Обожжённая трава

Тяжелые пахотные богатыри стояли передо мной. Уставшие до невозможного, перевидавшие неописуемое, радующиеся своей Победе, ликующие, зримые, улыбающиеся, счастливые. Пахло обожжённой травой, земля была серой. Леха Измайлов широко улыбался, глаза жмурились от радости, цегейковая шапка с ушами была мокра от пота. Его тяжелый пулемет РС 247 - М ловко давил на правое плечо. Какая - то деталь ловко упиралась на ватник. Он сжимал рукавицы в кулак, руки меньше мерзли. Сегодня от его работы немчура забилась в угол канавы, прыгали они как блохи, по своему несли чего - то, а ему радость, патронов не жалел, после руки разжать не мог. Скулы свело, а щас улыбался, и солнечно ему было. Легкий ветер обдул его. Федуня его напарник  на пятак младше, перед ним стоял и тоже был рад ихнему вчерашнему бою, помог он сильно, уже бежал к ним, шагов семь было, фриц, летел, да и бросился к нему Федуня на перерез, под ноги, не думая. Покатились в дикой схватке, позабыв кто они, и где, влекомые сознаньем убить друг друга. Как щенком голосил Федуня, остро так, землю в глаза фрицу бросил, помогла ему, а пулемет Лехи строчил не умолкая, двигая молотом по наковальне, и звук этот был радостный, шибко радостный, как голос прорвавшийся от тяжелой и непонятной немоты, даже звон в нем был, и становилось легко от него, в ширь летела молва его! И улыбался Федуня улыбкой широкой, уши топорщились, просто и с наклоном. А вот Герман Правый, фамилия у него такая - Правый. Прислушивается. Весь коричневый, в фураге 57 размера, потерявшей цвет и форму, под снегом и дождем, ветром и солнцем, ловкий, сильный, жилистый мужик, без слов обходился, глазами давал понять, что ему надо, со шрамами не щеках, и обкусанными губами, одним словом шершаво - железный, как напильник с крупной сечкой, и с немецким карабином на левом плече под 7,62 мм патрон, загонял их в магазин, как семечки, легко и плавно, с любовью. Стена, стена железа. Непробиваемый Герман. Слева Серега Кутехин, стоит и ржет наперегонки с Данилой Гвоздерых, оба из одной деревни - Верлиги, так немца ложат, что загляденье, а ржут, то фрицев поминают, что за молоком приходили в Гарники, трех сразу положили, водитель было бросился в лес, да Дружок с Полканом ихние покусали его, в тряпье штаны разорвали: "Ген фоне их грабе,”- орал. Какие "фоне” для Дружка с Полканом! И вот, - Радомир Русак, столп, колонна, козырек задравшийся вверх, чистый открытый лоб, взгляд ударяющий без бахвальства, сытный, и с удальством северного неба, легко обгоняющий вражеские пули. Север. Рука стальная, будущее при нем. Где Русак там - Победа! И какой Фриц там, Ганс, Карл или Дитрих посмеют стоять рядом с ним, лежать заведомо им. Его ТПП - 49 ГОР, подскажет, диаметром своего стального диска. Все они люди Севера, будущего, попавши сюда и знающие для чего. Слава им Героям! И было 15 апреля 1942 года. Большой, белый снег падал на них с небес, и не было еще ни Сталинграда, ни Курска, ни Берлина, ни 1945 года. Солнце освещало их, и чистые белые облака, плыли по синему - синему небу.

Фотография вэята из Советской перидической печати. Просто взята.

Другие произведения автора:

Прекрасный розовый букет!!!

Записки созерцателя. 1

Рио-де-Жанейро. Путевые заметки.