обороны.

На чёрных стенах – только неряшливые рисунки углём, заросшие зелёным ковром плесени, а низкий потолок покрыт чёрными пятнами копоти. Я приподнялся со своего жёсткого ложа, одновременно возвращая одежду и потирая ноющую шею. Илья, мать твою, это надо же, своего товарища то зачем?! Однако же, вот я и получил новый опыт: узнал, что ощущают мои жертвы в момент питания. Пожалуй, больше не стану иронизировать по поводу нового способа получения энергии. Оказывается, умирать от рук голодного Льва – чертовски неприятная штука.

В то же время, вновь почувствовать себя Львом, после неуклюжей человеческой оболочки – просто невыразимое удовольствие! Страшно даже представить, что я мог бы состариться и умереть, таская непрерывно гниющее тело из жира и костей, бр-р!

Комнатушка, где я очнулся, имела ещё парочку окошек, ничем не отличающихся одно от другого. Выход когда-то закрывала деревянная дверь, но она успела истлеть и лишь ржавые петли да засов остались лежать на полу. В углу сиротливо грустил ржавый шлем, компанию которому составлял такой же коричневый, от времени, меч. Сколько времени миновало стой поры, когда последний воин всматривался в бойницу, ожидая внезапного удара? Не одна сотня лет.

Кстати, о врагах. Теперь, когда мир перестал плыть, словно кисея на ветру, я различил странные звуки, пробивающиеся через шелест дождя. Такое ощущение, что звенит металл и кто-то кричит. Очень много металла и голосов.

Я непроизвольно коснулся шрама на лице и тут же отдёрнул руку: видимо придётся смириться со своим новым украшением, которое упорно не желает исчезать. Впрочем, все кошки утверждают, будто мне идёт. Врут, наверное…

Я подошёл к окну и выглянул наружу. Тут же холодный ветер радостно бросил в лицо ледяные капли и умчался прочь, весело посвистывая в невидимых щелях. Дождь усилился, превращаясь в почти непроницаемую пелену, застилающую высокие горы, снежные верхушки которых вонзились в тяжёлые подбрюшья ползущих туч.

Но я смотрел не вверх, а вниз. Похоже, меня приютила высокая башня, которую возвели недалеко от широкой расщелины, дна которой я так и не смог различить. Когда-то через пропасть был переброшен мост, остатки которого торчали с обеих сторон, точно два обломанных клыка в пасти стареющего хищника. Неведомая, но очень мощная сила, разнесла дерево в щепки, обломала металлические фермы и разбила каменное основание, оставив жалкие огрызки. Впрочем, я кажется догадывался, кому принадлежала эта сила.

Сейчас он находился в первых рядах сражающихся на краю бездонного провала. Люди, вооружённые длинными мечами и алебардами, яростно сшибали вниз серых тварей, ползущих по стенам расщелины, подобно паукам. Существа напоминали пауков не своим внешним видом, а скорее омерзительной грацией восьминогих хищников. С гадостью, подобной этой, мне уже доводилось сталкиваться в мире, наглухо закупоренным Аккой. Правда, тогда их не было столько много. Стены провала буквально шевелились от невероятного количества серой дряни.

Вооружённых людей тоже наблюдалось весьма немалое количество, но им бы это не помогло, если бы не присутствие Львов. В первую очередь, конечно Чара, чью мощную ауру я ощущал даже на таком расстоянии. Разрушитель то и дело вспыхивал, подобно сверхновой и тотчас целый пласт сожжённых тварей рушился вниз, на несколько мгновений открывая обугленный камень. Потом серая масса нападающих вновь заполняла освободившийся участок и всё начиналось сызнова.

Кроме Чара я насчитал не меньше пятидесяти белогривых хищников и это меня, честно говоря, несколько удивило: неужели я сумел возвратить к жизни столько соплеменников? Странно, никогда не думал, что за время странствий повстречался с таким количеством собратьев. Или пришла долгожданная помощь?

Картина, открывшаяся за окном, казалась воистину апокалиптической и я заворожённо наблюдал за схваткой, пропустив момент, когда обстановка несколько изменилась.

Произошло несколько вещей одновременно. Сначала я услышал радостный возглас:

- Вот он!

И тут же кто-то врезался в меня, так крепко обняв, что я ощутил себя связанным. В какой-то мере так оно и было: мы давно соединены совместными чувствами и даже смерть не смогла этого изменить. Да, этот аромат ни с чем не перепутать. Я сумел таки повернутся и поцеловал её в лоб, зарёванные щёки, маленький нос и жадные твёрдые губы.

- Здравствуй, Леся. Наконец-то встретились.

- Милый, милый, - бормотала она, продолжая удерживать меня в объятиях, так, словно боялась потерять снова, - Никуда не отпущу! Никому не отдам!

- Не отдашь, не отдашь, - ворчал определённо довольный Илья, пытаясь отлепить цепкие руки, - Леся, да пусти ты! Никуда он уже не денется. А если ты позволишь, я сделаю так, чтобы этот увалень вообще остался с нами навсегда. Пусти!

Пока улыбающаяся Ольга удерживала плачущую, от счастья, Лесю, Илья защёлкнул на моей правой руке странную штуковину, напоминающую выпуклый браслет из полупрозрачного материала. Внутри браслета медленно скользили пурпурные искры. Я пожал товарищу руку, поражаясь, как может отличаться образ Льва с разных точек зрения.

- Очень рад тебя видеть, когда ты не пытаешься меня прикончить, - кот удивлённо поднял брови, но я только отмахнулся, - Потом объясню. Что это за хренотень?

- Подарок Вершителей. Наташа соблаговолила прибыть и очень сильно желает с тобой побеседовать. С Олей она уже поговорила, - он повернулся к кровожадно оскалившейся кошк, - Да, Олечка? Думал она прикончит эту интриганку.

- Ей ещё повезло, что меня там не было! – Леся вновь прижалась ко мне, - Так хорошо…Уж я бы этой суке показала!

- Никто даже не сомневается, поэтому и держим тебя подальше от гостьи, - Илья отступил на пару шагов, рассматривая меня, - Хорош! Так вот, эта хренотень, как ты её назвал – якорь, который должен удержать тебя от нового исчезновения. Вершители называют прибор Стабилизатором Реальности и намекают, что его возможности гораздо шире, нежели стреноживание излишне прыгучего Регулятора.

- Зара вернулась? – перебил я товарища. Леся напряжённо замерла и я погладил её по волосам.

Илья помрачнел.

- С этим проблемы. Очень большие. И из-за этого тоже проблемы. Порталы, по-прежнему, не работают и никто, даже Вершители, не знают, что предпринять.

- Сами то они, как путешествуют?

- Никак. Сидят в своём пузыре, в центре мироздания и понемногу офигевают. Наташа сумела пробраться сюда, потому что её притянуло твоё присутствие. А ситуация, честно говоря, весьма критическая, - он подошёл к бойнице и покусывая нижнюю губу, кивнул наружу, - Видал? Э/то – уже третья атака, за последние пять суток. Хорошо, хоть Чар успел уничтожить мосты.

- Ты уже говорил, - заметил я, но Учёный помотал головой.

- Нет. Это – не те мосты. Там, кстати, тоже сейчас идёт бой. Дружище, мы отрезаны от окружающего мира и полностью окружены. А ещё, ты воскресил больше полумиллиона людей и полторы тысячи Львов, - Я оторопело уставился на кота, но он только рукой махнул, - Даже не спрашивай. У меня нет ответа, почему ты их всех возродил. Понятное дело, выпить, перетрахать, или хотя бы прикончить такую ораву ты не сумел бы, но вот почему они возвращаются…Да это и не главное. Если бы все они оставались прежними, то уже успели бы благополучно отдать концы от нехватки воды и пищи. К счастью, после возрождения, никто не испытывает голода, жажды и противоположных потребностей. Похоже, произошла эдакая модификация, улучшение.

- Кстати, для них ты – бог, - совершенно спокойно заметила Ольга и подмигнула, - Так что, не удивляйся.

- Не было печали, - я потёр лоб и предъявил Илье браслет, - Как эта штука снимается? Пошёл я обратно…

- Даже не надейся, - ухмыльнулся товарищ, - Да и с каких это пор ты стал дезертиром? Подумаешь, всего лишь бог! Знаешь, сколько таких придумали за историю существования мира?

- А я тебя не отпущу! – горячо прошептала Леся в самое ухо, - Больше никуда-никуда не отпущу. Посмотри, что с тобой стало, стоило мне умереть! Взял и позволил каким-то охотникам разрубить себя на куски.

- Никуда не годится, - согласился я, - Ладно, убедили. Так что там сегодня стоит на повестке дня у бога и почему, собственно, мы не принимаем участия во всём этом безобразии?

Я указал за окно.

- Там есть, кому поработать и без нас, - отмахнулась Оля, - Да и вообще, оставь все силовые вопросы Чару и займись спасением мира. Если в самое ближайшее время нам не удастся проложить дорожку наружу, то не поможет и целая армия Разрушителей. Кажется в этой грани осталась одна-единственная незаражённая местность.

- Тут она права, - подтвердил Илья, направляясь в сторону двери, - сам прежде не представлял, как быстро может распространяться эта дрянь.

Мы покинули комнату с бойницами и оказались в неосвещённом коридоре, со множеством тёмных дверей. Илья показал рукой: «сюда» и первым начал спускаться по стёршимся ступеням спиральной лестницы. На голову начали капать холодные капли и взглянув вверх, я обнаружил огромное круглое отверстие. Там медленно плыли серые облака, с алыми прожилками внутри и в их неторопливом шествии я не заметил ни единого просвета.

