ПРАВО НА ВЫБОР 3 часть гл. 15. Чекунда 1

                     

                                1

    В Доме Ветеранов с нетерпением ожидали выступления ансамбля под руководством Наума Пливанта.

    Зазвучала музыка, в зал из кабинета методиста вошли исполнители, три девушки и невысокого роста, худощавый мужчина шестидесяти лет. Слушатели, в большинстве своём пожилые женщины, замерли.

 

    На первом ряду, с широко открытыми глазами, не шевелясь, сидела маленькая, сухонькая старушка.

 

    -Эту песню мы посвящаем заслуженному учителю России, Кавалеру ордена «Трудового Красного Знамени», ордена «Знак Почёта», нашей уважаемой Раисе Ивановне Белоносовой, которой сегодня исполняется, - Наум помолчал, улыбнулся и продолжил, - ровно половина из того, что она наметила для себя. - Мы исполним мою авторскую песню: «Подари  мне  встречи миг».

 

Подари  мне  встречи миг

Может быть в последний раз.

Ты  души  услышишь крик,

Я  не  скрою слёз  из    глаз,

Ты  узнаешь  о себе,

То  о  чём ещё  молчал.

Ты  поймёшь, как  о  тебе

Эти  дни  я тосковал.

 

Без  тебя,

День  прожит  зря,

Гаснет без тебя  заря,

Меркнет без  тебя  закат,

А  с тобой,  я жизни  рад.

Руку в  руку   положи,

Что   случилось,   расскажи.

 

 Может   быть  растает  лёд,

 Ведь  душа в  душе  поёт.

 Подари,       ну     подари,
      Чтоб запомнить  навсегда,

 Ничего  не говори,    

 Всё  увижу  по  глазам.

 

    Закончился последний такт музыки. Раечка встала, протянула обе руки к исполнителям и медленно пошла туда, где только звучал голос солиста.

    Наум шагнул навстречу слепой юбилярши, нежно обнял её и поцеловал в морщинистые щёки.

    Все присутствующие в зале услышали, как их Раечка повторяет негромко:

    -Ты  узнаешь о  себе, то,  о чём  ещё  молчал.

 

    Концерт продолжался, а Раечка никак не могла успокоиться. Она постоянно подносила к своим глазам белоснежный шёлковый платок. Не двигая своей головой, она словно смотрела в одну точку, туда, где стояли исполнители.

    По окончанию концерта, Раю проводили в её комнату недавно вселившаяся в соседнюю квартиру, Нина Ивановна.

    Подойдя в шкафу с вещами, Рая открыла дверку.

 

    -Раечка! Оказывается ты такая модница! Я таких нарядов и не видела ни разу! А почему ты его не носишь? Ах, какая красота!

    Нина Ивановна засыпала новую подругу вопросами, её круглое, полноватое лицо раскраснелось и стало пунцовым.

Все, кто давно знал Нину Ивановну, сейчас бы очень удивились. Она никогда не отличалась особым вкусом в выборе одежды. Всегда одевалась в темные тона. Но сейчас эту женщину никто бы не узнал.

    Нина Ивановна осторожно, поглаживала шикарное платье нежно розового цвета и не могла никак оторвать от него свой взгляд.

 

    -Раечка, да как же ты столько лет скрывала от меня такую красоту? Где же ты купила это чудо?

 

    Раиса, инвалид первой группы по зрению, уже пять лет проживала в Доме для инвалидов и ветеранов, давно стояла в очереди на расширение и вот дождалась. Ей выделили две комнатки с маленькой кухней, туалетом и ванной. Для неё, прожившей всю жизнь в деревянном бараке с удобствами во дворе, это было большим праздником.

    Раиса была известный в области человек. Заслуженный учитель, двадцать пять лет назад, её наградили орденом «Знак Почёта». И сейчас её не забывали бывшие коллеги и знакомые.

 

    Нина Ивановна теперь заходила к Рае часто, приносила новости, они говорили о политике, моде.

    Раечка, сухонькая, маленького роста, несмотря на слепоту, очень подвижная старушка.  Недавно, ей исполнилось восемьдесят лет, однако память её никогда не подводила. Она была превосходным рассказчиком и за свои годы повидала очень много.

    И сейчас Раечка терпеливо, с серьезным лицом, слушала новую подругу, ждала момента, чтобы ответить на многочисленные вопросы.

 

    Нина Ивановна встав перед зеркалом, прижимала к своему весьма объемному телу нежный шёлк, наконец, замолчала.

    Несколько секунд было тихо, потом Рая засмеялась, да так, что на неё напала икота.

    Нина Ивановна принесла ей стакан воды, а  Рая никак не могла остановиться.

    Наконец она отдышалась, поправила чёрные очки, сползшие на кончик носа, выпила ещё глоток воды и начала рассказ:

    -Я тогда работала в «Артеке» пионервожатой. В начале апреля меня вызвал к себе директор лагеря и протянул письмо из Министерства иностранных дел СССР.

Там было написано, что в Берлине, 9 мая состоится торжественное открытие мемориала воинам Советской Армии, погибшим при взятии Берлина. В качестве почётных гостей приглашаются родственники погибших. У меня в последний день войны, там погиб отец.

    Как же мне завидовали подружки, побываю за границей, в Германии!

                               

    По приезду нас устроили в гостиницу, рассказали, как через день всё будет происходить.

    Немецким языком я владею свободно, поэтому самостоятельно знакомилась с достопримечательностями города.

