Право на выбор 1. гл. 1 Шаг вперёд, или два шага назад 5

Прошло тридцать пять лет.

Старый двух этажный дом из бруса, построенный в пятидесятых годах, комната восемнадцать квадратных метров с печным отоплением.

Все удобства во дворе.

Когда подруги спрашивали Раю, почему она не вернулась в Туапсе, она отвечала, что её дядя второй раз женился, живет в её квартире, у него двое детей, она не хочет мешать его счастью.

Рая быстро теряла зрение, хотя старалась варить обед себе и сыну, убирать в квартире.

Сын женился, стал жить отдельно, занялся бизнесом, организовал первый в городе частный таксопарк.

Вот только его лучший друг, продал ему краденые машины, а в них обнаружили наркотики.

Третий год её сынок находится в местах лишения свободы.

Рая всю жизнь была оптимисткой, старалась быть настоящим учителем, прекрасной подругой, хорошей матерью.

Почему же такая тяжёлая у неё жизнь? За что её всё это?

Последнее время, ей стал часто сниться Игорь, который держал её  длинную косу в своих руках и всё пытался ей сказать что-то.

А что, она никак не могла понять, просыпалась.

К этому времени она ослепла совсем.

Как инвалиду первой группы Раисе выделили небольшую квартиру в социальном доме. Добрые люди помогли переехать в новый дом, но она уже не могла различать ни цвета обоев, которыми были оклеены стены её квартиры, ни прекрасный парк, который рос под окнами её спальни.

В первую ночь в новой квартире, ей опять приснился Игорь. Он ей сказал, что дальше, у неё всё будет хорошо, он будет терпеливо ждать встречи с ней. Только пусть она не торопится…

                                         6

После разговора  женой, Виноградов прошёл в кухню,  съел рожки с рыбными котлетами, а сам всё думал о том, как в завтрашнем гражданском процессе, он будет рассматривать требования бывших колхозников о взыскании зарплаты.

-Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения Решения, - глядя на участников процесса, произнёс Виноградов.

Володя взял несколько листов чистой бумаги и заполнил вводную часть Решения.

Он старался писать медленнее, чтобы машинистка потом разобрала его почерк.

Вот описательная часть…

Виноградов вспомнил, как заместитель начальника сельскохозяйственного отдела областной администрации пытался оправдываться перед бывшими членами колхоза:

-Вы все получили по пять гектаров земли, что вам ещё? Работайте, а хотите, сдайте в аренду, продайте, наконец. И вообще, я ведь не давал команду разогнать колхозы, я просто рекомендовал создать предприятия другой формы собственности.

Виноградов посмотрел на черновые записи.

В колхозе имени Ленина до реорганизации работало полторы тысячи человек, а в трех созданных КФК, только сто!

Горожане покупали на рынке дешёвые, безвкусные китайские овощи и фрукты, а у жителей села не было денег и на хлеб.

Все бывшие колхозные поля заросли сорной травой.

Исполняя судебные решения, судебные приставы исполнители ежедневно объезжали сёла района. Накладывали арест на оставшуюся технику и строения.

Многие жители села, соглашались в погашение задолжности, брали себе кто корову, а кто старенький трактор «Беларусь».

Бумага у Виноградова кончилась, он открыл ящик стола, но и там было пусто.

Уже два месяца Москва не выделяли деньги на почтовые расходы, бензин, бумагу. Судьи были вынуждены приобретать все за свои деньги.

Виноградов поднялся из-за стола и вспомнил, как один из крестьян, перебивая выступление чиновника, выкрикнул:

-Да вы же нас запугивали! Чем я буду пахать? Наша жизнь для вас не имеет значения?

В здании правосудия было тихо.

Виноградов посмотрел на часы, семь часов, сорок пять минут.

За окном темно, наступили декабрьские, самые короткие дни. До проведения судебного заседания, назначенного на сегодня, Владимир хотел ознакомиться с практикой Европейского суда по правам человека.

Он прочитал материалы: «Кузнецов, против Российской Федерации», потом, перевернув следующую страницу, натолкнулся взглядом на фамилию Трофимов.

                                         7

Виноградов, невольно, вспомнил Трофимова Юрия, который рассказывал ему в далеком 1973 году, как он, фронтовик, награжденный орденом «Отечественной войны» второй степени и орденом «Боевого Красного Знамени», четырьмя медалями, получил двадцать пять лет лишения свободы.

Рота Трофимова тогда была расквартирована в городе Тарту, Эстонской ССР, шел 1948 год.

Трофимов, командир роты НКВД, возвращался домой после проведения операции по уничтожению банды в окрестностях города. Время было позднее, улицы освещались плохо.

Юрий жил с женой в центре города, в двух этажном, красного кирпича, доме. Квартира по тем временам у них была шикарная, огромная ванна, с холодной и горячей водой, отдельно туалет, две комнаты и большая кухня.

Его жена, Надежда, ожидала их первенца, приготовила ужин и всё выглядывала в окно, не видно ли Юрия? А его, все не было. На часах двадцать три часа. Неспокойно стало Наде.

Набросив на плечи вязаный жакет, Надя вышла из дома, постояла у дверей. Ей показалось, что в небольшом парке, примыкающем к дому, кто-то есть, она окликнула:

- Юра?

В ответ, послышался шорох и смех. Надя улыбнулась, побежала на встречу.

Трофимов приближаясь к дому, подумал, что сейчас войдет в свою квартиру, обнимет Наденьку, приложит руку к её большому, округлому животу, почувствует, как их сынок своей ножкой брыкнет, приветствуя своего отца…

Он отбросил в сторону недокуренную папиросу. Ударившись о землю, окурок разбросал яркие огоньки и погас. 

