Сиреневая герцогиня

 

Армина* прислушалась к себе. 

«Одиночество обволакивает меня... Я уже чувствую его власть над собой. И скучно оттого. А как это, наверное, сладко чувствовать себя источником безмолвных побуждений, причиной чьих-то смиренных, тайных чувств... Быть единственной... И какое это упоение — обладать властью над безмерным счастьем другого, и в то же время, быть его глубокой кручиной....»

Она сделала глубокий вдох.

«М-м-м-м, как пахнет сиренью вокруг! И сразу меняются переживания... Прекрасный сиреневый вечер, сиреневый пафос! Я должна сейчас же войти в него...»

«Однако, этот юноша... В который раз я встречаю его в этом дивном саду. Он всегда один. Хорош собою. Дерзость во взгляде. Надо же, даже засмущал меня однажды, сердце в тот раз ёкнуло, словно меня уличили в воровстве. Наглец!»
— Молодой человек, Вы меня слышите? Подойдите ко мне. Кто Вам позволил так пламенно разглядывать посторонних женщин, м?
— Простите, я стал невольным наблюдателем... Когда я прихожу в сад, то чаще всего здесь нет отдыхающих, но обязательно встречаю Вас. Совпадение, видимо... Не судите меня строго.
— Вы так молоды, сударь. Сколько Вам лет, позвольте узнать?
— Семнадцать... Скоро восемнадцать исполнится.
— Прекрасный возраст. А зовут Вас?..
— Лео.
— И что же Вы, Лео, успели увидеть, наблюдая за мной? Что подумали обо мне? — её слегка прищуренный взгляд наполнился колкостью и утратил прежнее благостное выражение, точно тьма открылась перед юношей.
— Я, собственно, ничего не подумал... Как я мог!



— Тс-с-с-с... Я очень странная. Вы не знаете меня, а посему предупреждаю: я не люблю, когда меня обманывают. Вам почти восемнадцать, но я, признаюсь, старше. Извольте говорить правду... И почему Вы не глядите на меня? Мне не неприятно было, когда Вы рассматривали меня накануне. Получилось даже высокомерно. Или мне показалось? Скажу больше, мне Ваша внешность понравилась. Я люблю всё красивое. Больше, чем прекрасное. И я думаю, что мы могли бы стать друзьями... При условии, если оставите и только для меня то подлинное лицо и тот взгляд... А для толпы — любое другое!

 

 

— Я же нравлюсь Вам? Не смущайтесь, поднимите глаза, — она улыбнулась, но улыбка уже была другой, она казалась доброй. — Называйте меня герцогиней... Впрочем, можно просто по имени — Армина. Не будьте ребёнком, Лео, привыкайте говорить то, что чувствуете. Итак, я понравилась Вам?

 

Лео решил доказать женщине, что та имеет дело со взрослым человеком.

 

 

— Да, когда я впервые увидел Вас, это было месяц назад, Вы... Вы мне очень понравились... Очень.

 

Как только юноша признался в симпатиях, так сразу его сердце небывало гулко застучало. Ему вдруг стало неловко от этого грохота, он подумал, что герцогиня всё слышит: «Она же всё поймёт сейчас!»

Армина резко повернулась к нему и Лео увидел прозрачные сиреневые глаза. Лицо герцогини оживилось, она засмеялась.
— Как сильно бьётся Ваше сердце. Чем оно так взволновано? Погодите, не отвечайте на этот вопрос... Меня интересует другое.
— Что же? Спрашивайте. Я открыт для Вас, синьора.

 

Армина держалась строго, как настоящая герцогиня, даже надменно. Неподвижная холодность и важность на красивом лице поразили Лео.

— Ну тогда... — начала она, — вообразите, будто у Вас есть уже жена. Мне вот интересно, а какими были бы с нею вечера? Что стали бы делать? Или каждый занимался бы чем-то своим?
— Хм... Не знаю, чем занялись бы, но уж точно я никуда не захотел бы уходить, находился бы с нею рядом.
— Ой, так весело прям! — заметно было, что Армина заранее сочувствовала мнимой жене и Лео, она подтрунивала над ним. — А вот если бы такие посиделки надоели ей и она... стала бы изменять... Тогда что?
— И я узнал бы об этом? Тогда точно — убил бы её!
— Прекрасно. Ну а если бы Вашей женой оказалась я? Что, так же убили бы?
— Нет. Я... Я бы не смог Вас убить. Я... пустил бы себе пулю в лоб...
— Какой Вы всё-таки ещё юноша. Бойтесь! Остерегайтесь женской любви! Такое счастье — сущий яд!
— А Вы... Вы могли бы полюбить меня?

 

Наступила заминка.

Лео пытался по-своему её расценить, а у Армины во время паузы каждую секунду шло подтверждение или отрицание невысказанных слов. Внешне с ней будто ничего не происходило, но она выбирала.

Она выбрала стремление к счастью.

— Лео, Вы стихи любите? Прочтите то, что нравится Вам...
— Да, стихи я читаю. Поэзия показывает нам то, чего в самом деле может и не быть или оно настолько идеализировано, что становится не похожим на правду.
— А может, она тем и хороша, что как раз учит тому, каким всё должно быть?
— И хотелось бы, да вот не получается... Так я прочту?