    Возвращаясь в гостиницу, зашла в магазин женской одежды и обомлела. Особенно меня поразило это, как ты говоришь, платье. Я сразу решила, что именно в нём пойду вечером в театр.

    Продавщицы мило улыбаясь, одобрили мой выбор, только спросили, кто же мой избранник? Тогда я не поняла вопроса.

    Вечером, когда я вышла из своего номера, наши соотечественницы, с которыми я приехала, увидев мой наряд стали наперебой спрашивать, где я приобрела такое чудо?

    Я с улыбкой рассказала им и стала крутиться перед ними.

    Когда мы спустились по лестнице в холл, обслуживающий персонал гостиницы с удивлением смотрел на меня.

    Потом одна пожилая немка подошла ко мне совсем близко и, наклонившись к моей голове, тихонько прошептала:

    - У нас так в театр не ходят!

 

    Я с обидой хотела отойти в сторону. Я не поняла её, почему нельзя в таком прекрасном наряде идти в театр.

 

    -В этой одежде, женщины ложатся спать, это такая ночная рубашка, называется пеньюар!

 

    Нина Ивановна, глубоко вздохнув, застыла, а Раечка захохотала так, что слёзы брызнули из её глаз.

 

                                         2

    Около двадцати трёх часов Наум включил компьютер и по «скайпу» связался с Виноградовым.

 

    Наум рассказал, как прошёл концерт:

    -Жаль, что ты не смог подойти, мы исполнили и твои песни.

    Раечка читала нам всем стихи.

    Это же надо, твоя Лида, навещая её, читала ей твои стихи, а Рая запомнила! Вот это память!

 

    Ты знаешь, я вчера вернулся из командировки, всё устраняем последствия наводнения. Самое интересное, что на следующий год нам выделили двести миллионов рублей на строительство дамб.

    Это после пяти в год, за последние двадцать лет. Местные жители - просто герои. Я особенно запомнил одну бабульку, которые все называли «Бабка «мама не горюй». Она в селе главный организатор и контролер.

    Когда прилетели МЧСники и не вышли утром на работу, она нашла мена на улице и сказала:

    -Пойдём гонять МЧСников, опять спят пади…

 

    Из Москвы в село Нагибово прибыло пятнадцать человек пожарных. Начальник у них холёный такой, он на работу никогда не выезжал.

    Жили эти граждане в сельском ДК. С ними ещё было трое мотористов с резиновой лодкой. Все они, во главе с начальником, спали до 11 часов. Мне приходилось приходить к ним и поднимать.

    Я выделил им технику. Тележки нагружали мешками с песком местные жители, а МЧСники залезали на тележку и везли в берегу Амура. В первый же день, пока они ехали к дамбе, что-то выпили и все отравились.

    Тракторист привёз их на дамбу, местные жители сняли их с телеги, положили на мешки с песком. А волны из Амура уже перехлёстывают дамбу.

    Жители уложили привезённые мешки с песком на дамбу, а этих «спасателей» отправили на пустой телеге назад.

    Пожарные потом три дня приходили в себя. Их начальник каждое утро приходил ко мне и говорил:

    -Вы, почему мой подотчётный материал не бережёте?

 

    На четвёртый день нужно было проехать по Амуру вверх по течению, я спросил у моториста резиновой лодки:

    - Бензин есть?

    - Батя, не переживай! Хватит.

 

    Одели все «химдым» поплыли. Прошло минут сорок, моторист, спрашивает:

    -А сколько ещё плыть.

 

    Я отвечаю:  

    -Часа три.

    - А у меня бензин кончается!

    - Так я же тебя предупреждал!

    - Ничего, назад вернёмся на вёслах.

 

    А там ширина Амура в том месте пять километров, ветер, штормит, резиновую лодку без мотора крутит…

    Я думал, что перевернёмся, но вернулись благополучно.

 

    Через день меня вызвали вместе с начальником на совещание к губернатору. Оказывается, приехал в область Трубнев.

    На совещании он повёл себя очень не красиво. Стал на всех орать, угрожать увольнением, оскорблять.

    Первым вопросом у него было:

    -Сколько людей находится в отпуску?

 

    Ему отвечают начальники отделов, у кого один, у кого два.

    -Вы ничего не делаете! - Орёт.

 

    Поднялся заместитель губернатора Шуляпников:

    -Я не позволю вам себя оскорблять! Вы не унижайте людей. У нас в области мы владеем обстановкой! А вы кого с собой привезли? Бездельников!

 

    Шуляпников вышел из кабинета и в приемной губернатора  написал заявление об увольнении.

 

    Трубнев поднял моего начальника, Соколова, ничего не давая говорить, сразу стал оскорблять, а потом, срываясь на крик сообщил:

    -Я напишу в министерство, вас здесь всех сократят!

 

    Наум помолчал, потом продолжил:

    -Я вернулся в Нагибово, где  на улицы вдруг стала поступать вода. Опять взял лодку и стал подниматься навстречу потоку.

    Оказывается, в трёх километрах от села, было пробурено две глубокие скважина для промера грунтовых вод. Обмер производила очень пожилая женщина с костылём. Она никому не сказала, что пошла вода, не закрыла крышки на трубах, а из них  уже бьёт фонтан.

          Я залез в воду по пояс и с трудом закрыл  крышки на трубах. Уровень воды у села стал падать.

Другие произведения автора:

А сообщения о ходе СВО нам так важны

В нашем посёлке всё строительство идёт

Майор в отставке 7. Октябрь 1941