Италия.Искусство подделки.

Флоренция.От предлагаемых уличными торговцами разностей рябит в глазах. Моя спутница протягивает руку к симпатичной сумочке.
— Оставь! Это подделка.    
"Итальянцы,- пишет английский писатель Мартин Солли,- давно превратили бизнес подделки в настоящее искусство. В этом им нет равных. Потребителю никто не может дать гарантии подлинности той или иной вещи, и это еще больше раззадоривает проходимцев от искусства. Вам нужна античная ваза или скульптура Модильяни — нет проблем, современные " мастера” удовлетворят любой спрос”. « В  театральном обществе,- развивает эту мысль публицист Чезаре Марки, назвая театральным обществом Италию,- образ значимее  выражаемой им реальности, этим и объясняется широкая распространенность подделок работ известных артистов. Порой имитации столь совершенны, что в ловушку  попадают даже опытные эксперты, как это случилось в Ливорно, при оценке «произведений Модильяни», которые на досуге изготовили  несколько веселых ребят». "Мастера” работают не только по индивидуальному заказу, но и  серийно — ориентируясь на толпу.  В туристических городах Италии  они удовлетворяют массовый спрос заезжих простаков.  Деятельность фальсификаторов обязательно "привязана”  к местным традициям: ее "историческая обоснованность” снимает лишние вопросы. Словом, у каждого туристического города Италии — свое направление  "туристического мошенничества”, в каждом из них недотепам втюхивают   свой товар.  В Риме — это поддельные  античные монеты и статуэтки, которые небритые дяди, умело создавая атмосферу нелегальности, из-под полы предлагают млеющим от древности иностранным ротозеям; в Венеции — ловко состаренные копии средневековых книг. Флоренция, естественно, всегда пробавлялась  изящным, делая при этом ставку на известные имена.    
" Однажды ко мне в  маленькую квартиру на пьяцца Синьориа, во Флоренции, явился горбатый человек с седой бородой,- писал в 1901 году немецкий писатель Герман Гессе.- На нем была потертая мятая шляпа современного фасона, финанциерка тоже явно с чужого плеча и уже потрепанная, которая из -за отсутствия под ней жилета была застегнута под самое горло; ниже он был облачен в старомодные штаны из бархатистого материала коричневого цвета с зеленым оттенком.    
 По тому как он вошел и поприветствовал меня, я понял, что он хочет предложить мне какую-нибудь чушь: абонемент в театр, старые книги, виллу на холме внаем, тандем или лошадь. Я вооружился терпением и спросил, что ему угодно. Тогда он медленно  достал из  непомерно  него большого для него пиджака серую коробку, смотал с нее несколько метров ниток и извлек изнутри бумажный листок, который подал мне с торжественностью человека, не сомневающегося в правоте своего дела. Вот диалог, который за этим последовал:
• Что это?
• Рафаэль. Рисунок Рафаэля. О, синьор, посмотрите, полюбуйтесь! Какие детишки — ну просто два ангелочка, красивые, чистенькие. Невероятно красивые детишки! Смотрите! Смотрите!
• А откуда вы знаете, что это Рафаэль?
• О, вы сомневаетесь? Вы должны  мне верить, это именно его работа, его нарисовал Рафаэль своей божественной рукой. Любой, кто разбирается, поймет это сразу. Художник, который  у меня на постое, совершенно явно меня в этом заверил. Он бедный, синьор, но очень образованный.Если бы он не был таким бедным, он с удовольствием  дал бы мне за него 100 лир.
• Сто? Ну тогда он безумец.
• Вы шутите. По правде, он сказал мне, что можно уступить его за  и 75, хотя стоит он в три раза дороже. Рафаэль!
• Рафаэль жил четыреста лет тому назад. А вашему листку, насколько я могу судить, максимум лет 150. В любом случае это не Рафаэль.
Он смотрит на меня с упреком.
• Да, никчемная вещь. Покажите ваш листок какому-нибудь профессору, и он рассмеется вам в лицо.
• Да уж эти профессора! Но вы- то знаток, вас не обмануть! А если это какой-нибудь ученик великого Рафаэля? Или Перуджино ?
• Э, ваш листок стареет на глазах. Еще немного и вы поклянетесь, что это Джотто.
• Джотто? Великий мастер! Он построил колокольню! Серьезно, дадите 50 лир ?
• Нет, я решительно не хочу его покупать.
• Не хотите покупать? Но вы же сказали…
• Что я сказал?
• Мне показалось, что вы были бы не прочь его заполучить. 40 лир?
• Не настаивайте.Вы  теряете время даром. Мне не нужен этот рисунок. Если бы мне предложил его кто-нибудь другой, я дал бы за него максимум 5 лир.
• Пять лир? Я не ослышался? Боже мой, зачем так зло шутить над несчастным стариком. Мне 65 лет. Пять лир! За Рафаэля !
• Ну тогда прощайте. Вставьте вашего Рафаэля в рамочку и любуйтесь им сами. 
• Правда, я б всю жизнь так и смотрел на него.Боже, какая нежная ручонка у этого малыша. Да одни эти  ручки стоят 20 франков. Ну что 25 лир — и по рукам?
• Уходите! У меня нет времени.
• Пятнадцать?
Я резким жестом показываю, что не согласен.
• Мадонна миа, неужели  я действительно должен уступить этот чудесный листок за десять лир? Десять! Поздравляю , синьор: Рафаэль за десять лир!
• Ну хватит! Я сказал: нет. Уходите! 
• Вы жестоки! Ну да ладно:  шесть.
• Нет. Вон !
• Ну что ж, тогда — пять! ( Он глубоко вздыхает).
• Господи боже мой, оставьте меня в покое. Мне не нужны подарки.
• Итак? Сначала вы предложили мне пять лир. Я оставляю вам коробку. Пять лир. 
Я попался. В Тоскане, где все стоит дешево, пять лир — целое состояние. Я смог бы на эти деньги устроить себе неплохой денек. Вместо этого у меня оказалась убогая школьная копия Рафаэля, один вид которой  еще сегодня  приводит меня в раздражение.”
В наши дни на " Рафаэля” вряд ли кого возьмешь. За то на "Фенди”, "Ферре”, " Гуччи” и другие именитые фирмы, славящиеся во всем мире     изяществом и эстетичностью своей продукции, турист клюет отменно. Контрафактными бумажниками, кошельками и сумками с их ярлыками завалены коврики чернокожих иммигрантов, торгующих при входе на Понте Веккьо — знаменитый мост 14 века, перекинутый через Арно.
• Синьоры, синьоры,- зазывают негры прохожих,- покупайте. Недорого.
Пара пожилых американцев на миг останавливается около  ковриков, и этого достаточно, чтобы ей тотчас же был оказан весь почет и  внимание со стороны тротуарных  коммерсантов. С ловкостью жонглера один из них начинает вращать перед янки различные кожаные изделия, громко выкрикивая названия фирм.
• О! "Фенди” !- повторяет за ним американец.- Е-е...- И платит 20000 лир за "самопальный” бумажник,  оригинал которого во флорентийских магазинах   стоит в 7-8 раз дороже. И все довольны.