Леся дёрнула за руку и я улыбнулся девушке, даже не надеясь на ответ; уж очень редко она складывала губы иначе, чем в гримасе озабоченности или ярости. Однако моя новая Леся оказалась немного мягче и лёгкая улыбка тенью тронула жёсткие, чётко очерченные губы. Как ни странно, но это принесло ощущение внутреннего тепла и я пожал озябшие пальцы: «Да, милая, идём».

Строение, которое мы покинули, действительно оказалось башней, подслеповато вглядывающейся в панораму близкого фронта, которому, как мне показалось, не было ни конца ни края. Десяток, вооружённых мечами парней, которые топтались у выхода, увидев меня, тотчас опустились на колени. Ольга пихнула меня локтем в бок и тихо хихикнула, а Вееред, с незнакомым, но дружелюбно улыбающимся Львом, подошёл ближе.

- Серра, - представился хищник, разглядывая меня, - Из последнего возрождения. Давно хотел встретиться с Реконструктором, про которого Художник мне все уши прожужжала. Хоть её портреты ничем не отличаются от оригинала.

- Ты там, как живой, - подтвердила Леся, почему-то хмурясь, при виде волка, - Такой красивый…Весь в молниях!

- Угу, - хмыкнула Ольга, - Точно такой, на всех полутора сотнях полотен, которые люди используют в качестве икон. У Рейи скоро руки отпадут.

- Не могу сказать, что особо рад такому повороту, - проворчал я, недовольно рассматривая коленопреклонённых людей, - Они так и будут мочить штаны? Пусть уже поднимаются, в конце то концов. Никогда не представлял себя в роли живого бога. Идиотская судьба щедра на сюрпризы.

- Ну, как бы не совсем судьба, - многозначительно заметила Оля, а Вееред сделал большие глаза.

- Это вы о чём? – я прищурился, ощущая очередной подвох.

- Это была моя идея, - Илья выглядел немного смущённым, - понимаешь, дружище, у нас имеется целая прорва людей, вырванных из своего привычного круга обитания, лишённых семьи, друзей и знакомых. Кроме того, им всем угрожает смертельная опасность, суть которой дойдёт явно не до каждого. Сам помнишь, в каких отсталых дырах приходилось путешествовать. Ну, в общем, всё наслоилось, одно на другое, поэтому идея о боге, который воскресил их, а теперь ведёт на борьбу с силами зла, показалась мне подходящей.

- Главное, ничего выдумывать не пришлось, - я просто источал сарказм, но если Учёный посчитал подобный поворот самым лучшим вариантом, значит так оно и было.

- Вы выбрались наружу, чтобы насладиться погодой? – поинтересовался Вееред, - Кажется, все собирались пойти в замок, чтобы обсудить определённые вещи.

Некоторое время идти приходилось по узкой тропе, вдоль зоны боевых действий и несколько раз я останавливался, чтобы оценить ход схватки. Атака порченых выглядела столь же бессмысленной, сколь яростной, поэтому, как мне показалось, основная опасность, угрожающая защитникам, заключалась в их усталости.

Илья согласился с высказанной мыслью и пояснил, что люди сражаются в четыре смены, поэтому потери, среди них, минимальны. Впрочем, человек устаёт даже при таких раскладах и если Порча намеревалась взять нас измором, рано или поздно её тактика могла оправдаться. Скорее – рано, если не произойдёт кардинальных перемен. При этом все старательно сделали вид, будто я не имею никакого отношения к этим самым кардинальным переменам.

Петляющая тропа взобралась на гребень высокого холма, откуда открывался беспрепятственный вид на пропасть и я вновь остановился. Но в этот раз смотрел не на край расщелины, где продолжал звенеть металл и вопили возбуждённые солдаты. Я уставился на противоположную сторону провала. Там сплошная серая масса медленно стекала вниз, чтобы через некоторое время подняться, но уже по нашему краю. Интересовали меня вовсе не порченые, похожие друг на друга, как две капли воды. Даже не верилось, что прежде они были мужчинами, женщинами, подростками и даже детьми.

- Возможно кто-то объяснит, - медленно сказал я и показал пальцем, - Кто это? Или у меня проблемы со зрением?

Леся, державшая меня за руку, прошипела длинное ругательство, а физиономия Учёного отразила печаль. Остальные тоже выглядели совсем не весело.

- Львы это, - неохотно пояснил Илья, - Когда читал записки о Войне Хаоса, не думал, что когда-то придётся столкнуться лично. Да, дружище, Порча касается не только людей, но и нас. Внешне, если смотреть отсюда, они ничем не отличаются от обычных Львов, а пообщаться мы не можем: никто из них не приближается к пропасти. Насколько я понял, порченые собратья координируют атаку, направляя серых ублюдков. Пока это всё. Возможно, Порча приберегает их на закуску. Когда потребуется удар милосердия.

- В лабиринте, под Целидаром, - я потёр лоб, вспоминая, - Мне встретились рисунки на стенах. Тогда я ещё посмеялся над ними. Там было изображено, как одни Львы направляют людей сражаться с армией других Львов. Тогда я назвал это бредом. И вот он, бред воочию.

- Пророчество, оно – такое! – хмыкнул учёный, - Его отголоски так перемешались с историей, что уже трудно сообразить, где находятся воспоминания, а где – предсказания. Именно поэтому нам крайне необходим камень с твоей частью Пророчества, а для этого нужно попасть в Сердце, для чего нам позарез…

- Заткнись! – оборвал я его, - А то нашлю гром и молнию.

- Не присваивай чужие атрибуты, - хихикнула Оля, - по молниям у нас – Чар.

- Девочка мёрзнет, - заметил Серра, кивнув на дрожащую Лесю, у которой успел посинеть кончик носа, - Идёмте уже в замок.

- Прости, милая, - я создал толстый плащ и набросил его на плечи девушки, - Не сердись.

- На тебя? Никогда! – она зарылась в накидку, - Только надеюсь, что ты найдёшь способ согреть свою девочку получше, чем эти призрачные тряпки.

- Обязательно. Немного позже. Когда вокруг станет хотя бы вполовину меньше любопытных глаз.

- раньше то тебя такое ничуть не смущало, - хмыкнула Оля, явно прислушивающаяся к нашему разговору, -   Если я не остановлю нашего доблестного Учёного, со всеми его гениальными идеями, боюсь такой возможности вам не предоставят вовсе.

Мы прошли пещеру, насквозь пронзившую абсолютно чёрную скалу в форме вздыбленной черепахи и оказались перед спуском в котлообразную долину. Горный кряж опускался из серых облаков в её дальней части и там же перемигивался светящимися окнами знакомый замок. Множество мелких огоньков заполняли горную долину, но всё внимание оказалось приковано именно к старой постройке.

Здесь ветер превратился в обезумевшего пса, который жадно хватал за лицо, пытался сорвать одежду с солдат конвоя и швырял в глаза дождевые капли. Временами вихрь свирепел до такой степени, что начинал сшибать камни со скал, очевидно целясь в незваных гостей.

Гора, с вырубленной в ней крепостью, казалась лишь куском камня, обрезанного серой мутью. Точно так же и другие края долины исчезали в мутной пелене из дождя и тумана.

- Такое ощущение, будто мы очутились на самом краю света, - тихо сказал я, прижимая Лесю к себе. Непривычная дрожь прошла по телу, передавшись спутнице, - А вокруг – ничего.

- К моему вящему сожалению, - вздохнул Илья, - это – совсем не ощущение, а чистая правда. Стоит порче захлестнуть этот ничтожный кусок грани и не останется ни черта. А исчезнем мы – исчезнет и сам Кристалл.

- Смерть Мира, - в голосе Оли звучал искренний ужас.

Мы помолчали. Потом я потрепал Лесю по мокрым волосам и поцеловал в макушку.

- Мы ещё живы, - твёрдо сказал я, - А пока мы живы, это чёртово пророчество не осуществится. Я не позволю.

Дорога к замку оказалась бы ничем не примечательным путешествием по мокрому камню, среди унылых ландшафтов, если бы не люди. Очень много людей. Те самые огоньки, на которые я обратил внимание, стоя у входа в пещеру. Огромное количество временных построек: палаток, шатров и наспех сложенных из камня навесов. Перед каждым жилищем горел костёр, а глаз то и дело натыкался на тёмные силуэты, заслонявшие пламя или просто мелькающие в струях ливня. Кроме этого я ещё заметил несколько больших площадок, где вооружённые люди, тренировались, размахивая мечами и секирами. А если учитывать и сражающихся…Я задумался: а не ошибся ли Учёный в подсчёте возрождённых? И откуда они, чёрт побери, взялись?

Как я понял, Вееред, который шагал с Ольгой впереди, старался выбрать маршрут, отстоящий как можно дальше от костров и шатров. Однако, несколько раз нам, всё же, пришлось пройти мимо сумрачных групп отдыхающих, пристально вглядывающихся в пламя или греющих руки у пляшущих языков. Поначалу обходилось, но у третьего или четвёртого очага, кто-то из греющихся уставился в нашу сторону и остальные тотчас повернули головы, позволив увидеть множество удивлённых физиономий.

- Надо было бы тебе изобразить плащ с капюшоном, - с некоторым запозданием посоветовала Ольга, - Уж слишком, дорогой, им знакомо твоё лицо. Художник постаралась.

- Молодец Художник, - я рассматривал ткнувшихся лбом в землю людей, не ощущая ничего, кроме усталости. Были времена, когда я жаждал подобного, потом просто иронизировал, над прошлыми желаниями и вот, пришла усталость, - И тебе спасибо, дружище.

- Всегда пожалуйста, - Учёный дёрнул меня за плечо, - Пошли. Или ты ожидаешь, когда они начнут приносить жертвы?

- Надеюсь, ты шутишь? – я встревоженно обернулся к нему, - Только этого мне не хватало!

