Дичь диковинная

Леха был счастлив. В гости к нему приехал двоюродный брат Димка. Разбойник и двоечник в малолетстве, а теперь глянь – полковник! Через много лет после последней встречи он наконец-то навестил родственника. Раньше, когда страна называлась Советским Союзом, Что Дальний восток что Северный Кавказ все равно, что рядом. Самолеты летали, пароходы плавали, поезда бегали. За одну лейтенантскую получку можно было слетать в Москву за колбасой и попить пива, и вернуться обратно.
Сначала Лешкины и Димкины родители жили в одном и том же сибирском поселке. Потом Лешкины подались на Юг. Димка после школы поступил в военное училище, а Леха в колхозе шоферил, и денег ему вполне хватало. Хорошим подспорьем был двор, где было полно разной живности. Да еще магарыч на подвозе делал.

Димка дорос в армии до полковника вэдвэшных  войск, и теперь сидит в мягком кресле, и расплывается в добродушной и широкой улыбке. Белолицый, (а где ему на северах загорать?) крепкий мужик, спортивные штаны в обтяжку, моща от накачанных мышц так и прет. 

Это, скокож мы с тобой не виделись то? – Интересуется Леха.
- Да лет двадцать, наверное, будет…
- Нет, ты скажи, за что нас с Настюхой не любишь? На свадьбу мою не приехал. На крестины сына… Мать твою…
- Не ругайся, - морщится Димка, - отпуск у меня не настолько большой чтобы через всю Россию на Кавказ пилить. А на самолет проездные не давали. Вся армия в долгах, как в шелках… А теперь что-то стало меняться к лучшему. Чаще будем видеться.
- Ну ладно, а я думал, брезгуешь, дескать крестьяне мы, лохи… Ох и соскучился я по тебе Димон. И в каких дебрях, думаю, он служит? Сам бы к тебе приехал, но при нашем достатке только до пруда…
И чтобы сгладить неприятность текущего момента , Леха зычно гаркнул:
- Настя, мать твою…  Где пельмени, самогон? Или лучше водки давай, что Дима привез. Поди, в холодильнике застыла? Что нам с пива, одно расстройство.
- Да вы поговорите чуток, пельмени вот-вот закипят. И салат я вам из соленой капусточки со свежими огурцами и помидорами готовлю… Овощи у нас, слава богу, свои, не то что харчи казенные, да магазинные… - тут же завелась Настя, рада, радешенькая, что наконец то мужик с гостем и о ней вспомнили.

Вечеряли до поздна. И все то братовья не могли не наговориться. Дима об армии все что знал рассказал. Леха о жизни своей никудышной. Раньше зерна колхозного было валом. А теперь фермеры в сговор с ментами вошли, и на период уборки посты ГИБДД к полям подтягиваются, на контроле каждый грузовик держат, документы проверяют. Пучка соломы не сопрешь.
Одна радость – крысы водные – нутрии в ходу. И шкуры принимают, и мясо на рынке спросом пользуется. Не пробовал? Завтра шашлыком угощу.
Сходили посмотрели крыс. Звероподобные особи с длинными голыми хвостами шебуршали в клетках, щурясь на фонарный свет, пока пьяные мужики их рассматривали.
Дима хотел открыть одну клетку и погладить живность. Но Леха отсоветовал.
Порвет… Зубы у них, как у бритвы…
- Ну и ладно, пошли допивать и бай бай пора.
Уже за столом сменили тему разговора.
- Давно мечтал в ваших степях поохотиться. Дичи то у вас много? Ружье то, что тебе привез в подарок надо бы опробовать?
- За этим дело не станет. Горючка в мотоцикле есть, так что прямо с утра и поедем. Дичь, не ахти какая, зайцы да лисы. Кабанов повыбили. А вот с птицей лучше стало, гуси, утки есть, голубь дикий, фазан…
- А встречается чтонибудь особенное?
Особенное? Ну разве огарь, неделю назад у кошары видел. Я и норку с гнездышком приметил.
А что за птица?
Птица диковинная, раскраска разная, тельце красное, и размером большая будет. Гнездится по норам, особливо в лисьих. Залезет в нору, лиса оттуда убирается. Жидкость специальную эта утка выделяет, вонючую, которую лиса не терпит. Если повезет, добудем огаря, своими глазами и увидишь.
- Что-то про таких я ранее и не слыхивал.

