ГОСТЬ

 

 



— Смерть — мать красоты.
— А что же тогда красота?
— Ужас.
/ Донна Тартт. Тайная история /

***



— Мария, ну я пошёл. Встанешь, закрой дверь на щеколду и засов, а то буран на дворе начинается.
— Сейчас... Иди уже...

Лёнька в ту зимнюю ночь дежурил на ферме. Мария, жена, сидела дома с грудным ребёнком.
Она покормила шестимесячного мальца и уложила в кровать-качалку.
Село, где жили они, состояло из двух улиц. Но небольшой домик (такие называли в тех местах «землянками» и строились из самана*) был куплен молодой семьёй накануне у Суржиковых и располагался он отдельно, на отшибе. Зато рядом ферма, где и работали оба: Лёнька — скотником, Мария — дояркой. Дорога на ферму проходила мимо сеновала колхозного и поселкового кладбища.

Лёнька ушёл, а Мария накинула щеколду в сенцах, как просил муж, засовом подстраховалась и прилегла на диван. Часы-ходики размеренно тикали на стене, создавая уют и умиротворение. Мария лежала и одной рукой тихонько покачивала кроватку с маленьким сыном. Клонило ко сну...
Только было задремала, как вдруг в коридоре раздался тяжёлый топот кирзовых сапог. Так Лёнька всегда оббивал налипший снег. А на улице резко, напористо, с новой силой взвыл буран! Стены будто задрожали, задвигались... За окном беспросветная чёрная мгла и снежные комья с остервенением стали хлопаться о стекло, словно хотели ворваться в тёплый домик...
«Хм... А мне говорил, чтобы закрыла дверь в сенцах! Хотя сам легко справился с засовом...» — подумала Мария и хотела встать, чтобы отпереть вторую дверь в прихожую... Однако, не успела, потому как КТО-ТО уже вошёл...
«Или я не закрылась?» — мелькнула мысль и Мария приготовилась увидеть мужа. Но это был незнакомец. Дух занялся от страха у Марии. Она не успела опомниться, как гость прошёл сквозь её руку, державшуюся за кроватку, и уселся в ногах. Неживым несло от него, смертным холодом. И взгляд... У людей такого не бывает... у живых... Глаза серые, мутные, колючие... мёртвые!...
Страх сковал Марию! Закаменело всё в груди, замерли даже мысли. Дышала ли она? Не было сил пошевелиться. Вошедший глядел на неё, а Мария, холодея, на него...
Странный гость взял женщину за ногу. Как будто ледяные глыбы вместо рук были у пришедшего! Невыносимый колкий мороз гулял по жилам Марии, а в глазах стал меркнуть свет... Ей хотелось что-то сказать, спросить, но язык не слушался её. Незнакомец всё сильнее сжимал ноги...
Но тут вдруг гость обратил внимание на зеркало, висевшее над диваном, и стал внимательно глядеть в него. Оно будто зачаровало странного пришельца, увлекло чем-то. Мария почувствовала облегчение и притаилась. Руки-глыбы потянулись в сторону зеркала, а сам незнакомец стал подвывать, раскачиваясь из стороны в сторону... Послышались звуки из его пасти: «А-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а!»
Странно, но зеркало тоже стало качаться в такт его движениям. «О, Господи! Что это?! Зеркало же упадёт!» — наконец-то смогла хотя бы подумать женщина.
И ВСЁ ИСЧЕЗЛО.
Исчез незнакомец, успокоилось зеркало, воцарилась тишина в доме и на улице всё стихло. Но молчание всё же было страшным... и дверь в прихожку оказалась запертой изнутри — крючок накинут.
Утром Мария всё пересказала Лёньке без приукрас, как было на самом деле. Муж не поверил, сослался на то, что ей всё или приснилось, или привиделось. Уж больно невероятными были ночные события, слишком сказочными. Страшными, но сказочными.
— Ты же две ночи почти не спала перед этим, когда Серёжка температурил. Вот и переутомилась.

На следующую ночь Лёньке пришлось снова дежурить — попросили подменить заболевшего. Закрыв за мужем дверь, Мария сразу же будто окунулась в ледяную прорубь. Перепроверив засовы, она ещё и бруском подпёрла дверь. Но страх не отпускал её — хоть из дому беги!
Накормив ребёнка, Мария уложила его в кроватку-качалку. Лежала и прислушивалась к посторонним шорохам и звукам...
И снова, как вчерашней ночью, послышались гулкие постукивания в сенях тяжёлых сапог...
И вьюга завыла!
— Господи! Господи, что это?! — взмолилась Мария.
Странно, но всё утихомирилось. Никто не вошёл, за окном было тихо и лунно.
Утром Мария укутала Серёжку и пошла к бабке Параске Бурмистровой. Рассказала небылицы и попросила научить, как избавиться от наваждения.
— Окстись, Мария! Какие небылицы?! Если верить твоему описанию, то приходил к тебе САМ Суржиков. До того, как вы переехали в ту землянушку, он жил там... там и помер... не своей смертью. Он это был! С собой хочет забрать... А ты сделай вот что... — и бабуля стала пересказывать верные способы избавления от незваных гостей–покойников.

Всё Мария исполнила: и землю привезла из районной церкви, окроплённую святой водой, и посыпала ею могилку Суржикова, и помянула его, раздав детворе печеньки и конфетки.
Больше ночной гость не тревожил семью.