- Он шутит, - Оля показала товарищу кулак, постаравшись сделать это незаметно, - Были, конечно, попытки, но мы их остановили, сказали, что ты у нас – милосердный бог, который требует только девственниц. С вполне определённой целью.

- Чтобы съесть их печень, - Леся хихикала, не показывая и носа из недр моего плаща, - А ещё тебе очень милы ночные пляски голышом под дождём.

- Балаболки, - Илья покачал головой, - не бери в голову. То, о чём поминала Кукловод, мы заметили лишь у парочки отсталых общин. Но всё давно осталось в прошлом.

Последовав несколько запоздалому совету, я набросил на голову глубокий капюшон и оставшуюся часть пути прошёл неузнанным. Капюшон не помешал мне самому рассматривать разношерстье племён, собравшихся вокруг. Бородатые, поросшие волосом с ног до о, дикари в звериных шкурах; аккуратно подстриженные люди с вытянутыми лицами и длинными конечностями, одетые в свободные одежды ярких цветов; коренастые, мускулистые бронзовокожие с волосами, заплетёнными в тонкие косички…Мужчины, женщины, дети и старики.

Мой дар притащил их из царства смерти, не озаботившись разницей в возрасте или поле. Казалось, будто кто-то запускал черпак в бездонную бочку умерших и щедро отсыпал их сюда, в горную котловину, заливаемую ливнем.

Они считали меня богом, потому что я позволил им сменить покой вечного ничто, на этот моросящий дождь, холодные камни и незнакомые лица. А ещё их ожидали бесчисленные орды смертоносных тварей, тяжёлая военная работа, до изнеможения и перспектива окончательной гибели в умирающем мире. Так куда я их привёл? Всё это больше напоминало преисподнюю человеческих мифов. Едва ли я имел в виду нечто подобное, когда обещал всё исправить.

- Ты грустишь? – тихо спросила Леся, показав любопытный зелёный глаз, - Скучаешь по ней?

- Не только, - я пожал плечами, покрепче прижимая мускулистое тело, - Просто всё это мне очень не нравится. Переживаю за всех вас. За друзей, любимых и за всех этих людей.

- Ух ты! – Оля толкнула Веереда локтем, - Смотри ка, как повзрослел наш Реконструктор. Скоро можно будет отправлять его в школу. Гелен бы сильно удивилась.

- Ошибаешься, - Волк покачал головой, - Волчицы очень внимательно следят за ним с момента возвращения. Я слышал, как Волин говорила о новых волчатах.

- Ну значит, мир будет жить, - хмыкнул Илья, - Если Волчицы вспомнили о продолжении рода. Но твоя меланхолия мне не нравится, приятель. Попробуем отвлечься. Расскажи про своё последнее, гм, путешествие. Ты вроде бу упоминал о какой-то конфронтации со мной?

- Если это можно так назвать.

Дороги, оставшейся до замка, как раз хватило, чтобы пересказать события последнего погружения. Стоило е середину истории и Учёный, который понимающе кивал всё это время, впал в глубокую задумчивость. Из неё он вышел лишь тогда, когда я перестал говорить.

- Наташа очень вовремя принесла свою игрушку. Похоже, тебе больше нельзя отправляться туда, - он пошевелил пальцами, подбирая подходящее название для места за чертой смерти, - Следующий раз ты можешь не вернуться из этой дыры.

- Это ещё почему? – Леся высунула любопытный нос из мехов плаща, - Как же он вернёт Зару? Учёный, ты совсем тронулся?

- Потом объясню. Мы на месте.

Огромные факела, установленные на толстых металлических столбах, мучительно извивались под струями беспощадного дождя, но стоически переносили испытание, порождая целые стаи прыгающих теней. Огонь, спрятавшийся под начесом, у самых ворот, вёл себя много спокойнее, позволив охране лицезреть, кого сопровождает вся эта свита.

- О чёрт! – это уже начинало надоедать, - Можно издать какой-нибудь приказ, чтобы они перестали протирать одежду? В конце концов, богу это просто не нравится!

- В моё время такое уже было, - Серра пожал плечами и склонившись над ближайшим стражником, пошептал ему в ухо, - большинство Львов такое действительно раздражало. Но имелись и любители.

- Чокнутых всегда хватало, - Ольга покивала головой и покосилась на меня, - некоторые даже убивали подруг, не стараясь особо разобраться в ситуации.

Вееред отпустил Львице шутливый подзатыльник, а Леся показала язык. Илья только покачал головой.

- Вот, вот, ещё и это. Просто не представляю, что произойдёт, когда вернутся все ушедшие, - он пояснил, - Старые обиды и неприязнь никуда не делись. Думаешь проблемы имелись только с теми дурацкими жертвоприношениями? Если бы! Тут целая куча людей из совместных граней, которые в своё время так и не сумели поделить игрушки. Теперь они пытаются возобновить делёж, который раньше уже отправил их на тот свет. Пока удаётся контролировать ситуацию и расселять драчунов. Но если их станет ещё больше…

- Хм, в религиозных книгах людей всё выглядело намного проще, - констатировал я, - Представляю себе Апокалипсис настоящего – сочинение в тысячу томов.

- Современное предсказание выглядит, как чёрная глыба с рисунком распадающегося Кристалла, - заметил Учёный, - а ты должен его коснуться.

Мы прошли по широкому коридору, ярко освещённому множеством масляных ламп. Повсюду сновали ребятишки, испуганные женщины и другие люди, но пару раз встретились Львы, которые, сдержанно улыбаясь, приветствовали меня. Обоих я видел первый раз. Однозначно.

Внезапно из группы детишек, сгрудившихся под виноградной гроздью ламп в конце длинного коридора, вырвалась маленькая девчушка и рванула к нам на максимальной скорости, которую могли позволить её короткие ножки. Я бы мог заблуждаться, определяя цель её стремительного бега, если бы не странное выражение на лице Ольги. Честно, раньше я у неё такого не наблюдал никогда. Даже в самые интимные моменты нашей близости. На лице кошки читалась безграничная нежность, соединённая с тревогой коллекционера, опасающегося за любимый экспонат. Такое лицо прежде я видел только у человеческих матерей.

- А кто это у нас? – едва успел произнести Вееред, а девчушка, с крайне решительной физиономией уже карабкалась на руки Оли.

Меня ущипнули за бок.

- Морду проще сделай, - проворчала Леся, - Не шлялся бы где ни попадя, сам бы знал, что происходит.

- Точно, - согласился я, разглядывая странную картину: Волк и Львица обнимали лохматое создание, которое определённо не видело ничего удивительного в происходящем, - Это же я всё по собственной воле проваливаюсь. Поверь, Леся, если бы это зависело только от меня, даже не подумал бы покидать нашу славную компанию. Ведь только здесь можно увидеть такие чудеса…

- Ну, теперь у тебя появилась возможность задержаться, - Илья мягко, но решительно пропихивал меня вперёд, - Пошли, поли, это – надолго.

- Да, да, - Львица точно на миг вырвалась из объятий сладкого сна, - Мы немного задержимся.

- Немного, как же! – проворчала Леся, освобождаясь из складок плаща, - Сейчас пойдут, поиграются, потом расскажут сказку, а может и не одну. А потом…

- Кто это? – спросил я у Ильи.

- Девочка, - с абсолютно серьёзной физиономией, пояснил Учёный, - Маленькая. Визуально определяется возраст лет в пять – шесть. Глаза – карие, волосы…

- Я тебя сейчас стукну об стену, - пообещал я, - Представляешь, какой будет удар по твоей репутации? Да и удар, вообще?

- Она, судя по всему, одна из тех, кому Оля пела свои колыбельные в бытность Бледной Дамой, - под ехидное хихиканье Леси, сообщил товарищ, - Кукловод её помнит, говорит, дескать у неё тогда были очень сильно обморожены ноги.

- Тут-то что произошло?

- Мне и самому не совсем понятно. В один прекрасный момент это лохматое чудовище вылетает из группы детей в яслях…Кстати, именно этот парень заведует беспризорниками, - он указал на Серра И Лев очень важно кивнул головой, - сам вызвался; дескать – опыт, то-сё. Так вот, лохматое чудовище вешается Оле на шею и называет её мамой. Знаешь, честно говоря, ожидал любой реакции, но такого…Наша грозная Кукловод обнимает чертёнка и принимается сюсюкать. А потом ещё Веер подтянулся и…Ну, в общем ты и сам всё видел.

- А ещё Кукловод ждёт волчонка, - добила Леся и мой мозг запросил пощады, - Учёный, посмотри, какая у него смешная физиономия.

- Угу. И об стену швырять не требуется. Теперь вот думаю; может повременим со всем остальным?

- Да нет, зачем же? – слабым голосом откликнулся я, пытаясь как-то упорядочить полученную информацию, - Может всё это – тоже часть Пророчества и с порчей может совладать только абсолютно чокнутый Реконструктор? Имени уже нет, теперь очередь и до мозгов дошла.

- А они у тебя были? – Леся, похоже, окончательно убедилась, что я вернулся и принялась язвить в своей обычной манере.

Серра успел пройти вперёд и переговорить с охраной, поэтому рослые латники с окладистыми бородами не стали преклонять колени, а лишь согнулись в низком поклоне. Всё лучше. Торжественность момента встречи напрочь сбила Леся, которая проходя мимо охранников, постукивала пальцами по конусным шлемам. Кстати, а откуда они взяли все эти одежды, доспехи и оружие? С того света притащили? Ладно, обожду с вопросами, и так голова кругом идёт.

Парочка крепышей налегла на металлическую дверь и та беззвучно распахнулась, переливаясь гравировкой гривастого хищника, почти живого в жёлтом свете ламп. Хм, а этого рисунка прежде не было. Похоже, Художник успела и здесь побывать.

