Адий (Аркадий) Кутилов.
   

Русский поэт, прозаик, художник . 

 Возможно, самый недооцененный русский поэт XX века.

Поэт Аркадий Кутилов родился 30 мая 1940 года в деревне Рысьи Иркутской области,, провел юность в деревне Бражниково Омской области, а умер в Омске при невыясненных обстоятельствах - найден мёртвым летом 1985 года в в сквере возле Транспортного института, место погребения не установлено) . При рождении был наречен Адием. Вот и получился Адий Кутилов из Бражниково.

БИОГРАФИЯ

Потеряв мужа (сразу же после войны), мать переезжает с двумя сыновьями на свою родину в Колосовский район Омской области в село Бражниково. Здесь и прошли детство и юность поэта. Особое место в его становлении занимали учительница русского языка и библиотекарь (была для подростка помощником в выборе книг). В бражниковской библиотеке Аркадий обнаружил маленький томик Марины Цветаевой и, благодаря этому случаю, впервые познакомился с опальной поэзией. Сила и образность цветаевского слова пробудили в нем неугасимый интерес к поэзии. Первые стихи появились примерно в 1957 (до семнадцатилетнего возраста основным увлечением была живопись). Начал со стихов, содержание которых определялось обобщающим названием «таёжная лирика».

В начале 1960-х жизненный путь юноши определился армейской службой в городе Смоленске, где он как начинающий поэт вошёл в литературное объединение, участвовал в семинарах и был замечен Твардовским. Стихи А. Кутилова появились в областных и армейских газетах. Роковое событие наложило отпечаток на всю его дальнейшую судьбу. Аркадий и группа солдат устроили на территории части кутёж, пили антифриз. В живых остался один Кутилов. Чувство неизбывной вины довело его до депрессивного состояния и в результате он был демобилизован по болезни. Вернулся в село Бражниково. Об этом периоде поэт пишет в сохранившихся автобиографических набросках:

В подавленном состоянии, потеряв интерес ко всему, я жил в деревне, считая, что жизнь прошла мимо. Самое яркое событие того времени — это момент, когда я впервые серьёзно оценил водку. Работал корреспондентом районной газеты, неумеренно пил, распутничал и даже не пытался исправить положение.

В эти психологически трудные для него времена он работал в редакции районной газеты «Вымпел», но после нескольких месяцев был уволен за пьянство. И всё же поэту удалось преодолеть болезненное состояние и он с головой уходит в работу — пишет невероятно много — сутками не отрывается от бумаги. И с оптимистической надеждой определиться в жизни переезжает в Омск.

1965 — стихи Аркадия Кутилова впервые появляются на страницах омской газеты «Молодой сибиряк».

1967 — умирает мать (похоронена в Бражниково)

Наивная индустрия —
двухтрубный маслозавод…

…Ах, мама моя Мария,
зачем умерла в тот год?!..

После смерти матери Аркадий Кутилов с молодой женой и сыном уезжает в места своего рождения иркутские земли. Работает в районной газете, много времени проводит в разъездах.

1969 — создан прозаический цикл «Рассказы колхозника Барабанова». Цикл публиковался фрагментами: полностью опубликовано после смерти (в 1989 в альманахе «Иртыш»). Семейный разлад заставил А. Кутилова вернуться в Омскую область.

Некоторое время он вёл кочевой образ жизни сельского журналиста, работал в районных газетах, нигде подолгу не задерживаясь. После смерти брата перебирается в Омск и оказывается как литератор не востребованным.

Начинается бродяжий период протяжённостью в семнадцать лет: его домом и рабочим кабинетом становятся чердаки, подвалы, узлы теплотрасс.

…Мир тоскует в транзисторном лепете,
люди песни поют не свои…
А в Стране дураков стонут лебеди,
плачут камни и ржут соловьи…

На человека с ярко выраженной личностью советский режим реагировал примитивно и стандартно — литератора прятали в психушки, «привлекали» за бродяжничество.

1971 — находится в заключении, пишет повесть «Соринка» (впервые опубликована в альманахе «Иртыш» за 1997 год).

Начиная с середины 1970-хх Кутилов писал без всякой надежды увидеть свои творения напечатанными: даже на само его имя наложили запрет. Причина — крамольные стихи, скандалы (литературные и политические), эпатажные «выставки» картин и рисунков в центре города; «глумление» над советским паспортом, страницы которого поэт исписал стихами.

Июль 1985 — поэт обнаружен мёртвым в зеленеющем сквере около Омского транспортного института. Обстоятельства смерти не выяснялись и остались не выясненными. Труп его в морге оказался не востребованным. Место захоронения поэта неизвестно.
 

