После

Она развязала мне руки, и я доверился

течению, чтоб оставаться самим собой, инерцией творчества.

Посмотрим, послесловие – лучшая чаша весов,

и мудрость ошибки – лучшая доля.

У зимы два лица – холод и радость от предвкушенья

тепла, не забывай об этом,

разливая одиночество по бокалам крещенской ночи.

Ты захотела рифму – я отправил тебя на рынок – тогда,

ты обвязала мои слова полевыми цветами – спасибо;

каждая татуировка на моей коже

превратилась в букву твоего имени,

двукратно прочтённую, как заклинание,

вырезанную неуловимой волной черноморского интермеццо;

но всякой красоте – своё время; мы уходим не попрощавшись,

срываясь протяжной наэлектризованной ноткой

лживой покорности обстоятельствам времени-места, 

словно сентябрьские отголоски лета; у прозы – своя поэзия –

стихия стихов, истертая в тусклый столб пыли,

вросший нервом метели в голую землю.

Пустота – это не больно, это даже немного приятно

в январском сквозном эхе, среди застывших обочин,

каменно-снежных лепестков крыш и пощёчин хрустального воздуха;

пустота – это то, что всегда остается после –

но, до послесловия…

Другие произведения автора:

Ступеньки дождя

“Так случается иногда, по пятницам, или субботам…”

Кобальт

Это произведение понравилось:

Врублевский