Коснувшись крылом детства

      Самолет кружился в безоблачном небе, удаляясь все дальше и дальше, стремительно уменьшаясь в размерах. На солнце сверкнули белоснежные плоскости авиамодели. Мы, летная команда, мчались по степи в надежде догнать свое детище. Попав в восходящие потоки знойного казахстанского неба самолет, набирая по спирали высоту становился все меньше и меньше пока не превратился в точку. Двенадцатилетние пацаны неслись по ровной глади степи, в надежде догнать уносящуюся в небо нашу работу последних двух месяцев. Сначала авиамодель превратилась в едва заметную точку, затем и вовсе исчезла в голубой  бесконечности. С нами бежал наш учитель Борисов Евгений Иванович. Наконец всем стало понятно, что уже, никогда не догнать наш замечательный самолет, который мы мастерили несколько месяцев.   

В самолет, прежде чем его выпустить, вложили записку на всякий случай с указанием адреса нашего авиакружка с просьбой его вернуть. Собрав инструмент и все принадлежности команда «летунов» поплелась к остановке автобуса. 

                                                                             -**-

Я стоял на крыльце дома и с удовольствием дышал свежим морозным воздухом. Огляделся по сторонам – на улице никого, было раннее студеное утро. Светало.  Мне, уже седоголовому и прилично пожилого вида дедушке, не стыдно было слепить снежок, и я уже намеревался бросить его, как из-за поворота показалась группа ребят в возрасте 12-14 лет. Они двигались как в замедленном кино. Лиц их не было видно, но когда они разом обернулись, я узнал их. Это шли друзья моего детства Слава Варнаев, Витя Дружинин, Валера Кондрашов, Саша Чабан.  Они были одеты в стеганые телогрейки и шаровары, надетые поверх валенок - все как будто только что вывалянные в снегу.  Смех, дружеские броски снега за шиворот, улыбающиеся лица как в тумане. Вскоре они начали таять, словно растворяясь в зыбком сумерках морозного утра.  Они пропали, не дойдя до поворота и, казалось, мгновенно скрылись за углом дома. Позже я понял, почему это были именно они, одни из многих моих многих друзей - одноклассников. На тот момент этих ребят уже не было в живых.

                                  -**-

Нахлынули воспоминания. Много-много лет назад в детстве, с друзьями, морозным утром бежал на занятия в кружок авиамоделистов. Занятия в школе были во вторую смену. Там каждый из нас сделал небольшой шажок в жизни. Запах клея, жженного бамбука, сосновые стружки все это манило в жизнь полную созидания и новый мир техники. Это был полный переворот совершенный в моей голове.
После уроков в школе мальчишки собирались стаями – кто играть в «ножички» в «орлянку». Кто просто пошляться, подраться, а иногда и посерьезнее. Но у нас было свое занятие и на всякие глупости просто не хватало времени.  Кружковцы, так мы себя называли, бежали домой быстрее выполнить домашнее задание, и мчались в «Искорку». Детский клуб «Искорка» располагалась в жилом доме на первом этаже пятиэтажного дома. Детям выделили большие помещения, был даже небольшой актовый зал со сценой. Занятия в кружке вел наш школьный учитель Борисов Евгений Иванович. Путь в кружок авиамоделистов был не простой.

                                              -**-

С детства я был непоседой. Как только начал с четверенек вставать на две ноги, не было никакого удержу. С каждым шагом стремился расширить горизонты познания окружающего мира. Бабушка, чтобы я немного дал ей заняться по хозяйству, переворачивала тяжелую табуретку и привязывала верёвочкой меня за ногу к табуретке. Неожиданный грохот летящей мне в след табуретки по ступенькам крыльца заставлял её оторваться от хозяйственных дел. 

Что ты за неслух, - причитала она, занося меня обратно в комнату.  А неслух уже несся по двору, на ходу совершая шкодливые дела. 