Впрочем, мысли о красивой гравировке и прочем, напрочь вылетели из головы, стоило войти в зал. В этот раз свечи не горели и единственным источником света оказался огромный камин. В зареве от исполинских языков пламени львицы, сидевшие у небольшого круглого столика казались бронзовыми изваяниями. Одной из них оказалась Наташа, которая повернулась ко входу, с напряжённой улыбкой на красивой физиономии, а второй…

Я сделал пару шагов вперёд, надеясь на какое-то невероятное чудо, которой позволило ей вернуться из мрачных бездн Ничто.

- Это – не она, - прошептала Леся за спиной, - Не она…

Я уже сообразил, что ошибся. Но всё же, какое сходство!

Как и прежде.

Акка легко поднялась из кресла и пошла навстречу. В улыбке Львицы отсутствовал скрытый страх и напряжение, которые читались в лице Вершительницы.

- Надеюсь, в этот раз нас ничего не разделяет, - она поцеловала меня под пристальным взглядом Леси, - И не стоит так сверлить меня, маленький человек. Я совсем не собираюсь воровать сердце твоего Льва. Похоже, он давным-давно разделил его между тобой и той, пропавшей Львицей.

- Нечего тогда и облизывать! – нарочито грубо обрезала девушка и прошла вперёд демонстративно заняв самое дальнее от Наты кресло, - много вас тут таких…

- Это уж точно, - поддакнула Львица и провела пальцем по моему шраму, - Знаешь, а с ним тебе даже лучше.

- Ещё одна, - вздохнул я, - Не сердишься, что я тебя тогда?..

Она рассмеялась и потянула за руку, ближе к камину. Мне показалось, что лицо Наташи отразило настоящую панику. Интересно, что такого сотворила с ней Ольга?

- Поделом досталось, - Акка усадила меня в кресло и села рядом, показав кончик языка определённо ревнующей Лесе. Та фыркнула и запустила в камин массивным чурбаком. Поднялся настоящий фонтан из искр и пламя испуганно прижалось к стене, - Видишь, как всё обернулось: я мечтала стать богиней, а богом стал ты.

- Думаешь, я этого хотел?

- В тот-то и фокус. Видимо, божественность – такая штуковина, которую можно получить, если её не добиваться, не желать, противиться ей. Ладно, достаточно этой темы. Хочу поблагодарить.

- За новое рождение?

- И за это тоже, - она широко улыбнулась, - Ах, Реконструктор, знал бы ты, сколько любопытных ситуаций уже успел создать твой дар! Тебе наверняка не известно, что Вееред – мой бывший муж? Ещё из тех древних времён, когда я была человеком. Так вот, когда мы встретились, он едва не прикончил меня. Не забыл, значит…И его новая пассия: Кукловод, куда мне до неё!

- Завидуешь?

- Нисколько. Кошка тоже раздобыла неплохую добычу. Статусную.

Только сейчас я обратил внимание на Илью, который стоял рядом и внимательно слушал нашу беседу.

- Натрепалась? – поинтересовался он, - такая же болтливая, как и в постели.

- Зато ты – молчун-молчуном. Слова ласкового не дождёшься!

Тут всё ясно. Но легче моей голове не стало. Они, что, издеваются?

Ладно, здесь присутствует ещё одна Львица. Сомневаюсь, правда, что с ней может быть проще и понятнее.

Похлопывая ладонью по бедру Акки, я постарался поймать взгляд Наташи, которая от столь пристального внимания совершенно стушевалась. И куда же делась та надменная повелительница судеб, которая пыталась отдавать мне приказы, плохо замаскированные под просьбы? Кажется, Олечка здорово поработала над её поведением.

- Здравствуй, Наташа, - сказал я, как ни странно, не ощутив ни злобы, ни обиды. Всё прошло, оставшись в том безграничном Ничто, куда так не хотелось возвращаться вновь, - похоже, пришло время посидеть вместе и спокойно обсудить ситуацию. Очень надеюсь, что твои новые товарищи хоть бы слегка поумерили амбиции. Было бы просто замечательно, если бы они вовсе отказались от мыслей контролировать Кристалл.

- Не могу обещать, что они не возьмутся за старое, если всё обойдётся, - Ната пожала плечами, а я молча отметил её: «Они», - Но сейчас все просто испуганы. Грани схлопываются, одна за другой, переходы разрушены, а мощь Порчи растёт в геометрической прогрессии.

Кажется, кошка очень обрадовалась, когда я не стал поминать прошлые проступки. Тревога ещё дрожала в уголках глаз и нервно вздымались крылья носа, но в остальном, передо мной сидела именно та Наташа, которую я всегда был рад видеть: не чокнутая психопатка, убивающая направо и налево; не сломленная чувством вины безмолвная тень и не великомудрая заговорщица, запросто предающая бывших спутников.

 Причина столь кардинальных перемен выяснилась довольно скоро. Всё это время я ощущал присутствие кого-то ещё. Неизвестный притаился в самом дальнем и тёмном углу зала и я не стал применять Зрение: хочется ему оставаться незамеченным – пусть так и будет. Однако, стоило Наташе заговорить и наш тайный свидетель немедленно приблизился, остановившись у кресла Вершительницы.

Наталья оборвала речь и прижалась щекой к опущенной Пашиной руке. На лице кошки, в этот момент, читались любовь и нечто, подобное благодарности. Кажется, спустя долгие столетия, эта пара, наконец-то вновь воссоединилась. Вот только, надолго ли? Судьба не очень щедра на подарки и всегда требует расплаты.

- Итак, - сказал я, обняв Акку и разглядывая Илью, - Похоже, даже Вершители не знают, как поступить дальше.

- Да, - тут же откликнулась Ната, - Все профилактические меры, принятые нами загодя, ни к чему не привели: порча игнорирует силовые поля, кризисные центры и даже применение оружия массового поражения. Однако, как ни странно, вступили в игру определённые факторы, которые мы прежде считали странной аномалией, нелепым побочным эффектом.

- Это ты о чём? – что у них с Ильёй общего, так это манера насыщать речь массой труднопонимаемых слов, - И попроще, пожалуйста.

- Нам всегда казалось, будто резистентность, - я приподнял бровь и под тихий смешок Учёного, Вершительница пояснила, - Неспособность человека, переспавшего со Львом, обратиться – просто нелепый каприз древних биоинженеров, - на этот раз тихо рассмеялась Акка: ещё бы, поминали именно её, - Однако, как выяснилось, такой человек устойчив к любой мутации. Плюс, способен передавать полученную способность до двадцатого поколения. Те грани, откуда Львы ушили не так давно, оказывают сопротивление Порче именно за счёт этих потомков.

- Хорошо, но мало, - добавил Илья, - И в общем-то, лишь оттягивает неизбежный конец.

Паша запустил пальцы в гриву Львицы и потёрся носом о её гладкую щёку. Тем не менее, взгляд, брошенный им в мою сторону, не сулил ничего хорошего. Не очень то и хотелось.

- Понятно, - резюмировал я, - Все работающие и не работающие факторы не способны остановить наступление Порчи. Смерть Мира близка, а мы не можем сопротивляться, потому что заперты в этой грани. Кроме того, нам позарез необходима моя глыбина с куском Пророчества. Единственная, кто может нам помочь – Зара, - а ты запрещаешь мне отправляться на её поиски. Объяснись.

Наташа нахмурилась, вопросительно уставившись на Учёного, Леся болтала ногой, рассматривая пламя в камине, а Акка просто передвинула мою ладонь чуть ниже, по бедру. Кошки никогда не меняются. Даже на грани конца света. И это – хорошо.

- Кто кого ищет – ещё вопрос, - хмыкнул Илья и отошёл к самому очагу, оказавшись в фокусе наших взглядов, - Очень важный вопрос, между прочим. Вершители снабдили Зару любопытным прибором, который отчасти родственен твоему якорю. Именно эта штуковина позволяет кошке ощущать себя личностью по ту сторону смерти и отслеживать тебя. Так вот, прибор настроен на поиск Льва, вожака Прайда, Реконструктора, в конце концов…

- Ну и? – пока я не понимал его построений.

- Ты хорошо помнишь все фазы своих погружений? – Учёный дождался моего неуверенного кивка и продолжил, - +Хорошо. А для остальных, кратко поясню. Каждый раз, когда тебя уносило из реального мира, ты оказывался в одной из параллельных веток, так или иначе, связанных с твоим жизненным путём. Сначала ты оставался самим собой, но в пределах родного мира; потом, ощущал себя Львом, лишённым медальона и наконец – человеком, в обществе Львов. Тенденция понятна?

- Не совсем, - проворчал я, наблюдая, как сильно помрачнела Наташа. Она – понимала.

- Не знаю, в чём причина, но каждый раз тебя всё дальше уносило от твоего Львиного естества. Боюсь, следующее погружение, отправит тебя в мир, где Львов не существует вовсе. Зара просто не сможет тебя отыскать, потому что у неё не останется ни единой зацепки и вы потеряетесь. Оба. И ты, прожив свою человеческую жизнь в полученной ветке, просто умрёшь, как и полагается обычному человеку.

- А значит, - хрипло сказал я, - Значит…

- Значит некому окажется исполнять Пророчество и наступит Смерть Мира.

Мы помолчали.

- Ты, как обычно, выплеснул весь негатив, - промурлыкала Акка, - но ничего не предложил взамен.

- Нужно хорошо думать, - Илья повернулся к нам спиной и положил руки на каминную решётку, - Возможно, есть ещё варианты. Должны быть!

Вариантов не нашлось. Никто ничего не мог предложить, хоть у нас имелись самые светлые Львиные головы и целая прорва человеческих учёных. Каждый упирался в озвученный парадокс: для спасения необходим Ключник, но отправляться за ним – нельзя.

