Кто был отцом императора Николая I ?

   Копия старинного письма (оригинал, якобы сгорел во время пожара в 1918 году) была опубликована Павлом Елисеевичем Щёголевым (1877 - 1931 гг., крупнейший пушкинист, историк литературы,) в журнале "Былое" в 1925 году.
   Павел Щёголев был одним из создателей Петроградского историко–революционного архива, а с 1920 года он был управляющим одного из отделений Государственного архивного фонда. Он имел доступ ко всем архивным материалам..., и о нём говорили — "Щёголев знает всё !"
   Вполне естественно, что после октябрьской революции 1917 года Павел Елисеевич "обслуживал" новую власть..., и поэтому выполнить "заказуху" по дискредитации царизма было ему по силам..., но абсолютно не факт, что такой заказ поступал и что это им было сфабриковано.
   Вот отрывок из письма (от 15 апреля 1800 года), якобы написанного Павлом I своему "доверенному другу" Фёдору Васильевичу Ростопчину (именно через него Павел I организовал утечку "третьего письма" Алексея Орлова про убийство Петра III в Ропше):

   "Сегодня для меня священный день памяти в Бозе почившей цесаревны Натальи Алексеевны (первая жена Павла Петровича, которую он действительно любил. Она умерла в результате родов после долгих мучений в пять часов утра 15 апреля 1776 года. — И.Ш.), чей светлый образ никогда не изгладится из моей памяти до моего смертного часа.
   Вам, как одному из немногих, которому я абсолютно доверяю, с горечью признаюсь, что холодное, официальное отношение ко мне цесаревича Александра меня угнетает. Не внушили ли ему пошлую басню о происхождении его отца мои многочисленные враги ?
   Тем более это грустно, что Александр, Константин и Александра мои кровные дети. Прочие же? (…..) Бог весть! Мудрено, покончив с женщиной всё общее в жизни, иметь ещё от неё детей. В горячности моей я начертал манифест о признании сына моего Николая незаконным, но Безбородко (Александр Андреевич, канцлер. — И.Ш.) умолил меня не оглашать его. Всё же Николая я мыслю отправить в Вюртемберг "к дядям", с глаз моих: гоф-фурьерский ублюдок не должен быть в роли российского великого князя — завидная судьба ! Но Безбородко и Обольянинов (Пётр Хрисанович, 1752 – 1841 гг., генерал-прокурор. — И.Ш.) правы: ничто нельзя изменять в тайной жизни царей, раз так предположил Всевышний.
    Дражайший граф, письмо это должно остаться между нами. Натура требует исповеди, и от этого становится легче  жить и царствовать. Пребываю к вам благосклонный Павел".

   Вот тут у меня закрадывается небольшое сомнение — если это письмо датировано апрелем 1800 года, то Павел I написал его как минимум через год после "начертания манифеста о признании сына моего Николая незаконным", так как канцлер Безбородко умер 6 апреля 1799 года. Получается, что это письмо было написано Павлом после каких-то ностальгических воспоминаний. Немного нелогично..., но с другой стороны — если бы это письмо являлось фальшивкой, то тогда бы те, кто его изготовил, наверняка, постарались бы подогнать датировку письма под годы жизни канцлера Безбородко. Тут больно уж всё очень тонко...

   Это письмо не является окончательной точкой в этой истории. Косвенным фактом того, что "щёголевское письмо" не подделка и оно существовало, является следующая запись Дениса Васильевича Давыдова (русский поэт–партизан, 1784 – 1839 гг.):

   "Граф Ф. В. Растопчин был человек замечательный во многих отношениях; переписка его со многими лицами может служить драгоценным материалом для историка. Получив однажды письмо Павла, который приказывал ему объявить великих князей Николая и Михаила Павловичей незаконнорожденными, он, между прочим, писал ему: «Вы властны приказывать, но я обязан вам сказать, что, если это будет приведено в исполнение, в России не достанет грязи, чтобы скрыть под нею красноту щек ваших». Государь приписал на этом письме: «Vous êtes terrible, mais pas moins très juste» (Вы ужасны, но справедливы. — Ред.).
   Эти любопытные письма были поднесены Николаю Павловичу, чрез графа Бенкендорфа, бестолковым и ничтожным сыном графа Федора Васильевича, графом Андреем." (Давыдов Д.В. "Военные записки", глава "Анекдоты о разных лицах, преимущественно об Алексее Петровиче Ермолове" изд. Москва, Воениздат, 1982 г.). Тут надо понимать, что слово "анекдот" раньше имело смысл "история".

   Но Денис Давыдов и сам не видел этого письма..., и знает о нём лишь через устные предания..., то есть, получается, что вся эта история тянется очень долго исключительно на уровне слухов. И это совсем неудивительно, так как предъявить такие письма общественной огласке означало взорвать вдрызг государственные "скрепы".
   Нам же можно констатировать лишь факты: в рождении будущего российского императора Николая I с самого начала всё было необычным. Ещё во время беременности Марии Фёдоровны её сын Константин (тот самый, чей незаконнорожденный сын Константин Константинов стал учёным–ракетчиком) подшучивал над матерью, мол, никогда в жизни не видел такого большого живота, в котором может уместиться четверо...
   25 июня 1796 года в 3 часа 45 минут утра Мария Фёдоровна родила Николая.
   Екатерина II спешит сообщить своему парижскому корреспонденту барону Мельхиору Гримму о семейной радости:

   "Monsieur .... est averti que Mamam est accouhee ce matin a trois heures d’un enorme garson, anquel on confere le nom de Nicolas....

   Сегодня в три часа утра мамаша родила громадного мальчика, которого назвали Николаем. Голос у него бас, и кричит он удивительно; длинною он аршин без двух вершков (71 см – 2 x 4,4 см = 62 см. — И.Ш.), а руки немного поменьше моих. В жизнь свою в первый раз вижу такого рыцаря... Если он будет продолжать, как начал, то братья окажутся карликами перед этим колоссом".

   А 5 июля императрица продолжает делиться "достижениями" своего внука:

   "Le chevalier Nicolas depuis trois jours mange deja de la bouillie, parsequ’il vent manger a tont moment ....

   Рыцарь Николай уже три дня кушает кашку, потому что беспрестанно просит есть. Я полагаю, что никогда ещё восьмидневный ребёнок не пользовался таким угощением; это неслыханное дело. У нянек просто руки опускаются от удивления; если так будет продолжаться, придётся по прошествии шести недель отнять его от груди. Он смотрит на всех во все глаза (il toise tout le monde), голову держит прямо и поворачивает не хуже моего".

   Так что Николай с первых дней резко отличался от своих старших братьев.

Другие произведения автора:

Позови ты меня

Ещё празднуем ?

Взрослая