Ромашка. Глава третья.

Третья глава.

Я к тому времени тоже попал в немилость к мусорам и мне пришлось срочно рвануть когти из России.
Жизнь кинула с денег в нищету, а это всегда очень болезненный процесс.
Меня не было около семи лет в России, все успокоилось, в моих вопросах, и я поехал навестить свою шпану.
Семь неполных лет, вроде и срок не очень большой, но его хватило с лихвой, чтобы по приезду я не встретил почти никого из того, славного, криминального состава, которым всегда гордился мой город.

Уголовная жизнь, она очень короткая, эта - жизнь.
Беспробудные пьянки до упаду, ночная жизнь, наркота, чифирь, колеса, притоны, бары, вечные разборки, поножовщина, все - это, укорачивает жизнь, истощает самый закаленный организм.

Сразу - же, по моему отъезду, умер Мишка.
Мишку проткнули в свое время насквозь, на Архангельской "полосатой".
Его подвели отбитые мусорами почки и изрезанный вдоль и поперек желудок.

Умер, мой дядя, криминальный авторитет, каторжанин, сталинского ГУЛага, который до семидесятипятилетнего возраста приглашался на всякого рода разборки.

Умер мой сосед и приятель, Вареный. 
Вся жизнь его прошла по лагерям и к своему пятидесятипятилетнему юбилею, до которого он не дожил, буквально неделю, он имел тридцатилетний лагерный, послужной список, воровских статей.

Убили в сторожке и сожгли знаменитого, Аркашу, за, то - что он не позволил пьяной шпане пустить на хор, какую - то, пьяную, залетную шлюху.
Убили и его, и ту бабу, и вместе сожгли, прямо в сторожке.

Так - же, убили и моего кореша,Валерку.
Теплым майским вечером возвращался он с поселка от любовницы, которая была на пятнадцать лет старше его.
Кто - то, подошел сзади и ударил, чем - то тяжелым по затылку. Мусора написали, что Валерка сам упал.

Вовка умер во время пьянки. 
Подавился куском сыра, начал кашлять, а у нас - как? - Выйди да прокашляйся. - Вова вышел на крыльцо, там и умер. 

Саньку зарезал его друг, прямо за столом, вынул молча нож и ударил под левую ключицу.
Саня посмотрел на него и говорит - хорошо, что не в сердце. - Надо, в скорую.
Вышли на лестничную площадку, где Саня упал и умер.

Петька сгорел...

И так, очень и очень много...

Я шел через центр, своего города - детства и не узнавал абсолютно никого.
Такой тяжелой грусти, я не испытывал никогда в своей жизни.
Мой родной город стал для меня абсолютно чужим.
Кто - то, сказал: мы тоскуем и скучаем не по тем местам, а по тем временам! - Те времена безвозвратно ушли!
Я шел по своему бродвею - юности и вспоминал, те - далекие моменты и те - яркие события, которые отложились крепко в моей памяти.
А вспомнить было очень много чего!
Так я прошел незаметно через весь город, не увидав ни одной знакомой, пьяной рожи, и естественно ни с кем не поздоровавшись.

Я подошел к небольшому домику на поселке.
Там жила еще одна наша,знаменитая, городская личность.
Но мы опустим рассказ, о хозяине этого дома.
Меня там всегда встречали очень тепло.
Заварили.
В разговоре вспомнили и за Андрюху - Ромашку.

Славик, хозяин дома, мой приятель плотно сидел на игле, более двадцати лет.
- Ты знаешь? - Начал Славик свой рассказ, как - то мне дали адресок в одном забитом селе, дескать там есть "солома". Приедешь, скажешь от кого, дашь символически на пару бутылок и забирай все.
- Я подъехал поздно вечером, - продолжал Славик, - быстро нашел указанную хату и постучал в темное окно.
В сенях, кто - то, крепко выругался трехэтажным матом, перевернув попавшееся под ноги ведро. - Мне, Славик - аж, съежился - показалось, что звон опрокинутого ведра слышат сейчас и мусора в городской дежурке.

Слава, Богу - мы находились на краю света!
Дверь, сорванная с петель, заскрипела по доскам крыльца неприветливо и уверенный в себе голос произнес, ты - паря, случайно не заблудился?
- Я сразу узнал голос Ромашки! - Андрюха? - Какими судьбами? Ты - че, освободился?... Мы обнялись... - Славик замолчал, в задумчивости.
- Это была наша последняя встреча. Через неделю Андрюха опять, на чем - то погорел. Опять суд и по новой срок. По каким пересылкам и зонам он плавал, я не знаю. Только попал Ромашка в красные, мордовские лагеря, там его и убили...
Славик замолчал, потом потянулся за своей неразлучной "примой".
Мы закурили.

- А, за что, убили? - спросил я. 
- Менты ссучили, тихо и куда - то, в сторону ответил Славик...