- Вы не видели мальчика в красной маечке? -  спрашивала она рабочих, которые трудились и строили из горбыля сарай для дров и угля. А красная маечка мелькала уже на другом конце улицы... 

Мои родители озаботились, как найти применение моей энергии в мирных целях. Первое что они пытались сделать в этом направлении, когда я достиг возраста первоклашки, это отвести меня в танцевальную группу дома пионеров. Под баян я выплясывал молдавский танец, взявшись за руки крест-накрест с девочкой.  А согласился пойти на танцы с одним условием, что я буду танцевать матросский танец. В настоящем матросском костюме.
Но до матросского танца дело не дошло, поскольку мне надоело прыгать в паре со своей важной партнершей - на танцы я больше не ходил, как бы меня не уговаривали.

Когда с танцами было покончено, мама отвела меня к своей ученице по педагогическому училищу. Мама в училище преподавала русский язык и литературу. В городе казалось, не было места, где с неподдельной радостью и теплотой ее встречали ученики. 

Учительница музыки линейкой по столу отстучала какую-то мелодию и попросила меня повторить. Повернувшись к маме, она сказала:

- Из него выйдет толк.  Начались постановки пальцев на пианино и гаммы. Это нудное дело мне надоело и однажды во время урока, когда моя мама и учительница разговорились в соседней комнате,  я потихоньку вылез из окна класса, где стояло пианино - благо это был первый этаж школы. На этом мои занятия музыкой закончились.

Книги. Научился читать задолго до школы. А уроки проводила моя старшая сестра, где за партой сидел я рядом с плюшевым медведем. Быстро преуспев в чтении, начал глотать книгу за книгой. Особенно любил Маршака, Чуковского. Позже перешел на более серьезных писателей Марк Твен, Чехов, Гоголь. Нравилось сидеть в читальном зале листать журналы Мурзилка, Веселые картинки.

Школа принесла разочарование - вместо чтения книг и писания букв начались палочки и закорючки. Так продолжалось полгода. Интерес к учебе был в первое время отбит напрочь. Под одеялом одной рукой держал батарейку с лампочкой в другой руке книга. Читал Гайдара. 
Начал рисовать. Отдали в кружок рисования. Несколько дней рисовали яблоко. Прорисовывали тени.  Рисовали карандашом, яблоко получилось объемным. Дальше предложили рисовать вазу. Терпение кончилось. Не хватило усидчивости.

Во втором и третьем классе стало интереснее, учеба вошла в норму. Папа отвел меня в дом юного техника. Дом располагался в старом купеческом здании из бревен, дореволюционной постройки. Ездить на автобусе приходилось через весь город. В целях экономии, а это был целый пятак, ходил пешком. В коридорах стояли модели фрегатов, боевых кораблей у потолка висели модели самолетов и ракет. На кораблях можно было разглядеть лесенки и боевые рубки, спасательные шлюпки и круги. Рассматривать их было очень интересно.  Занятия очень нравились и увлекали все сильнее и сильнее. Научился сам вытачивать пропеллер самолета. Для этого сначала вытачивал из буковой дощечки заготовку, затем размечал с учетом шага винта и размеров. Долго и  тщательно стачивал лишнее и получался почти готовый винт модели. Далее полировка и тщательная балансировка, и вот уже стою и любуюсь своим произведением. Здесь я научился запускать компрессионный двигатель. Работа в кружке увлекала настолько, что даже учеба в школе стала на второй план. Тут мне был поставлен ультиматум - прекратить занятия в кружке и выправить все провалы в учебе. Пришлось налечь на учебу. Вскоре математика и русский язык снова подружились с юным техником, отлученным от техники.  

