Учитель. Глава 9.

Дорогой Серега и я по очереди рассказывали о своей бурной и нелегкой жизни, соперничая с текстами звучащей по радио попсы в чувственности и яркости описаний. В кабину весело влетал свежеющий ветер, напоенный приторным, опьяняющим ароматом клеверных полей, словно бы припорошенных диковинным воздушным снегом. Кое-где бескрайние салатово-белые просторы глубоко прорезались старыми, уже не способными безжалостно грызть землю, балками, заболоченными, верно укрытыми грозным частоколом зрелых ельников. Так, в покое и одиночестве, разбойник- овраг проводил последние годы своей жизни.

Местами острые, извилистые хребты хвойного леса встречались и на возвышенностях, и тогда казалось, что безмятежную гладь доисторического моря зловеще вспарывает плавник фантастического чудовища.

Постепенно пейзаж менялся. Оврагов и балок становилось больше, леса заметно расширились и напоминали теперь не гребни подводных монстров, а мрачные, скалистые острова, населенные мифическими существами. Клеверные поля остались позади; вокруг нас простирались обширные сенокосы с уже подсыхающими кремово-желтыми горбиками стогов. В конце концов, мы въехали на небольшой лужок, обезглавленный косами, выжженный солнцем, и остановились по просьбе Екатерины.

Спрыгнув на хрупкую, словно печенье, едва прикрытую седой паутинкой высохшей травы, землю, я быстро размял затекшие ноги и осмотрелся.

С двух сторон лужок зажимали обширные, темные, будто драконья кровь, участки старого ельника; на фоне угрюмых деревьев стога, пылающие в ярком солнечном свете, казались грудами золотых монет. По направлению вперед местность слегка повышалась, и я, как ни старался, ничего не мог разглядеть за белесым краем горизонта. Здоровенные слепни, низко и монотонно гудя, подобно военным бомбардировщикам Второй Мировой, грозно носились вокруг и залетали в машину.

- Валера, смотри! - Юлька, шустрая, как ящерица, убежала далеко вперед и замерла в восхищении, пораженная чем-то божественным. - Смотри скорее!

- Коренной берег Усиры, - констатировала Катя. - Стоит пройти вперед, посмотреть дорогу.

Мы молча, не в силах оторвать взгляда от раскинувшихся перед нами просторов, стояли на краю поистине колоссального обрыва... даже не обрыва, а целого архитектурного каскада, похожего на развалины богатого античного города! Исполинские ступени террас, то желтовато-красные, голые, то залитые нежной зеленью сочных трав и невысоких кустарников, то прорезанные глубокими ущельями и заросшие темной чешуей хвойного леса, в точности повторяющей все детали рельефа, величественно обрывались к крутой излучине реки, которая голубоватым оловом тускло блестела на дне тенистой долины. На многие километры вперед просматривался противоположный берег, сплошь закованный в латы пойменной дубравы; правее, вверх по течению, на самом краю горизонта, виднелось рыхлое белое тело какого-то города; левее, прямо среди курчавой шевелюры дубняка, торчали блеклые заводские трубы.

- Стратегический объект, - сообщила Катя. - На оборонку работал с тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года, когда, кстати, и был построен, по тысяча девятьсот девяностый. Сейчас заброшен, охрана давно снята, а на карте все равно не отмечают. Были мы там с исторической экспедицией в прошлом году. Мрачное место...

- Сталиным пахнет, - добавил я.

- Что-то вроде того, - согласилась Катя. - Что ж, идемте. Дорога в порядке.

Серега, не принимавший участия в акте воздаяния почестей красоте местной природы, сидел за рулем и ожесточенно крутил ручку настройки радио. Приемник замогильно хрипел и заливисто взвизгивал, словно довольный жизнью поросенок.

- Опять проблемы? - весело поинтересовался я, впрыгивая в душную, кишащую слепнями, комарами и мошками, кабину.

- Да сигнала нет! - Серега с досадой пришиб комара, вонзившегося в его мускулистое плечо, и выбросил трупик кровососа за окно. - Антенна, что ли, полетела... Черт знает, вчера всю систему проверил - отлажена, как часы.

- О! - я глубокомысленно поднял палец и повернулся к девушкам. - Первые признаки геопатогенности данного природного района. Вооружитесь рамками, маятниками, святой водой и спиритическими досками. Дальше поедем без музыки, - подмигнув Юле, я принял нормальное положение и хлопнул Серегу по плечу.

- Кстати, - Серега пустил двигатель, - скажет мне кто-нибудь, почему во всех ужастиках в первую очередь отказывает радиоточка?

- Чтобы оторвать человека от цивилизации и сделать его абсолютно беспомощным, - ответила Ольга. - Чтобы пробудить все животные инстинкты и низменные страсти...

- Подумать только! - я усмехнулся и закурил сигарету. - Весь этот метаморфоз лишь от того, что ты разлучен с любимой "Европой плюс"! Вывод: не хочешь превратиться в маньяка - слушай местные радиостанции...

- Так, дамы и господа! - властный голос Екатерины наполнил салон; казалось, даже слепни стали гудеть потише. - Что-то мы разговорились. Пора бы подумать о том, как выбрать место для ночлега.

- Куда ехать? - Серега оставил тщетные попытки настроиться на волну какой-нибудь радиостанции и щелкнул тумблером выключателя.

- Вот по этой дороге, - Катя указала на две еле заметные полосочки, пролегающие среди выкошенной травы и уходящие вниз с коренного берега.

- Хм! - Серега задумался. - А ты уверена, что мы там проедем? Не внушает доверия эта твоя дорога.

- Проедем! - уверенно отрезала Катя. - Эта дорога ведет на главную улицу Четверякова. Некогда по ней можно было выбраться в город... Сейчас ее используют преимущественно рыбаки... Хотя заметно, что давненько по ней никто не ездил...

Серега развернулся так, что красноватое облако пыли, поднятое колесами, толстым блином размазалось невысоко над землей и замерло в испуге и удивлении. Еще со времен службы в МЧС у моего приятеля осталось навязчивое состояние - боязнь отказа средств связи. Вот почему он столь трагично воспринимал поломку радиосистемы...

Другие произведения автора:

На берегу

Баллада об ассенизаторе

Поезд, идущий в осень