— Конечно. Читайте, я слушаю.
— Как часто наши речи мнимы,
И не обман тому виной...
— Что лишь плечом к плечу с любимым
Во всём мы видим смысл иной, — продолжила чтение стиха герцогиня:
Стоят, как стражи, кипарисы
В земле взлелеянной мечты.
И гордость маленькой актрисы
Сильней наивности толпы!
Победа ничего не значит,
Ведь жизнь удобную влачá,
Лишь у Стены великой Плáча
Познаешь милость палача.

 

***

Спроси меня, куда ступить ноге,
Коль ничего не клали в изголовье,
И как шагать бездомной налегке —
Голодной, но по горло сытой кровью?
Как в душу свою зёрна положить
Замшелого извечного проклятья,
Чтоб дальше лишь с одной мечтою жить —
Из шёлка сшить сиреневое платье?

Спроси меня, как не ослепнуть вдруг
От дерзкого дешёвого богатства,
За пошлостью скрывая свой испуг,
И что труднее — быть или казаться?
Брести по стылой почве бытия,
Шампанским щедро путь свой поливая,
И устыдиться тонкого белья
За сталью предначертанного рая!

И сердца ощутив внезапно стук,
И боль от раскрывающихся крыльев,
Почувствовать дрожанье сильных рук
И слёзы от щемящего бессилья!
Покорность сделав главным ремеслом,
Порвать воспоминания и нервы —
Последней быть по жизни повезло,
Чтоб искупить виновность самой первой.**

Лео, воспользовавшись тем, что Армина вдохновенно, закрыв глаза, читала стихи, принялся изучать её лицо, рассматривать сначала украдкой, а после осмелел.
«Как в ней всё утончённо, мило. Она умна... Она стройна, у неё правильные черты лица. Она достойна любви... Она нравится мне. Да, она нравится...»

 

Герцогиня не упустила взгляд познаю́щего молодого человека и неожиданное осознание тайного желания поначалу обрадовало, но тут же смутило и испугало синьору. Однако, она смогла сдержать эмоции и не показала своего смущения.
— Вы, кажется, спросили, смогла бы я Вас полюбить? Скорее, нет, чем да. Я не хочу смотреть сверху вниз. Я смогу полюбить лишь того, кто меня сможет сломить. Пока такие не нашлись... Да и вряд ли найдутся... Ни-ни! Но я рада нашему знакомству. А Вы?

...И как-то сладко она заглянула в глаза Лео, а его сердце будто взяли в тёплые ладошки...
— Герцогиня, Вы же всё поняли...
— Взрослеете на глазах. Вы уже не мальчик... Вы влюблены...

Внезапно подул порывистый ветер и раздался треск ломающегося дерева.

— Осторожно!
Лео успел оттолкнуть Армину в сторону, но сам отскочить не успел...

Дерево рухнуло на него.



— Лео?
Имя прозвучало осипшим голосом так тихо, словно рядом с ветки упал прошлогодний листок...
Её лицо с дрожащими губами приблизилось к юноше.

Лео стал немного приходить в себя, но никак не мог открыть глаза, он лишь чувствовал лёгкое прикосновение. Это была чья-то близость...

Герцогиня смотрела на него полными страдания и слёз глазами...
— Мальчик мой, — испуганно и торопливо шептала Армина, и столько нежной тревоги было в её словах, столько жалости, словно перед нею лежал самый близкий человек. — Как же так? Услышь меня, милый мой... Очнись... Поднимись, пожалуйста...
Она осторожно гладила Лео, разглядывая царапины и ссадины, её губы горячо дышали ему в лицо, а Лео в ответ смог только протяжно выдохнуть — ему было больно.

— Хороший, родной, — звала его герцогиня.

Она кричала и пыталась поднять Лео. Она прижалась к юноше, её мягкие губы покрывали поцелуями его руки, лоб, щёки... они коснулись его рта...
Снова Лео едва не впал в забытьё, но теперь уже от неожиданной женской близости. Счастье сменило боль, отчего сердце покрылось приятным ознобом...

— Побудь ещё рядом со мной, моя герцогиня!
— Я согласна, мальчик с пламенным взглядом...

 

А вокруг благоухала сирень...

 

---

*Армина — женщина с этим именем настоящая ведьма. Причём она не остановится, даже если ей будет угрожать смерть. Её натура похожа за змею – хитрую, коварную, смертельно опасную. Ее укус смертелен. Горе тому, кто станет её врагом.

Но если Армина влюбится, то этот человек должен полностью ей принадлежать. Она не будет делить своего мужчину ни с кем. Сначала она будет уничтожать любовниц. А если её мужчина настолько глуп, что не станет обращать на это внимание, то его жизнь закончится достаточно быстро. У Армины очень сильный эгоизм, чувство собственности. Но не в смысле богатства, денег, вещей, а в смысле отношений. Богатство для неё — ничто. Выше всего она ценит отношения, и люди для неё делятся только на две группы: друзей и врагов. Третьего не дано. Очень колоритная сильная натура, с глубокой душой, дна у которой не видно.

**Марина Новикова-Шведт, «Сиреневое платье»
Стих написан по мотивам романа П.Бенуа «Колодезь Иакова», история танцовщицы по имени Агарь.