В сетях инстинктов. Глава 36.

Глава 36

Ночь субботы в адлерской больнице номер 4, неожиданно была похожа на район боевых действий. Дарья Хохлова, дежурная хирургическая медсестра в одной из операционных больницы, тянула ночную смену в больнице пять ночей в неделю больше пяти лет, и в течение того времени она видела много человеческих повреждений. Но непосредственное удовлетворение, которое она получала от помощи травмированным, ошеломленным и шокированным, найдя себя внезапно в кровавой среде опасных для жизни ситуаций, было более чем достаточной компенсацией за потраченный адреналин и постоянные видения человеческой резни, которая слишком часто приближалась к абсурдному.

К утру воскресенья Дарья Хохлова успела ассистировать при удалении ножа для колки льда, воткнутого в левую грудь двадцатидвухлетней женщины, наконечник которого прошел через ее левое легкое и останавился в полутора сантиметрах от наружной стены правого желудочка сердца. Она помогала в неудачных усилиях спасти жизнь женщины, которая получила огнестрельное ранение в живот, который взорвал ее поджелудочную железу и артерию в брюшной полости. Она бежала по длинным, скудно освещенным залам больницы рядом с каталкой из нержавеющей стали, запихивая правый большой палец в перерезанное горло человека, пытаясь остановить кровотечение из его правой сонной артерии; она сделала кесарево сечение роженице, увлекавшейся кокаином и спасла ребенка, у умершей от вызванных разрывом конвульсий матери; она помогла в удалении левой руки четырехлетнему мальчику, который вместе с родителями попал в аварию.

Закончив смену, ей не терпелось поехать домой, который она делила с квартирантом, чтобы улучшить свое скудное материальное положение. Кроме того, ее стали снова мучать судороги, которые начали изводить ее в последние полгода, и лишали возможности оставаться на ногах дольше.

Скрипя обувью, на вымытых ступенях, она оставила комнату медсестер, втайне благодаря судьбу, что она не была матерью маленького мальчика и не должна была говорить ему о его руке, когда тот проснется утром. И она волновалась по поводу судорог. Эти периоды всегда были легки, даже с самого начала, но в последнее время они стали необычно болезненными. Судороги длились восемнадцать или двадцать часов - она засекала время - но теперь они были необычно остры. Или ей так казалось. У нее ранее не было ничего подобного, с чем можно было это сравнить.

Как только она вышла из черного хода больницы, запах горячего асфальта и бензина тут же сменил ароматы больницы из хлорки и дезинфицирующих средств. Ветер принес слабый запах из мусорных контейнеров в дальнем конце двора и Дарья чувствовала внезапную тошноту. Она иронично засмеялась про себя. Кровь, рвота, моча и экскременты не беспокоили ее в течение прошлых шести часов смены, но запах гнилых отходов был черезчур для нее.

Она поспешила через двор к остановке автобуса и стала ждать, проверяя ключи от дома в своем кошельке. Утренний воздух был прохладен, и Дарья была благодарна, что освободилась в ранние утренние часы, пока солнце еще не начало беспощадно парить. Усевшись в неожиданно пунктуально прибывшем автобусе у окна, Дарья устало наслаждалсь видами утреннего города, когда автомобили еще не забили под завязку все транспортные артерии. Она жила одна в частном доме в юго-западной части города. Довольно давно разведясь с пропойцей-мужем, она наслаждалась своей восстановленной частной жизнью, не имея необходимости волноваться об одежде другого человека - чистая она или грязная - или его обуви, расческам, носкам, любимому блюду или футболу по телевизору или зубной пасте. Все было снова ее, только ее, и она знала, куда она поместила вещи и почему. Если бы ей стало одиноко, то она могла бы завести новый контакт, не имея необходимости волноваться о том, что другой половине это будет неприятно. Короче говоря, она вовсю наслаждалась удовольствиями эгоизма.

Когда она повернула на свою улицу, она встретила почтальона, бросавшего газеты и журналы в почтовые ящики, и услышала шум мотора неповоротливой мусороуборочной машины. Она свернула направо к своему дому, сократив путь, пройдя по влажной траве, забрала свою газету и прошла по дорожке к парадной двери ее небольшого деревянного каркасного дома. Он был окрашен в светло-зеленые тона с темно-зеленым аккуратным брезентовым навесом. Дарья делила свой дом с квартиранткой, чтобы урезать расходы, к тому же всегда переезжала на зиму в свою квартиру в Адлере. Получив на днях быстрым переводом очередную сумму от квартирантки, которая уже длительное время не появлялась, она собиралась теперь отдохнуть одна в тишине и покое.

Открыв парадную дверь, она вошла в коридор, сняла обувь и бросила газету на диван в небольшой гостиной. Ей хотелось провести на нем несколько часов с булочкой с корицей из пекарни района и чашкой крепкого хорошего кофе. Но в данный момент все, что она хотела, это принять ванну с большим количеством душистого мыла, чтобы отмыться от ароматов отделения неотложной медицинской помощи, и затем обернуться в прохладную простыню.

Расстегивая блузку своей белой униформы, она прошла через небольшую прихожую от гостиной и повернула за угол в свою спальню. Прежде чем она включила свет, она уловила аромат духов - чужих духов.

 Этот факт отборазился как холодное лезвие страха, ударившего в заднюю часть ее шеи в тот же самый момент, что яркий свет от люстры отобразил голый, влажный труп женщины в ее постели, ее багровое лицо, широко раскрытые, уже невидящие глаза, и необычно упорядоченное положение покойной.

Дарью охватил неподдельный ужас.

Другие произведения автора:

В сетях инстинктов. Глава 44.

В сетях инстинктов. Эпилог.

В сетях инстинктов. Глава 38.