Обо всём этом, довольно жизнерадостно поведала Акка, в перерывах между занятием любовью. Всякий раз, когда я целовал кошку, сходство между ней и Зарой, болью отдавалось внутри, но поведение и манера разговора тут же ставили всё по местам. Хоть бывшая богиня и позабыла о прежних амбициях, она по-прежнему оставалась самоуверенной гениальной кошкой, которая разработала исходный код нашей расы.

Когда утро принялось раскрашивать тёмные небеса в светлые тона, обозначая очертания, изливающих бесконечные слёзы, туч, Львица покинула кровать и поцеловав меня, выскользнула в дверь. Мне показалось, что перед этим она словно прислушивалась к чему-то и прекрасное лицо на мгновение отразило озабоченность. Но если кошка и была чем-то встревожена, виду она не подала.

Похоже, Леся находилась где-то недалеко, потому что я услышал короткую перебранку и удаляющийся хохот Акки. Эти двое постоянно конфликтуют между собой.

Я улыбаясь смотрел в проём двери, где спустя несколько секунд появилась худощавая фигурка с замысловатым канделябром в мускулистой руке. Сведённые брови должны были показать мне крайнее недовольство и неодобрение. Недовольство мной и неодобрение моего развратного поведения.

- Опять эта шл…Зараза, - она присела на край кровати, решительно сдвинув мою ногу, - Так и вертится вокруг. И без неё сплошные неприятности.

- Давай, ещё ты порадуй, - невзирая на короткое сопротивление, я прижал девушку к себе и отобрал свечи, поставив их на столик рядом, - Хватит дуться, рассказывай.

- Чего ты ей позволяешь?! Ладно бы с Художником, а то ведь старая, как не знаю, что! – я поцеловал жёсткие губы и Леся немного остыла, - хрень этой ночью случилась. Порча пустила в наступление своих Львов и они отбросили наших от пропасти. На всех направлениях. Никто и подумать не мог, что предателей окажется так много. Их там – тысячи.

- У Порчи было достаточно времени подготовиться, - я гладил короткие непослушные волосы и размышлял, - Так что, наши отступают?

- Да. Все Львы на передовой. Вот и твоя, - она сделала акцент на слове: «твоя», - туда рванула. Только Торрин сказал, что это – не поможет. Кажется нас, в самое ближайшее время, запрут в замке.

- Да, весёлая перспективка, - я кивнул на окно, по стеклу которого барабанили капли дождя, - милая, открой, пожалуйста. Хочется свежего ветра. Ты уж прости…

Леся пожала плечами и принялась возиться с мудрёным засовом, напоминающим металлический узел. Наконец, замысловатая железяка щёлкнула, освободив запор и тяжёлая рама распахнулась, пустив внутрь холодный ветер и запах сырости.

- Ну вот, можешь быть доволен, - Леся повернулась и глаза у неё полезли на лоб, - Что ты делаешь?! Не смей!

Пока она возилась со своим засовом, я успел управиться со своим и теперь аккуратно положил подарок Вершителей на постель. Волна сияющего Ничто, точно дожидалась этого момента и немедленно накрыла с головой, унося прочь. Я ещё успел увидеть метнувшуюся ко мне Лесю и весь мир исчез.

 

 

 

 

                              ОМЕГА

 

 

 

               Маршрутка подпрыгнула на колдобине и я едва не стукнулся носом о поручень. На какое-то мгновение сознание точно померкло, выдав череду диковинных картинок и полностью растворив вид мелькающих за грязным окном понурых пыльных деревьев. Лето, мать его! Все нормальные люди взяли отпуск и свалили, кто куда. Те, которые побогаче, отдыхают на заграничных курортах и пьют вискарь, поминая несчастных работяг незлым тихим словом; наш уровень, из тех, что поумнее, слушает лопот назойливых турков или осторожно ступает по горным тропинкам Крыма. Чёрт, да меня устроил бы самый бюджетный вариант: шашлык за городом, то ли на обмелевшей, до ручейка, реке, то ли в одной из лесополос, напоминающих мусорное Поле Чудес из сказки про Буратино.

Так нет, сегодня жена услышит новость про моё, чёрт побери, «повышение», на время отъезда шефа и у неё точно сорвёт крышу. Только вчера, взяв в руки тонкие пальцы, унизанные блестящими перстнями, я сказал: «Олечка, не сердись. В самом начале дня я подойду к нашему засранцу и поставлю вопрос ребром». Поставил, блин. Даже слова не сказал, когда хлопали по плечу и радовали, как в ближайшие две с половиной недели, я стану курировать проект. Денег получу…И все, как пить дать, пойдут на новую шубу, чтобы загладить вину. А так хотелось новую систему поставить. У кума, когда слушал, едва из тачки не выдуло.

Маршрутка наклонилась, поворачивая и кто-то навалился сзади, обдав смесью рыбного и пивного перегаров. Точно. Сегодня возьму воблы с пивом и посижу где-нибудь, подальше от дома, чтобы Олька не выносила остатки мозгов из высохшего, от времени, черепа. Высохшего, ха! Вот у Витьки и волосья успели облететь, а мои ещё ничего, держатся. Не так, правда, как у Ильи, который стоит рядом и пялится на сиськи сидящей дамы, которые плавно колышутся в такт всем прыжкам авто. Завораживающее зрелище, согласен.

- Сними на камеру, - посоветовал я и товарищ с некоторым торможением уставился на меня, - Будешь просматривать, перед сном. Говорят, успокаивает нервы. Простату, опять же, лечит, на раз-два.

Илья гмыкнул, а дама уставила на нас прищуренный глаз, демонстрируя пирсингованный нос и татуировку над бровью.

Я подмигнул пассажирке и она тут же отвернулась, оттопырив пухлые губы. Однако, через время бросила парочку любопытствующих взглядов. Возможно стоит попробовать? Нет, не сейчас. Всё равно времени не хватит.

- Прикинь, - сказал Илья, приглаживая непокорные кудри, тронутые тусклым снегом седины, - Звонил Витёк, приглашал на шашлыки.

- кум? – я рассеянно проводил взглядом байкера за окном, который сосредоточенно поправлял девицу в шортах-трусах, сидевшую за его спиной.  Длинные загорелые ноги и развевающиеся на ветру светлые волосы девушки, вызывали, непонятные самому, ассоциации, - Месяц и носу не казал, а тут – шашлыки. Времени же у нас – вагон, трать – не хочу.

Пассажирка, которой я подмигнул, ещё раз покосилась в мою сторону и выразительно поправила бюст. А жена говорит, будто я, со своим «рюкзачком» уже не способен привлекать противоположный пол. Пусть Светке расскажет.

- Времени нет, - с сожалением протянул я, - Ни на что, блин, нет времени. Так и вся жизнь пройдёт, к чертям собачьим.

- Так дело не в том, что он предлагает, - хихикнул Илья, - а в том, куда приглашает.

- Погоди ка, - я достал телефон и обнаружил на экране танцующего рыжеволосого чертёнка. Ольга, - Здравствуй, радость моя. Да, я ещё в дороге. Нет, машину брать не стал: сама знаешь, на прошлой неделе два раза опоздал, из-за этих чёртовых пробок. Сколько ещё? – я осторожно вывернулся из туш, сжимавших со всех сторон и выглянул в окно. Большегрудая пассажирка оказалась совсем рядом, внимательно рассматривая меня карими глазами. Нос, пожалуй, великоват, а так – ничего, - ну, ещё – полчаса, не меньше. Прошу прощения.

- Нахал! – почти строго сказала девица, чей бюст я только что задел ладонью свободной руки. Натуральная грудь, хм. Заманчиво вдвойне.

Продолжая разговор, я сделал умоляющую физиономию, изобразив пальцем, будто что-то записываю. Бабка, сидевшая рядом, скорчила осуждающую физиономию, а мужик напротив олицетворял зависть. Ну а тебе кто не давал?

- Что? – я с трудом сосредоточился на разговоре с женой, - К матери? На сколько? До конца недели? Ты хоть пожрать мне оставь, а то опять станешь возмущаться, что ем всякую шаурму из дорогих кафе.

Было, было. Но тогда я просто не рассчитал затраты и к возвращению Ольки из отпуска обнаружил недостачу десятка косарей, которую не знал, как и объяснить. Нет, объяснить то было можно, но для этого пришлось бы звать Светку и поднимать прочие неприятные моменты. А так, дело обошлось банальным скандалом, обвинениями в непрактичности и сумочкой с туфлями в каком-то, до неприличия дорогом, бутике.

- Нет, конечно. Нет, милая, я зашиваюсь на работе и даже на выходных не смогу. Да, помню, обещал, но не сложилось, - пришлось отодвинуть трубку от уха, чтобы ехиднолицый Илья мог послушать, как Ольга повышает голос, - Котёнок, ну ты же знаешь, я всегда плачу за свои косяки. Пока будешь у мамы, можешь подумать, чего тебе недостаёт. Вот и славно, целую тебя, моя сладкая.

Грудастая дама смотрела на меня со смесью сочувствия и заинтересованности. Как всегда, после разногласия с женой, представительницы противоположного пола приобретали дополнительный шарм и я твёрдо решил перейти от невербального общения к контактам четвёртого уровня.

Всё едва не испортил Илья. Он ткнул меня пальцем в бок и громко прошипел в ухо, так что наверное услышали все в маршрутке:

- Пошли, пройдёмся, дёрнем по пивку. Заодно расскажу, куда нас Витёк приглашает.

Торопиться домой незачем: Олька уже сидит на чемоданах и ждёт такси; значит её я не застану. Почему бы и нет? А как дела обстоят здесь?

Я опустил взгляд, встретился с тёмными, с поволокой, глазами и получил ещё одно тихое: «нахал». Одновременно мне в руку незаметно сунули твёрдый квадратик картона. Отлично! Всё идёт по плану.