Сердце, от переполнявшего большого чувства, казалось, рвалось из его груди.

Мучительный стон, который раздался из близлежащих кустов, словно холодный ветер, остудил лицо. У Трофимова вспотели руки.

Так с ним случалось в годы войны, когда капитан поднимал в атаку свою роту.

Скорее по привычке, Трофимов рванул из кобуры «ТТ», взвёл курок пистолета.

- Нет! Не надо! - услышал он женский крик.

Голос был так знаком ему.

Юрий бросился через густой кустарник. Двое, держали Надю за руки, а третий, спустив брюки, насиловал её.

Трофимов произвел три выстрела...

Надя умерла при родах через день, не выжил их сын.

За тройное убийство капитана приговорили к двадцати пяти годам лишения свободы.

Трофимов никогда не обращался в Верховный Совет с прошением о помиловании. Его срок наказания заканчивался, а Юрия мучила мысль, куда он поедет после освобождения? А ехать было некуда! Родственники погибли в годы войны.

Он часто вспоминал убитых им трех солдат, изводил себя вопросами, а если бы знал, что это свои, русские, стрелял?

Но ответить на свой вопрос отрицательно, так и не мог.

Он наказал их так, как в тот момент считал нужным! А имел ли на это право? Кто больше наказан? Эти, убитые им насильники, или он?

Такой вопрос, он задавал себе все эти двадцать пять лет!

                                         8

Внимание федерального судьи Виноградова, привлекло одно из решений Европейского суда по правам человека.

Владимир прочитал материалы, отодвинул бюллетень Европейского суда в сторону, встал с кресла, прошелся по кабинету.

Он, как федеральный судья знал, что в местах лишения свободы не идеальные условия отбывания наказания, тесно в следственных изоляторах.

Недостаточно лекарств, в санитарных частях исправительных учреждений, невысокая квалификация медицинских работников. Среди осужденных, много больных туберкулезом.

Однако, только что прочитанное решение  Европейского суда по правам человека, невольно ставило перед Виноградовым вопрос: кто в конечном итоге, платит за подобные решения Европейского суда?

Виноградов еще раз прошелся по кабинету, подошел к окну.

Холодный декабрьский ветер стряхивал с огромных елей, росших под окнами, недавно выпавший снег и швырял его в окно кабинета, расположенного рядом со старыми елями.

Снежинки, ударяясь о стекло, издавали едва слышный шелест, а Владимиру казалось, что кто-то едва слышно, шепотом, спрашивает его:

- Кто? Кто? Кто? 

Виноградов вернулся к столу, присел в кресло, вновь перечитал решение Европейского суда.

Пять лет назад, в городе Невске, в лесополосе, обнаружили два расчлененных трупа молодых девушек, студенток университета. Экспертиза показала, что в отношении потерпевших были совершены насильственные половые акты.

Ещё через месяц, в областную больницу, была доставлена девушка. Её обнаружили в том же лесопарке, совершенно нагую, со следами побоев, изнасилованную, на теле множественные ножевые ранения.

Кто-то спугнул преступника, на счастье потерпевшей.

Следственная группа, созданная в УВД области, через месяц, по подозрению в совершении данного преступления, задержала  гражданина Томина,  26 лет, менеджера одной из больших частных фирм.

Под давлением неопровержимых улик, он сознался в совершении последнего эпизода.

Подозревая Томина в совершении аналогичных преступлений, проведя рад экспертиз, следователи установили его причастность к совершению и первых двух преступлений.

Томин был приговорен к пожизненному лишению свободы. Через несколько лет у него, при очередном медицинском обследовании в колонии, обнаружили на печени, раковую опухоль. Для его обследования, приглашали врачей, которые, давали противоречащие консультации и рекомендации.

Одни, рекомендовали проведение операции, другие, считали, что операция приведет к летальному исходу.

Томин считая, что его не хотят лечить, обратился в Европейский суд по правам человека.

Виноградов  невольно подумал, что тридцать пять тысяч евро, которые суд обязал Россию выплатить Томину в качестве компенсации за понесенный моральный вред, в конечном итоге, опосредованно, через налоги, оплатят осужденному Томину  родственники погибших девушек.

Получается, что кроме потери своих близких, необходимо оплатить лечение насильника и убийцы своих детей?

Родители погибших оценят это решение Европейского суда, как справедливое решение?

Это что, высший принцип демократии?

Или это Право на выбор, сделанное Европейским судом именно для нашей страны?

Виноградов увидел, что после материалов о Томине напечатано особое мнение одного из судей Европейского суда, который подчеркивал, что Российское государство, принимало все возможные меры, для обследования и лечения больного. Однако ни одно лечебное учреждение России не давало согласия на проведения операции, так как не гарантировало положительного результата.

Судья считал, что Россия принимала все необходимые меры, предусмотренные национальным законодательством, поэтому он воздержался при голосовании по принятию решения.

За окном кабинета федерального судьи Виноградова, просветлело, а вот в душе Владимира, словно стало темнее.

Как часто европейцы, не знающие национальных традиций русского народа, его моральных ценностей, семейных отношений, пытаются навязать через свои решения, столь чуждые нам свои совсем не «демократические» требования.

Как часто их выводы противоречат тем правилам поведения, которые они избирают для себя.

А нужно ли так безоглядно принимать в России всё, что они нам рекомендуют, или скорее, даже навязывают? 

Другие произведения автора:

Как дети, внуки пельмени уважают

В толпе, он не заметен, наш поэт

Желаешь, ты повысишь силу духа