Леха рад стараться, расписывает в красках живность местную, гордится и радуется, что хоть чем-то Димку удивил.
- Ну все шабаш, пора идти спать… Если решили на охоту, значит на охоту.
Зашла и Настя с кухни, давно ждала, когда мужики угомонятся и захотят спать.
- Дима я вам во флигеле постелила,  тепло и сухо будет.
Дима уснул быстро. Устал с дороги, наконец-то есть возможность отдохнуть.

На охоту выехали, когда заря занялась. Старенький «ИЖ» часто «чихал» и жаловался на техническое здоровье  простуженным моторным стуком.
Южная степь изобиловала буграми, и как уснувшие доисторические чудовища то тут, то там возвышались скифские холмы, покрытые жухлой травой, серой как послеперестроечная жизнь.
Наконец полевая дорога вывела к озеру, окаймленному высоченным как бамбук камышом.
Было очень тихо, воду чуть морщил легкий утренний ветерок. Природа словно и не думала просыпаться. Вода в зеркалах прогалин выглядела черной и неподвижной.
На другой стороне озера повис молочными козырьками туман, откуда доносилось тихое кряканье уток.
Дима вопросительно посмотрел на Леху.
- Ты присядь, здесь за бугорок, а я дальше пройдусь, туда где сидка приготовлена. Если дикие утки поплывут на тебя, выбирай покрупнее и стреляй. А если лягут на крыло, тем более не зевай…
- Ученого учить…- буркнул Дима. Он собрал свое фирменное ружье, расстелил за бугорком куртку, и улегся так, что со стороны озера его было не заметно.
- Порядок! – убедившись, что брат все сделал правильно, похвалил  Леха. Сам же, пригнувшись ушел за камыши, где стоял большой чурбан, притопленный в ил. Леха снял телогрейку, сложил ее таким образом, чтобы мягко было сидеть, изготовил ружья и застыл в ожидании. 
 
Через широкое окно камыша, была видна водная гладь, где находилось излюбленное для корма уток место. Далее, в километре от берега, стоял бревенчатый домик кошары, под крышей которого ярко светился электрический фонарь.
Южная осень – капризное время года. То тихо-тихо, а то вдруг ветер усиливается и начинает гнать волны, качая с треском камыши.  Вот и сейчас мелкая рябь перешла в небольшие волны. Рассеялся и туман. Снова донеслось кряканье.  Леха насторожился, а потом успокоился. По воде плыли стайкой индоутки.
А через несколько минут со свистом стали шлепаться на поверхность воды одна за другой дикари. И поплыли в сторону Димки.
- Ну, счас пальнет…
Куда то исчезли индоутки, вероятно инстинктивно чувствуя, что им следует держаться подальше от дикарей, чтобы не получить порцию дроби.
- Ты чего там сидишь? Спишь что ли? – забеспокоился Леха.   
 Наконец то раздался выстрел, потом другой. Дикие утки с шумам поднялись в воздух и улетели. Но выстрелы не прекращались.

- Че он творит? Свихнулся что ли?
Леха вскинул ружье за спину и пошел к Диме. То, что он увидел, потрясло его до глубины души.

Дима метался по берегу и возбужденно размахивал ружьем.
- Ты представляешь, патроны кончились, а утки плавают и плавают. Даже не улетают…
- Брат, ты чо, охренел?
А что, смотри какая птица красивая. Крылья черные, гребешок красный… Это что он самый и есть – огарь?…
- Дурак ты Дима, хоть и полковник… А ну давай быстро сваливать, пока нас не замели. Ты что индоуток ни разу не видел?
- Не видел… - признался упавшим голосом Дима. Потом он стал растерянно хлопать себя по карманам, разыскивая сигареты и спички.
 - На,бери мои, -  кинул ему пачку Леха, и полез в воду собирать утиные тушки. Не пропадать же добру…
А потом забросив трофей в багажник люльки, где уже сидел в обнимку с ружьем  нахохлившийся Дима, ударил по газам.

Леха всю дорогу хохотал, словно радуясь выпавшему приключению.
А Дима глупо улыбался, чувствуя себя виноватым.
Почти у края села остановились. Решили перекурить. Тянули сигаретный дым и молчали. И вдруг почти из-под мотоцикла, стоявшего около лисьей норы, рванулись в небо как два выстрела одна за другой большие птицы с ярко красным опереньем. Тугие и сильные крылья буквально вспарывали воздух, и в них чувствовалась дикая необузданная сила.
- Огари! –  выдохнул из себя Леха.
Дима заворожено смотрел птицам вслед.

Станица Курская, 2002 год.

Другие произведения автора:

Сегодня не пишу стихи.

В лес сгоревший

Тяма не везет...

Это произведение понравилось:

Раиса Манухина