Постаравшись изобразить воздушный поцелуй, насколько это позволяли тесные объятия остальных пассажиров, я вывалился наружу, следуя в кильватере массивного Ильи, успевшего распихать остальных своим «аэростатом». Вот, где настоящий «рюкзак», а не его жалкое подобие, которое и не заметишь, особенно если правильно подобрать одежду. И Ольга и Светлана, выбирая мне рубашки, всегда обращаются в одно и то же ателье. Подруги, как никак. Поэтому и проблем с лишними подарками не возникает.

- Ф-фу! – выдохнул Илья, тяжело ворочая шеей, - Настоящая душегубка! Как подумаешь, что моя ласточка стоит, скучает…

- Знаешь, в чём твоя главная проблема? - рассеянно спросил я, разглядывая полученную бумажку, которая оказалась визиткой, где на обратной стороне аккуратным мелким почерком набросали пару строчек, - В том, что машина для тебя – ласточка, а все знакомые женщины – жлобки, которым только денег и нужно. Слушай, дружище, так это же – джек пот!

- Ты это о чём? – он посмотрел через моё плечо, - Смотри ка, не только телефон, но ещё и адресок кинула. Да ещё и с часами посещений. Слушай, как ты это делаешь? Вы ведь и словом не перемолвились!

- Харизма, друг мой, исключительно харизма, - повторил я, зная, как это слово раздражает друга. Это последние десять лет мы мирно общаемся, а первые три года, после нашей, с Ольгой, свадьбы, Илья старался избегать любой компании, где имелся риск встретить меня или Олю. Потом вроде намного попустило. Вплоть до того момента, когда кум в разговоре случайно выболтал, что я встречаюсь со Светкой – подругой Оли. Не знаю, какой переключатель щёлкнул в голове у товарища, но он почему то почувствовал себя в обиде за мою жену и принялся выносить мне мозг, почище женщины в ПМС. Потом опять приутих, но каждая моя ходка налево вызывает у него стойку, как у охотничьего пса.

- Приду-урок! – протянул Илья, ткнув меня кулаком в бок, - У него такая женщина, а он по всяким б… шастает.

- Сволочь я, последняя законченная сволочь, - я сфотографировал листок с координатами и отправил бесполезную уже бумажку в ближайшую урну, - Поэтому попытаемся излечить мою похоть пивом. Или мне послышалось?

- Электричеством тебя бы полечить, а не пивом, - буркнул товарищ, но всё же не стал прибегать к столь радикальным методам, - Идём, кобелина.

Мы купили по бутылочке и сели во дворе, по соседству с домом Илюхи. Давным-давно, ещё когда мы учились в универе, эта лавочка, под нестареющем тополем, частенько видывала нас. Правда, тогда она была деревянная, а не пластиковая, а перед самым носом стоял уродливый короб ржавого киоска. Теперь же можно было разглядывать аккуратный палисадник с фигурками насупленных гномов, прильнувших к ограде.

- С проектом справишься? – поинтересовался Илья, сделав длинный глоток, - Шеф сегодня такую речугу…

- Тебя куда послать-то, милок? – перебил я его, - В любом случае это будет пешее сексуальное путешествие. Завтра встретимся в офисе, вот тогда и поработаешь мозгоклювом, а сейчас я просто сделаю из тебя ещё одного гнома. Хочешь? Нет? Тогда давай, что ты там про кума…

Сообразив, что провокация обломилась, товарищ вернулся к вчерашнему разговору с Витей. Всё время рассказа, Илья хихикал, но до меня фишка его веселья доходить никак не желала. Хорошо, шашлыки; хорошо, кум собрался пригласить Пашу, который прихватит Нату, если та сумеет сбагрить свекрови всю свою шестёрку спиногрызов; хорошо, может подтянется Галя, свободная, после шестого развода; да и я не против взять Олю, если останется какой-то огрызок времени. Прикол-то в чём?

- В чём прикол? – строго спросил я, обнаружив, что пиво в бутылке подходит к концу.

- О чёрт, тётя Маша! – Илья несколько запоздало обратил внимание на строгую старушку, которая, насупив две лохматые гусеницы, сверлила его взглядом, - Опять начнут всем рассказывать, как я снова спиваюсь, дружков алкашей завёл и прочую муть…

Спивался он реально. Лет пятнадцать назад. И я ничем не мог ему помочь, потому как он и видеть меня не желал. В основном всё сделали Витя и Галя, которая, как раз наставляла рога первому мужу с будущим вторым. Здорово, что у них всё тогда получилось. В общем, поминать тот момент я бы не хотел.

- Забей, - спокойно посоветовал я, - Скажешь, бутылочку ждал. На сдачу.

- Да пошёл ты! – он хохотнул, но бутылочку попытался спрятать от посторонних глаз, - Что ты там спросил?

- Спросил, какого чёрта ты так веселишься? Ну – шашлык; ну – старая компания. Если бы Галя сестру приволокла, я бы ещё понял, а так…

- Так ведь дело не в том, что и кто, - товарищ поднял указательный палец вверх, - дело в том – где.

- Ну и где? – я равнодушно допил тёплый остаток и положил опустевшую тару в урну, - После того, как мы с кумом пили абсент на крыше высотки, меня уже ничего не удивит.

- Кум твой – завзятый экстримал, - я не стал отрицать очевидного, а лишь пожал плечами, - Помнишь, наше секретное место? Вот там он и предлагает мяском побаловаться.

Помню ли я? Попробуй забудь! Именно там у нас с Олей окончательно устаканились отношения, а дружба с Ильёй пошла к чёртовой матери.  Но дело даже не в этом, а в тех странностях, которые начались позже. И совсем не с нами.

Сначала там бесследно исчезла компания молодых людей, которые, как и мы, обнаружили скрытый проход в лесополосу. Машину пропавших обнаружили спустя трое суток, с того времени, как они отправились на пикник, а вот трёх девушек и двух парней не нашли никогда.

Кто-то, из местных журналистов, пытался раздуть из происшествия сенсацию, выложив идиотские фотографии с каким-то каменным ящиком и выжженной проплешиной в траве. Слухи лениво перетирались на паре форумов, пока не произошло что-то важное, затмившее пропажу людей. Всё забылось.

Вспомнили пару месяцев назад, когда под обрывом совсем обмелевшей речушки начали находить мёртвые тела. С завидной регулярностью – одно в сутки. Иногда – два. Всегда мужчины в возрасте от двадцати до шестидесяти лет. Никакой другой связи между умершими, кроме половой принадлежности, полицейские так и не обнаружили.

Пытались ставить охрану и поначалу это помогло: неделю покойники не появлялись. Потом несколько патрулей повторили судьбу несчастных и правоохранители предпочли патрулировать периметр лесополосы. Однако это не помогало и трупы продолжили встречать рассвет широко открытыми глазами и улыбкой на застывших губах. Кроме того, никто так и не смог определить причину смерти, словно сердца жертв просто останавливались. Мистика, короче.

Какой-то, из доморощенных писателей, даже накалякал страшилку про зловещий ритуал двадцатилетней давности, когда пятеро сатанистов выпустили из каменного плена злобного демона, убивающего несчастных мужиков. Демоне, вроде бы, оказался женского пола, суккубицей, стало быть и затрахивал всех до смерти. Родственники пропавших не посчитали историю забавной и подали на бумагомараку в суд.

- Интересное предложение, - протянул я, хмыкнув, - Надо будет обдумать.

- Обдумай, обдумай, - протянул Илья, - Когда проект сдадим. А то, прикинь, как удивится шеф, когда два его ведущих специалиста окажутся в морге в самый разгар работы.

- Ведущий специалист здесь я, а ты так – погулять вышел.

- Ну конечно, - в голосе товарища яда было не меньше, чем в клыках кобры, - Давай, давай, уподабливайся старому пердуну, когда он заряжает, как всю контору сам тащит! Куда это ты уставился?

Возле старой шестиэтажки, почти скрытой коренастыми клёнами, стояли две девушки. И если первая, полная брюнетка в леопардовых лосинах не вызывала ничего, кроме обычного раздражения дурным вкусом; то стройная блондинка с длинными волосами, одетая в мини-юбку, буквально приковывала взгляд. Вернулось забавное чувство раздвоенности мира, точно, как в маршрутке, когда я рассматривал спутницу байкера

Нет, между двумя светловолосыми красавицами не имелось почти ничего общего, но обе будили во мне…Чёрт его значит, что будили.

- Может тебя действительно лечить надо? – почти грустно спросил Илья, - Ты же на каждую симпатичную мамзель смотришь так, словно она непременно должна тебе дать.

- А разве не так? – я поднялся и протянул руку, - Пойду как я домой, пока дело не дошло до новых знакомств. Трёх любовниц одновременно я, пожалуй, не потяну. По крайней мере – сейчас.

- Больше думай о работе, - наставлял друг, пожимая мою ладонь, - Как придёшь домой. Сразу включай компьютер и…

- Там такие обои! – мечтательно протянул я, - Прикинь: песочек, как тогда на Лазурном и заметь: рядом нет шефа, а только грудастые девчушки, плещущие друг на друга. Эх…

- Сгинь с глаз моих!

Идти предстояло недалеко и я прошёлся знакомыми проулками, в какой-то прострации разглядывая стены зданий, поросшие белыми коробками кондиционеров; деревья, устало шелестящие пыльной листвой и людей, редких в такую жару. Они или устало сидели на лавках у подъездов или потеряно брели сквозь горячий густой воздух середины лета.

«Дождь бы, что ли, пошёл» - мелькнула заблудившаяся мысль, но тут же, с шипением, растворилась на раскалённой сковороде черепа. Синоптики постоянно толковали о грозах, ливнях и прочих осадках, но делали это с уверенностью гадалки, обещающей перемены к лучшему завтра, или - на следующей неделе и вообще – в обозримом будущем.