Школа, в которой я учился была построена по московскому проекту и для школы это здание было как посчитало городское руководство излишним. В нашем районе была построена другая более скромная школа. И после окончания четвертого класса мы, ученики, перешедшие в пятый класс, еще и перешли в новую школу. Начались серьезные предметы математика геометрия…

Нельзя было сказать, что школа относилась к элитным, как сейчас принято говорить. Коллектив учителей подобрался очень сильный благодаря директору школы Новокшанову Алексею Карповичу.  Алексей Карпович был очень добрым человеком, но вместе с тем очень строгим.
Вместе с одноклассником Володей Ереминым мы сбежали с уроков - захотелось приключений, и мы их получили. Перед окончанием урока решили выйти из укрытия в туалете. Но у выхода прорвало трубу и коридор залито водой. Володя был в валенках, а я в ботинках.  Посадил его на закорки и начал медленно выходить в коридор школы. На выходе в коридор уперся во что-то, вернее в кого-то. Поднял голову – и ужас, директор школы грозно спрашивал:

 – Это что такое? 

Не сносить нам головы. Но все обошлось мирно, в кабинете директора сознавшись и раскаявшись, мы пили чай и рассказывали, как преодолевали водную преграду. Алексей Карпович взял с нас слово, что больше не будем сбегать с уроков, после чего отвел нас в класс прямо на середину урока математики.

Математика в жизни учителя Ивана Андреевича Дика занимала первое место. Очень строгий и очень требовательный учитель. Его тройки и четверки стоили многого - пятерки ставил очень редко. Благодаря его стараниям математика стала в моей учебе на первое место. Позже, в период учебы в военной академии вспоминал его добрым словом. 
Учитель химии Георгий Готлибович Ваккер свой предмет считал самым главным.  Хочу сказать, что каждый учитель считал свой предмет особенным и требовал серьёзного к нему отношения. Учительница русского языка и литературы Крючкова Людмила Васильевна говорила литературным языком и приучала учеников говорить правильно. Физику преподавала Валентина Михайловна. Впоследствии это стал один из моих любимых предметов.

И наконец, учитель рисования и черчения Борисов Евгений Иванович. Это был увлечённый и помешанный на технике и авиации человек. Благодаря нему мы, мальчишки прониклись его любовью к технике к небу. Многих его увлеченность повела по жизни и помогла выбрать профессию.

Однажды в выходной день в парке возле школы услышал высокий звук ревущего мотора. Ребята из старших классов под руководством Евгения Ивановича завели двигатель, и серебристый самолет взмыл в воздух. Больше от этого меня было уже не оторвать. На следующий день пришел в кружок юных авиамоделистов. За мной потянулись одноклассники.  Навыки, полученные раньше пригодились и первый мой планер получился летающим. Чтобы получилось что-то более серьезное, пришлось пролистать журналы. Журнал «Моделист-конструктор» стал любимым. Решили спроектировать самолет похожий на ЯК-12.  Долго корпел над фюзеляжем и крыльями, вытачивая лонжероны и нервюры. Несколько других учеников занимались двигателем и шасси. После долгой коллективной работы, наконец, начал вырисовываться облик самолета. Полгода трудились над моделью. В воскресенье, собрав все необходимые принадлежности, двинулись с самолетом в поле за городскую черту. Двигатель завелся легко. Самолет взмыл, плавно набирая высоту. Однако нашей ошибкой был большой бак с горючим. К сожалению, двигатель до выработки топлива работал долго и за это время самолет поднимался все выше и выше. Стрекот двигателя замолк. Затем самолет, попав в восходящие потоки, быстро удалялся и вскоре исчез из виду. Мы долго бежали по степи пока не поняли, что нам его не догнать. 

                               -**-

Потеря нашего самолета сильно огорчила. 
-  Вот бы сделать его управляемым по радио, - предложил Евгений Иванович. Начали искать в журналах схемы радиоуправляемых моделей, и я окунулся в мир РАДИО.

