— Оставь меня, пожалуйста, Василий! Что же ты всё ходишь за мною, а не обнимешь, не согреешь? Устала я, — Анна Валерьевна задвинула наглухо шторы, день за окном стоял солнечный, как никогда, подошла к дивану, прилегла и, укутавшись в теплый плед, отвернулась к стене. Но и это не спасало. Даже верблюжье покрывало не торопилось расстаться с запахом любимого супруга, хоть и стиралось уже не раз. В тот вечер праздник обещался быть тихим. Дочь с мужем уехали встречать новый год к теплому морю. Внукам со стариками нет никакого интереса, сидеть у телевизора. А когда-то было правилом – всей семьею за накрытым всевозможными вкусностями столом, собираться у деда с бабушкой. Делились планами на будущее с надеждой на успех. И всякий раз сбывались все их чаяния. Пожилую чету здоровье до сих пор не подводило. Силы черпали из того, что радовались умненьким внукам. У детей процветал бизнес. Нужды ни в чем не было, баловали и престарелых родителей. Даже показали им заграницу. — Мать, ну ты чего? – Василий Романович слегка огорчен настроением жены, — Анна Валерьевна, не грусти. Давай-ка поторопимся, проводим без сожаления две тысячи тринадцатый. Хотя, за ним вся наша жизнь с тобою. Не молоды теперь, но ведь вместе больше полувека. Вот за это по рюмочке можно. Пойду, наливочки принесу нашей фирменной, — он лукаво подмигнул Анюте (так ласково называл ее с самого первого дня их знакомства и всегда). Если сердился, что бывало очень редко, можно по пальцам пересчитать, так Аннушкой кликал. Когда последним штрихом, то бишь бутылочкой, в которой переливалось рубином домашнее вино, «подчеркнул» Василий Романович важность момента, поставив ее со стуком на стол, они сели друг подле друга. Василий посмотрел на Анну своими выцветшими голубыми глазами (давно исчезла та невероятная синь их), задержал на ней взгляд, задумался о чем-то… Потом улыбнулся и произнес с несвойственным ему волнением: — Спасибо, Анюта, за дни наши все. Ты счастье мое долгое и такое короткое. Эх, еще бы лет сто насладиться долгоденствием этим, — по щеке его скользнула скупая слеза. — И чего тебя, Вася, философствовать потянуло, — попыталась шутить Анна. – Выпьем, закусим хорошенько. А уж боя курантов, если дождемся, там можно и символически: с фруктами. Я в микроволновке потушила, чтобы без проблем для десен твоих. Она положила ему на тарелку холодца, салат. Ужин начался. — Бульону куриного захотелось страсть как, милая. Будь добра, подогрей, да лапшички забрось – своей только, — Василий Романович пересел в кресло, что-то увлекло его на телевизионном экране, там и заснул. Жене, вскоре вернувшейся из кухни, с дымящейся в руках кастрюлькой супа, пришлось его разбудить. С превеликим удовольствием отведав горячего, муж удалился в ванную. «Застрял чего-то!» — Анна собралась идти посмотреть, где он, но услыхав звук шаркающей походки, выдохнула с облегчением. Отчего-то защемило в груди. Вытирая полотенцем лицо, Василий Романович, споткнулся о порожек дверного проема и упал…замертво. Минуло полгода, а муж не отпускает. Или это она не хочет смириться и попрощаться с ним… С каждым днем становится только тяжелее — он всегда рядом: то присаживается посмотреть с нею передачу, она явно видит его боковым зрением. Боится повернуть голову, сидит с замершим сердцем и не шелохнется. То, покряхтывая, сокрушается в соседней комнате на нынешнюю политику. Однажды, поздним вечером, донесся крик с улицы. Узнала знакомый голос. Анна потушила свет и выглянула на освещенную площадку перед домом. Это был Василий. «Опять Елена парковалась, беспорядок устроила», — громко осуждал он молодую соседку. Поднял валяющийся столбик и старательно установил на место. Обезумевшая женщина открыла форточку и крикнула, что было сил:- Вася-яяя! Но там никого уже не было, лишь эхо ответило Анне Валерьевне из темноты дворового сквера… В квартире, где когда-то царило счастье, ей не елось, и не спалось ночами. Днем она могла подремать, но совсем недолго. Потом шла и начинала перекладывать вещи с места на место, наводя порядок. И так по кругу… Но относительный покой в ее душе все-таки наступил. А началось с визита неожиданного гостя. Им оказался Олег Замолочный, давний сослуживец Василия. Они встречались на похоронах. Войдя, он увидел, что дома кроме хозяйки никого нет, а за закрытой дверью явно слышал, что она беседует с кем-то. Он тут же расспросил ее обо всем… Анна призналась, как ей не просто после ухода мужа: — Наверное, я потихоньку схожу с ума, — произнесла она подавленно. — В церковь надо сходить, Анна Валерьевна. Исповедаться батюшке, поставить свечку за упокой души усопшего, помолиться… С тех пор она еженедельно посещает приход. Боль в сердце ослабела, радость поселилась в нем. Нынче она за двоих продолжает гордиться тем, что родили они с Василием замечательную дочь, а она подарила им двух внуков. Жизнь продолжается в них, и сама Анна им нужна. 2015-12-25 Фото:
Новые
Меню