Представилось хмурое небо, без единого просвета и старинная постройка, напоминающая приземистую башню, сложенную из массивных необработанных камней. Тяжёлые струи ливня хлестали здание серыми пасмами и казалось, будто башня щурится узкими прорезями бойниц.

- Добрый вечер, - поздоровался я с троицей важных старух, восседающих у подъезда и меня тотчас просветили три пары мощных рентгеновских лазеров, от которых не смог бы укрыться самый опытный шпион.

- А Олечка – уехала, - сообщила средняя, самая массивная, - на такси уехала. Фирма такси – Лидер. С двумя сумками полными уехала.  

- Так торопилась, что и попрощаться забыла, - добавила тощая, как смерть и такая же жуткая, бабка слева, - Нехорошо это. Вы уж ей скажите.

- Обязательно, - спорить и возражать бессмысленно, - она исправится.

Третья мойра ничего не сказала, а лишь выразительно плямкнула губами.

- Добрый вечер, - охранник стоял на лестничной площадке и молодая блондинка, прежде беседовавшая с ним, уставилась на меня пронзительно голубыми глазами, - Ольга Константиновна уехала полчаса назад. Я ещё помог ей пакеты донести.

- Спасибо, Серёжа, - голубые глаза, как мне показалось, смотрели с каким-то вызовом и я вдруг подумал: а если Илья прав и это реально сбой в мозгу? Ну и чёрт с ним! Кто-то же должен радовать красивых женщин, - Добрый вечер, незнакомка.

- Это – моя сестра, - парень слегка испугался, - Она уже уходит.

- Твоя сестра – настоящая красавица, - я невольно поправил чёлку и пошёл к лифту, услыхав за спиной приглушённый бубнёж: «Кто это? Интересный такой мужчина».

То ли выпитая бутылка пива так подействовала, то ли взяла своё усталость, но когда я закрыл входную дверь и опустился на диван в прихожей, в голове образовалась неприятная пустота. Видимо от разницы давлений, начали тяжело потрескивать виски, поэтому я снял обувь и направился к бару. Где-то в его таинственных глубинах пряталась подаренная сотрудницами на двадцать третье февраля бутылка Курвуазье.  Не совсем уже полная, правда, но много пить я и не собирался.

Коньяк снял неприятную боль и я некоторое время смаковал ароматный напиток, подставляя лицо под прохладные струи воздуха, которые добросовестно извергал кондиционер. Умных мыслей не прибавилось, но в голову, почему-то начали приходить картинки прошлого. В основном – университетского, когда я успел натворить столько всевозможных глупостей, о которых и вспоминать неловко.

В частности, эта моя бессмысленная любовная эскапада с Галиной сестрой, которая так ничем и не закончилась. А сколько было страданий! Сколько бумаги исписано! Кстати…

Продолжая ухмыляться, я поставил стакан на прозрачную поверхность журнального столика и прошёл в кабинет. Кажется, где-то здесь, в ящике стола, если ещё не выбросила Ольга, называвшая старые бумажки бесполезным пыльным мусором. В каком-то смысле, так оно и было. Илья, правда, предлагал сохранить тексты в электронке, но для этого требовалось время, а его постоянно недоставало.

Я взял несколько, расползающихся на отдельные листы, тетрадок и вернулся в гостиную. Ради такого можно плеснуть ещё немного коньяка.

Старые чернила успели основательно выцвести и стереться, а кое где строчки расплылись жирными пятнами и теперь уже никто не сумел бы понять, что там когда-то было написано. Я, например, совсем не помнил некоторых стихов. А вообще, создавалось впечатление, будто вся писанина принадлежала руке абсолютно незнакомого человека.

В каком-то смысле так оно и было. Все эти слюни и сопли казались какими-то нарочитыми, излишне пафосными да и вообще – ненужными. Я, естественно, далёк от мнения Илюхи, будто все женщины интересуются исключительно деньгами, но стихи, в наше то время…

Вот, например, «шедевр»:

                                  

                                   Этот город серых камней,

                                   Меня окружил, не давая уснуть,

                                   В череде проносящихся дней,

                                   Так хочу в глаза твои снова взглянуть.

 

                                   А пока что, чужие дома,

                                   Из окон за мной неотрывно следят.

                                   Вроде – лето, но в сердце – зима,

                                   Мы навеки расстались – так чувства твердят.

           

                                   В небе пыльном повисла тревога,

                                   Тени молча стоят у ворот,

                                   Потерялась домой та прямая дорога,

                                   Видно нужный давно пропустил поворот.

 

Странное дело, но когда я пытался вспомнить девушку, которой посвящал рифмованные строки, в памяти поочерёдно мелькали лица сегодняшних незнакомок: мотоциклистки, сестры охранника и ещё одной. Чепуха каая-то!

Покачав головой, я немного отпил из стакана и перелистал несколько страниц, остановившись на стихотворении, которое чёткостью написанных слов, выгодно отличалось на фоне остальных. Если перед этим непонятные ощущения приносили образы, вызванные прочитанным, то здесь я совсем перестал понимать, кому и при каких обстоятельствах мог такое написать.

Проклятие, да здесь даже почерк не походил на мой прежний!

 

                        Деревья шелестят вокруг листвой,

                        Как будто бы о чём-то говорят,

                        Их головы склонились над тобой

                        И ночь сквозь них течёт густой рекой,

                        А в листьях задержался звездопад.

 

                        Костёр танцует пьяно на дровах,

                        Зудит над головою мошкара,

                        Забудь про беспокойство, выбрось страх,

                        Позволь тебя согреть в моих руках,

                        Здесь не найдут тебя холодные ветра.

                       

                        Смотри: среди стволов плутает тьма,

                        Испуганно глядит на наш костёр,

                        Как непривычно ночь сейчас нема,

                        А ты сегодня снова не сама

                        Отправишься, под утро, в свой шатёр,

 

Мог ли я писать стихи кому-то, кроме Марины и Оли? Кому-то, с волосами цвета живого серебра? Кому-то, у кого есть сёстры, с волосами такого же удивительного окраса?

Почти испуганно, я отложил тетрадку в сторону и задумался, поигрывая бокалом. Нет, понятное дело, по причине несчастной любви частенько приходилось употреблять горячительные напитки, причём иногда, до полного беспамятства, но такое…

Теперь три дряхлых тетрадки, с торчащими наружу листами, вызывали не приступ ностальгии, а излучали непонятную угрозу, словно внутри каждой притаился хищный зверь, готовый, в любую секунду, вырваться наружу.

Плюнув на всё, я поставил полупустую бутылку рядом с собой и некоторое время задумчиво барабанил пальцами по столу. Потом взял телефон и позвонил куму. В ухе некоторое время пульсировала бездонная тишина, а потом мне коротко брякнули про «вне зоны» и отключились. Ладно, не один Витёк способен прояснить ситуацию.

Позвоним Илье.

В этот раз тишины не было. Появилось другое. Тихие голоса шептали непонятное, временами прорываясь совершенно чётким: «Где ты?» и вновь сливаясь в глухое бормотание. Подождав пару минут, я обнаружил, что с точки зрения оператора веду активную беседу с абонентом и нажал кнопку отбоя. Творилась непонятная чертовщина.

Влив в себя полбокала коньяка, вкус которого почему-то сменился мерзким ощущением множества ядовитых игл, пронзающих нёбо, я взял последнюю, ещё непросмотренную тетрадь. Запах клопов начал вызывать отвращение, поэтому пришлось убрать и бутылку и бокал.

Странная тоска плотно сжала горло, когда я уставился на прыгающие буквы, разбежавшиеся по серой бумаге, подобно львиному прайду на охоте. В верхнем левом углу темнели бурые мелкие пятна и теперь я чётко вспомнил ту ночь, когда испуганная Олька застала меня над тетрадкой. В одной руке я держал ручку, в другой – опасную бритву, с явным намерением приложить лезвие к горлу.

Тогда, по просьбе жены, я не пил несколько месяцев, даже не в силах вспомнить, что произошло. Осталась лишь глухая печаль, которая скребла сердце тупыми когтями.

 

                        Тьма подступает,

                        Ночь наступает,

                        Душа, перепуганной птахой,

                        Прочь отлетает.

           

                                   Звёзды истлели,

                                   В сердце метили,

                                   Птицы, весенние песни,

                                   Давно уж отпели.

 

                                   Тени повсюду,

                                   Магия вуду,

                                   И никогда уж не статься,

                                   Новому чуду.

 

                                   Тесная клеть,

                                   Песни не спеть,

                                   Воду из Леты испить,

                                   Уснуть, умереть…

 

            Строчки плыли в глазах и это было совсем не из-за выпитого коньяка. Слишком мало я его выпил! Сейчас встану, умоюсь и займусь чем-нибудь позитивным.

            Рука соскочила с подлокотника кресла и я рухнул обратно в его мягкие объятия, а потом – ещё дальше, в глухой мешок мрака, который всё это время таился за спиной.

            Очнулся я от свежего дуновения воздуха и ощущения чего-то твёрдого под левым плечом. Вокруг стояла непроглядная тьма и я медленно приподнялся, нащупав пальцами что-то непонятное. Сухие листья? Мелкие сучья? Земля, чёрт побери? Откровенно говоря, сначала я решил, что уснув в кресле, просто свалился на пол, как это уже бывало, но откуда тогда весь этот мусор?

            Налетевший ветер охладил горячее лицо, взъерошил волосы и заставил потрескивать ветви деревьев…Деревьев? Мать моя женщина! Зрение успело немного адаптироваться ко мраку и теперь я чётко понимал: вокруг поднимаются деревья, а над головой -  определённо звёздное небо. М-да.