Поняв всю сложность темы, решил начать с малого. В журнале «Юный техник» нашел статью о том, как сделать детекторный приемник. В стеклянную пробирку намешал свинец, серу и всего того что требовал журнал. На спиртовке все это нагрел, и началась реакция -  комнату заволокло ядовитым дымом. Разбил пробирку и достал спекшийся металл. Самое трудное это было изготовить самодельный динамик. На бумажный рупор намотал тонким проводом необходимое количество витков. Из картона сделал держатель рупора и подковы магнита с красным и синими полюсами. Если провести батарейкой по контактам этого устройства, то раздавался сильный шорох. Динамик работает!  Для надежности проверил его через радиоточку. Динамик заговорил громким голосом на казахском языке. 

Две катушки и бумажный конденсатор контура детекторного приемника легли на стол. Антенну протянул с крыши соседней пятиэтажки. Самодельный кристалл стал работать в качестве детектора. Долго перемещал катушки между собой. Тишина. Проверил, правильно ли собрал схему. Поменял местами подключение конденсатора и долго искал проводом точку на кристалле. И о чудо! Приемник заговорил. Тихо и с искажениями звучала музыка.  Поверил в свои силы и в возможности радио. Дальше начал заниматься в радиокружке. Занятия в авиамодельном кружке  не бросал, благо, что они были в соседних помещениях.  Потом начались ламповые приемники, и появившиеся транзисторы начали вытеснять у радиолюбителей лампы. Первый приемник на одном транзисторе звучал уже громче и ловил несколько станций. 
Но Евгений Иванович Борисов неугомонно продолжал «заражать» нас новыми техническими новинками, появляющиеся в то время. Киносъёмка в то время казалась, была сказочно недоступна. В детском клубе «Искорка» появился новый кружок киносъёмки. Незамедлительно попал туда и я. Научились снимать, правильно подбирать освещение, экспозицию. Снимали школьный концерт самодеятельности. Движущиеся изображения окружающей нас жизни на экране без звука, под стрёкот проектора были недосягаемым чудом. Долго мешали растворы проявителей, мерили и подбирали температуру растворов. Процесс обработки обращаемой кинопленки был настолько сложным, что иногда получали брак. Пленка с размывами и разводами все равно смотрелась с огромным интересом.  После киносъемки фотографирование стало более простым процессом. Купленный родителями легендарный и не убиваемый фотоаппарат «Смена» позволял делать хорошие и качественные снимки. В кружке фотодела, где руководил все тот же Евгений Иванович, научился работать с химикатами в процессе проявления пленки. Евгений Иванович несколько раз показал самый сложный процесс – как печатать снимки, после нескольких неудачных попыток у меня, наконец, получились неплохие фотографии. Увлечение кино и фотосъемкой перешло и на «взрослую» жизнь.

                                                 -**-

Однажды Евгений Иванович собрал всю нашу команду. 
- Через три месяца в столице Казахстана состоится выставка детского технического творчества.  Давайте подумаем, что мы будем показывать, а фамилии двух участников утвердит педсовет школы. 

Педсовет, конечно, утвердил одного участника отличника Кондрашова Валерия. В отношении меня вопрос решался туго. Дела с учебой шли неравномерно. Именно поэтому учителя в один голос твердили – Ведь может хорошо учиться, а не хочет, ленится -  Рядом с тройками и двойками стояли пятерки. Конечно, дело было не в моей лени и нежелании хорошо учиться. Времени на учебу и работу в кружке катастрофически не хватало. Но Евгений Иванович все-таки отстоял мою кандидатуру. Началась подготовка к выставке. К тому времени я закончил истребитель, управляемый по корде. Самолет получился не только красивым, но и с хорошими летными качествами.  Вечером Евгений Иванович попросил меня остаться.

