Длится так недолго век

Похоронить пора уж Ленина по–христиански,
Освободить  наверно для музея Мавзолей.
Давно все сброшены с времен тех маски,
На свете правили немало разных королей.
 
Пускай потомки наши об истории толкуют,
Ведь сдалека видней ошибки и хорошие дела.
И суд истории пусть лучше торжествует,
Не нам судить или держать на ком–то зла.
 
Простить пора тех кто в Гражданскую сражался,
И белых  офицеров, комиссаров, басмачей.
Тех,  кто  навечно так в земле лежать остался,
Так трудно нам сейчас сказать,  кто был злодей. 
 
Немало русских в это время  выбрали чужбину,
И жизнь для них была как пытка, немила.
В то время невозможно было занять середину,
В изгнанье их судьба несправедливо привела.
 
Наверно время подошло сказать всю правду,
И все что было нам трагедией назвать.
Ведь было время утолить всем мести жажду,
Теперь всем лучше не судить, а помолчать.
 
А в Мавзолее будут пусть только портреты,
Всех тех кто правил, будь то царь или генсек.
И трудно дать на все нам однозначные ответы,
Ведь длится так недолго, к сожаленью, век.

	

	 Источник: https://poembook.ru/poem/2394775

Похоронить пора уж Ленина по–христиански,
Освободить  наверно для музея Мавзолей.
Давно все сброшены с времен тех маски,
На свете правили немало разных королей.
 
Пускай потомки наши об истории толкуют,
Ведь сдалека видней ошибки и хорошие дела.
И суд истории пусть лучше торжествует,
Не нам судить или держать на ком–то зла.
 
Простить пора тех кто в Гражданскую сражался,
И белых  офицеров, комиссаров, басмачей.
Тех,  кто  навечно так в земле лежать остался,
Так трудно нам сейчас сказать,  кто был злодей. 
 
Немало русских в это время  выбрали чужбину,
И жизнь для них была как пытка, немила.
В то время невозможно было занять середину,
В изгнанье их судьба несправедливо привела.
 
Наверно время подошло сказать всю правду,
И все что было нам трагедией назвать.
Ведь было время утолить всем мести жажду,
Теперь всем лучше не судить, а помолчать.
 
А в Мавзолее будут пусть только портреты,
Всех тех кто правил, будь то царь или генсек.
И трудно дать на все нам однозначные ответы,
Ведь длится так недолго, к сожаленью, век.

	

	 Источник: https://poembook.ru/poem/2394775

Похоронить пора уж Ленина по–христиански,
Освободить  наверно для музея Мавзолей.
Давно все сброшены с времен тех маски,
На свете правили немало разных королей.
 
Пускай потомки наши об истории толкуют,
Ведь сдалека видней ошибки и хорошие дела.
И суд истории пусть лучше торжествует,
Не нам судить или держать на ком–то зла.
 
Простить пора тех кто в Гражданскую сражался,
И белых  офицеров, комиссаров, басмачей.
Тех,  кто  навечно так в земле лежать остался,
Так трудно нам сейчас сказать,  кто был злодей. 
 
Немало русских в это время  выбрали чужбину,
И жизнь для них была как пытка, немила.
В то время невозможно было занять середину,
В изгнанье их судьба несправедливо привела.
 
Наверно время подошло сказать всю правду,
И все что было нам трагедией назвать.
Ведь было время утолить всем мести жажду,
Теперь всем лучше не судить, а помолчать.
 
А в Мавзолее будут пусть только портреты,
Всех тех кто правил, будь то царь или генсек.
И трудно дать на все нам однозначные ответы,
Ведь длится так недолго, к сожаленью, век.
 
 
 

	

	 Источник: https://poembook.ru/poem/2394775

Похоронить пора уж Ленина по–христиански,

Освободить  наверно для музея Мавзолей.

Давно все сброшены с времен тех маски,

На свете правили немало разных королей.

Пускай потомки наши об истории толкуют,

Ведь сдалека видней ошибки и хорошие дела.

И суд истории пусть лучше торжествует,

Не нам судить или держать на ком–то зла.

Простить пора тех кто в Гражданскую сражался,

И белых офицеров, комиссаров, басмачей.

Тех,  кто  навечно так в земле лежать остался,

Так трудно нам сейчас сказать,  кто был злодей. 

Немало русских в это время  выбрали чужбину,

И жизнь для них была как пытка, немила.

В то время невозможно было занять середину,

В изгнанье их судьба несправедливо привела.

Наверно время подошло сказать всю правду,

И все что было нам трагедией назвать.

Ведь было время утолить всем мести жажду,

Теперь всем лучше не судить, а помолчать.

А в Мавзолее будут пусть только портреты,

Всех тех кто правил, будь то царь или генсек.

И трудно дать на все нам однозначные ответы,

Ведь длится так недолго, к сожаленью, век.

Другие произведения автора:

Конец осени

­Ноябрь осени последнее дыханье

Вот и доигрались