            Чтобы окончательно удостовериться, встав на ноги, я подошёл и коснулся пальцами ближайшего ствола: кора, как кора, шершавая и прохладная. На сон не похоже совсем. Неужели я, допив коньяк, отправился куда-то путешествовать и пришёл в себя только сейчас? В таком случае, память превратилась в настоящую чёрную дыру, поглотившую воспоминания о последних часах без остатка.

            Тем не менее, стоять на месте и дожидаться наступления рассвета не имело ни малейшего смысла. Поэтому я осторожно двинулся вперёд, помогая глазам руками, предусмотрительно выставленными перед собой. Это уберегло от пары столкновений с низко опущенными ветвями, но один раз я всё же упал, угодив босой ногой в небольшую яму, засыпанную сухой листвой.

            Чтобы не стукнуться головой, я опёрся на руки и тут же вогнал острый шип в правую ладонь. Ещё парочка таких же уже сидела в пятке левой ноги и возвращение домой обещало превратиться в настоящее приключение, с его непременными атрибутами: синяками, ссадинами и порезами. Ни телефона, ни бумажника – двух предметов, способных значительно сократить путь домой – при мне, естественно, не оказалось. Правильно, моё пьяное подсознание, ни к чему облегчать задачу своему незадачливому владельцу! Надо было его ещё голышом сюда отфигачить. Вот тогда бы мы повеселились по-настоящему!

            Тем не менее, и в падении нашёлся свой положительный фактор: стоя на коленях, я заметил в просвете между кустами слабое голубое мерцание. Свет оказался не сильным, но его источник, вроде бы, находился не слишком далеко. Да и чёрт возьми, не мог же я удрать куда-нибудь в центральную Сибирь!

            Прорвавшись сквозь плотно сплетённые ветви, объединившиеся в едином стремлении преградить мне путь, я вышел на открытое пространство, оказавшись на грунтовой дороге, изрядно позаброшенной и поросшей высокой травой. Даже в слабом свете звёзд, усыпавших тёмное небо, я узнал, куда меня занесло и сообразил, почему нахожусь именно здесь.

            Моё «супер я» своеобразно отреагировало на дневную беседу с Ильёй и чтение старых любовных стихов. Я находился около обрыва, нависавшего над той самой речкой, где последнее время находили трупы несчастных мужиков. Свет, кстати, шёл именно оттуда, синей полосой обозначая неровную линию спуска к тихо булькающему ручейку.

            Проклятие! Я остановился, раздираемый противоречивыми желаниями. С одной стороны хотелось немедленно бежать прочь, благо я понимал, что на выходе из лесополосы мне непременно помогут патрульные полицейские. С другой – безумно хотелось узнать, что там так светится. А вдруг, это – и есть разгадка тайны?

            Ладно, пойду отсюда…Но сначала – одним глазком!

            Со всей осторожностью, едва не на четвереньках, я подполз к обрыву, попытавшись укрыться за сухим стволом упавшего дерева и посмотрел вниз, ожидая увидеть всё, что угодно: летающую тарелку, рогатых демонов и радиоактивного скорпиона.

            На берегу журчащего потока, бессильно пинающего овальные камешки, сидела длинноногая блондинка невероятной красоты и запрокинув голову, смотрела в ночное небо. Ни свет, исходивший от идеального и абсолютно обнажённого тела; ни мужской труп рядом, не поразили меня так, как выражение тоски и печали на прекрасном лице. Казалось, незнакомка переживает утрату всех утрат и уже ничто не способно ей помочь.

            Сам не понимая, почему, я встал и начал медленно спускаться вниз. Сухая глина осыпалась под ногами, угрожая падением, но я смотрел только в это печальное лицо, ведь во вселенной существовало только оно. Оно и было всей вселенной.

Когда до девушки осталось несколько шагов, она опустила голову и внимательно посмотрела на меня. Её пухлые губы слегка шевельнулись. Вероятно, это были очень тихие слова, но они раскатывались вокруг, подобно оглушительному грому.

- Это место находится так далеко, - незнакомка покачала головой, - Здесь даже нет дождя. Почему я здесь?

В голове метались тысячи мыслей, но они тотчас разлетелись прочь, стило прозвучать тихому вопросу. А девушка уже успела подняться на ноги и оказаться рядом, всматриваясь в меня так, словно пыталась разглядеть нечто, глубоко внутри. Потом показала пальцем на мёртвого мужчину.

 - Это сделала я. Выпила его без остатка. Скажи: ты боишься смерти?

В этот момент я и сам не знал, чего хочу и чего боюсь, но в голове, среди абсолютной пустоты внезапно возникло нечто и я озвучил его. Фраза, которую произнесли мои губы, казалась странно знакомой, словно я уже говорил её… Когда-то, очень давно. Кому-то, очень похожему на эту незнакомку.

- Мы не боимся смерти, - она замерла и глаза её вспыхнули тёплым жёлтым светом, - Мы просто не желаем умирать.

- Да, - девушка улыбнулась и в её руке появился странный клинок, с лезвием, напоминающим древесный лист, - Но иногда приходится. Если мы собираемся вернуться вместе.

И в ослепительной вспышке боли я исчез.

 

 

 

 

                      НУЛЕВАЯ ТОЧКА

 

 

 

               Я лежал на твёрдой поверхности камня и силился понять: что происходит? Между тем моментом, когда я сдёрнул с запястья подарок Вершителей и этим мгновением тишины и покоя, лежала настоящая бездна. В ней не было ничего: ни воспоминаний, ни желаний, ни ощущения прошедшего времени. Так люди рассказывают про свои сны. Вероятно такое же мог бы рассказать мертвец, вернувшийся из-за черты.

Глаза ещё не открылись, но уже возникло ощущение некоего дискомфорта. Во-первых, недоставало чего-то привычного, успевшего стать моим постоянным спутником, за последнее время. Мысли ворочались тяжело, словно сонные львы, но вдруг до меня дошло: исчез стук капель по стеклу, шум ливня, к которому я успел привязаться, сроднившись с ним. Что это означало? Ничего, кроме того, что даже самый продолжительный дождь – не вечен и когда-нибудь закончится.

Кроме того, мне почему-то оказалось непривычно лежать на боку, обнимая…

Я открыл глаза и тут же встретился с тёплым взглядом ласкающим меня, подобно нежному ветерку на берегу солнечного побережья.

- Проснулся, соня? – спросила Зара и мягко коснулась моих губ своими, - Спящий Лев – экая невидаль!

Я ничего не мог сказать, только смотрел в её жёлтые глаза, пытаясь напиться, впитать в себя, утонуть в этом безграничном океане. Счастье и безграничный покой – вот, что это.

- Не помешаем? – а вот и знакомые голоса. В этот раз могли бы и подольше поискать, - Вижу: тут всё в порядке.

- Поднимаемся, - шепнула Зара и мы одновременно сели, продолжая сжимать друг друга в объятиях.

Подбежавшая Леся опустилась на колени и обняла ноги Зары, прижавшись к ним щекой. Здесь всё было понятно без слов: мои любимые никогда не ссорились. Кукловод со своим Веередом остались в дверях. Оба помахали нам руками и мы ответили, щека к щеке. Такое забытое ощущение…

Учёный оказался в своём репертуаре. Внимательно осмотрел нас обоих, заработав рекомендацию Зары про свечку побольше и вышел центр комнаты, точно собирался читать лекцию. Солнечные лучи из двух, открытых настежь, окон сошлись на нём, прибавив пафоса в разы.

- Итак, - физиономия товарища выглядела так торжественно, словно он в едином лице представлял весь встречающий комитет, - Вы – очень вовремя. Ты, конечно, не в курсе, но нас заперли в замке и непрерывно штурмуют.

- Прости, - согласился я, не в силах сдержать глупую ухмылку, - Как-то выпустил из виду.

Учёный отмахнулся.

- Теперь это не имеет ни малейшего значения. Ключник способна провести нас к Сердцу и ты наконец, - он поперхнулся и принялся пучить глаза, - А НУ, НЕМЕДЛЕННО ВСТАЛИ!

Таким рёвом можно запросто остановить лавину и погасить цунами. Леся испуганно обернулась, а мы просто переглянулись и дружно пожав плечами, встали на ноги. Учёный, в один прыжок, оказался рядом и тупо уставился на чёрную плиту, вот уже четвёртый раз служившую мне ложем, при возрождении.

- Как помрачение нашло! - бормотал товарищ и вдруг, вцепившись в моё плечо, развернул, - Ты хоть в курсе, что это?

Я внимательно осмотрел абсолютно чёрный камень, на гладкой поверхности которого вспыхивали, слабо светящиеся, линии и точки. Кажется, именно такой, мне показывала Вершительница, перед вторжением охотников в Сердце.

- Это – твоя часть Пророчества! – почти простонал Лев и схватился за голову, - Всё это время…Вот я идиот!

- Он – умён, как и прежде, - тихо бросила Зара, а Леся хихикнула.

Кукловод с Волком, недоумевающе смотрели на это представление, явно не понимая, в чём его суть.

- Погоди, - Учёный уже направился к двери, - Сейчас я принесу одну штуковину. Она поможет расшифровать видения. Иначе картинка получится слишком расплывчатой.

Лев уже стоял на пороге, когда я окликнул его. Учёный обернулся.

- Дружище, - я тёр лоб, - Чепуха какая-то…Ты уж прости, наверное с головой что-то…Пожалуйста, напомни своё имя.

Учёный задержался, уставившись в пол. Потом бросил на меня короткий выразительный взгляд и вышел вон.

Другие произведения автора:

Тени Бездны. Часть 8.

Рыжий, Рябой, Четырёхпалый и Хвост

Леди Зима. Часть 17