Память

Одна из муниципальных библиотек Омска носит имя поэта.
К 70-тилетию поэта микроминиатюрист Анатолий Коненко издал микрокнигу .
Информационно-библиографический отдел Омской государственной областной научной библиотеки имени А. С. Пушкина подготовил библиографический указатель к 70-летию поэта.
На бульваре Мартынова в Омске 30 июля 2010 года в рамках празднования дня города установлен мемориальный камень поэту .
Библиография
Стихи вошли в антологию «Русская муза XX века»; включены в антологию «Русская поэзия XX столетия», изданную в Лондоне на английском. Поэзия А. Кутилова нашла свое отражение и в антологии «Строфы века».
«Скелет звезды» — стихи, поэмы, проза (вступ. Ст. Г. Великосельского), Омское книжное издательство, 1998. — С. 398. ISBN 5-85540-393-9 / 3000 экз.
«Мой триумфальный день настанет…»: биобиблиогр. указ. за 1965-2010 гг. / Ом. гос. обл. науч. б-ка им. А. С. Пушкина; сост. Е. И. Каткова. – Омск, 2010. – 74 с. Электронный вариант доступен: http://www.lib.okno.ru/Ukazatel_Kutilov/index_Kutilov.htm
«Город кенгуру» — стихотворные циклы, малая проза, Омск, изд. «A priori», 2005. — С. 143. ISBN 5-80420060-7 / 1000 экз.
«Провинциальная пристань» — стихи, Омское книжное издательство, 1990. — С. 207. ISBN 5-85540-191-X / 5000 экз
Из воспоминаний современников

«Замечательные молодые омские художники Владимиров, Клевакин, Герасимов буквально зачитали меня стихами Кутилова, так и не замеченного столичными журналами и критиками. Действительно, в городе Л. Мартынова жил и другой, достойно неоцененный нами при жизни поэт.» Е. Евтушенко 

Автомировозрение поэта:

Как объясняется мой взгляд на мир:
1. Мои рисунки и стихи – это откровенная профанация искусства. Еще Вольтер говорил: «Чтобы скомпрометировать нелюбимое дело, нужно довести его до абсурда». Я не люблю все виды искусственности, и как результат – мои дикие матерщинные произведения.
2. Случайно, стихийно у меня иногда появляются вполне осмысленные произведения, с уклоном в современную философию. Но я – действующий философ-анархист и горжусь тем, что меня побаиваются художники-реалисты (соц.)
3. Заглавия в моих произведениях несут определенную нагрузку. Без них – рисунок бессилен. Но и заглавие без рисунка – просто красивая фраза. Вместе же они – деловая пародия на мир.
4. Позиция анархиста в искусстве дает мне полномочия вторгаться во все людские дела, начиная с космоса, кончая спальней. (Обратите внимание на темы, идеи моих рисунков. Это – безграничное поле деятельности!)
5. Абстракционистов я не люблю так же, как и реалистов: в их делах не видно поиска. А мнения зрителей я игнорирую. «Я буду разговаривать с тобой тогда, когда ты рядом с моими произведениями поставишь свои».
6. Моя Новая Система Воображения – это начало новой религии: без бога и других напыщенных авторитетов. Мое поведение в быту является отражением моей позиции в поэзии.
7. Я пацифист, и если рисую какого-то полковника, то не забываю вдернуть ему в нос кольцо (как у людоеда, который съел несчастного капитана Кука).
8. Соцреализм, как мамонт, обреченный на вымирание, и мне не стыдно дать этому животному хорошего пинка! – «Подыхай скорее, а на твоих развалинах взойдет цветок Познания номер 2 (после Ренессанса)».
9. Мое желание – иметь карманную водородную бомбу (я дистрофик, а это невыгодно в том мире, где хозяйничают волосатый кулак и голубой штык).
10. Я полностью верю в то, что 2х2=5, хотя иногда не могу доказать какому-нибудь бюрократу.
11. Главное мое оружие – ирония. Пытаюсь овладеть ею в совершенстве и, возможно, на краю могилы буду таким желчным, что меня не возьмет даже Смерть.
12. Жить без горя не могу!
Вот 12 заповедей, которые навсегда оккупировали мою душу. «Дурак – это надолго!» - говорят врачи. Я под этим щитом живу уже 39 лет. Позиция не совсем удобная, но дает одно преимущество: и с уборщицами, и с министрами я разговариваю одинаково. Если кто-то заметит у меня в поведении хоть на намек на подхалимаж, пусть скажет мне об этом, - и сгорю от стыда. Сгорю без остатка!
* * *
… Мое заявление о том, что я сверхчеловек, не совсем беспочвенно. Вот факты.
Меня много били (физически и морально), много обманывали… Я всю жизнь нахожусь в центре облавы и ровно на секунду опаздываю там, где надо быть на секунду раньше. В любви мне всегда достаются объедки, руины женщин, над которыми уже изрядно потрудились офицеры, повара, ответработники и даже негры.
Вот она, хорошо вспаханная почва, на которой должен зачахнуть благородный рыцарь, но непременно взойдет уродливый чертополох – supermen! Человек с ограниченной ответственностью, почти «агент 007» с правом на (логическое) убийство любого из окружающих. Sic!
* * *
Конфликт – боевая пружина независимого мышления, и благодаря ему я ослеп для общественных поручений и прозрел для творчества и преступлений.