Жизнь по ломкому краю хрустящего льда,
По осколкам стеклянным со звоном,
Уходила при свете чужого огня,
Не имея на это резона.
Старый снег серым пеплом присыпав печаль,
Грязным кружевом ляжет на ветви.
Не услышать вам больше красавец-рояль
Потому, что он стал слишком ветхий.
Он давно не звучал, только грязная пыль
Обнимает его, как подруга.
И на крышке стоит одиноко бутыль -
Эпикриз о наличьи недуга.
Одинокая мечется тень от свечи
По углам, по полу и по стенам.
Мои тяжкие мысли - мои палачи,
Словно яд, что растекся по венам.
Не вернуться уже в тот единственный день,
Где еще всё игралось и пелось.
Где шагалось наверх за ступенью ступень,
Да на воле безумно свистелось.
Где-то там, позади, где алела заря,
Там шумят города, ждут заката.
Корабли у причалов свои якоря
Опускают, швартуют канаты.
Там еще, как нектар, и притворство, и лесть
Так привычны, и сладки, как сахар.
Но так хочется верить, что может быть есть
Подходящий хирург или знахарь.
Вновь по острому краю рожденного дня,
Упираясь коленями в рёбра,
Согреваясь при свете чужого огня,
Выбираю маршрут для манёвра.
Другие произведения автора:
Очень тихо. Лист не шелохнется.
Немой стих.
Соломенная шляпка
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