Когда все ушли по домам он, взяв меня за плечо, сказал: – Понимаешь ты уже всем доказал, что можешь конструировать и изготавливать отличные модели. Но на выставке – соревновании мы должны удивить чем-то необычным. Давай попробуем сделать ракету. А свою модель отдай Кондрашову, он из-за напряженной учебы не сделал ничего путного. Я согласился с учителем.  На следующей неделе он отправил меня на практику в дом юного техника, они давно начали конструировать и изготавливать ракеты.  В группе ребят я в первое время выделялся неумением клеить корпуса ракет, полировать стабилизаторы и самое главное изготавливать двигатель ракеты.  Но со времени я уверенно брал фланельку, пасту ГОИ и тщательно полировал до зеркального блеска треугольники стабилизатора ракеты. Сложнее было с двигателем ракет. Топливо для ракет использовали в отличие от известного ранее состава -   селитра, уголь и сера, смесь черного пороха и угля.  Состав разводили под руководством руководителя станции юных техников. Чтобы он не воспламенился, состав замачивали в керосине и терли в ступе до однородной массы. После чего бумажную гильзу от охотничьего ружья набивал этим составом на специальном станке. Набивать надо было очень аккуратно, ложечкой добавляя порцию смеси и несколько капель керосина. Сверху специальной колотушкой медленно трамбовал слой за слоем. Эти работы требовали аккуратности и терпения. Завершающая фаза работ была ранним утром в воскресенье на стадионе. В центре установили пусковую установку - на площадке вверх по направляющей стояла моя первая ракета. С помощью электрозапала от мотоциклетного аккумулятора, через пусковую кнопку – заранее выкрашенную мною в красный цвет и по команде - Старт! Ракета, оставляя белый шлейф дыма, взлетела и превратилась в точку. Хлопок и раскрылся парашют. В верхнем конце двигателя ракеты закладывался заряд пороха и когда двигатель заканчивал работу, пороховой заряд выбивал парашют. Чтобы парашют не сгорел, перед ним закладывался бумажный пыж.

Ура! Я научился делать ракеты и моя первая ракета показала работоспособность. Мой учитель был доволен и как теперь я понимаю, он мною гордился.  Началась подготовка ракет к выставке теперь уже самостоятельно  в клубе «Искорка». Хотелось придумать что-то новое, отличающееся от уже освоенных стандартных ракет. Решил установить в переднем колпачке прибор: небольшая стрелка была связана  с резиновым шариком, шарик на высоте раздувался, и  на закопченном кусочке стекла стрелка чертила черту. Чем  выше ракета взлетала, тем больше была черта. Несколько проверок показали, что прибор работает. 

Настало время поездки в Алма-Ату. Нашу команду из пяти человек во главе с Евгением Ивановичем решили отправить на самолете.  Впервые летел самолетом и меня очень удивили бескрайние просторы, степь и редкие аулы и небольшие города. Поразил вид оазиса, когда пролетали над Баян-Аулом и в центре горных хребтов неожиданно выросших в глади степи блеснула гладь озера Джасыбай. В столицу прилетели поздно вечером. С огромным интересом смотрели на оркестр технических решений. На выставке были и радиоуправляемые модели автомобилей, самолетов, кораблей. Многоступенчатые  ракеты, куда моим с ними тягаться. Но на удивление жюри разглядело новые решения, установленные на моих ракетах. С грамотой и свидетельством о первом месте по ракетному моделированию возвратился домой. После этой поездки принял твердое решение стать радиоинженером. Подробно описывая технические вопросы с одной целью: может быть юных недорослей, прочитавших это, заинтересуют муки творчества, радость и огорчения при работе с техникой, азы инженерных профессий.

Учителя прививали вкус к жизни к творчеству, интерес к технике во всех ее проявлениях. Воспитывали в нас уважение к знаниям, мотивировали добывать знания и докапывается до глубины технических вопросов. Школа, которую я описал, давала вектор дальнейшего пути, выбора профессии. А выбрав и выучившись на любимую профессию постоянно совершенствоваться. Все мои одноклассники, пройдя эту школу выбрали и получили прекрасные профессии. Четверо закончили казанский авиационный институт, один из нас -  московский авиационный институт.  Практически все получили хорошее инженерное образование благодаря нашему учителю.

Учителю с большой буквы – БОРИСОВУ ЕВГЕНИЮ ИВАНОВИЧУ к величайшему сожалению скоропостижно скончавшегося в относительно молодом возрасте.