ДНИ ЗАПЛЕТАЮТСЯ В ДЛИННУЮ ДЕВИЧЬЮ КОСУ ПОДБОРКА СТИХОВ 82

 

ДНИ ЗАПЛЕТАЮТСЯ В ДЛИННУЮ ДЕВИЧЬЮ КОСУ


ПОДБОРКА СТИХОВ   82

 

 

     .  .   .

 

 

Дни  заплетаются

в длинную девичью косу

каждый из них

как живой волосок

я бы их стриг

но  давно уже не парикмахер

и не причесывал улиц

в которых запутались

белыми крошками

лица прохожих

я просто гуляю по парку

вокруг вековые деревья

пусть они зеленеют

и тянутся к небу

достанут его

и опустят на землю

что бы яркими звездами

нас перестало смущать.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Вот разлеглась над нами

семья красивых белых облаков

как будто бы  они

паслись на небе

ну а сейчас решили отдохнуть

наевшись досыта

божественной травы

небесно-синей

и на земле у нас

как будто тихий час

и ветер стал

послушным мальчиком

и листьями уж больше

не играет

не мучает стеклянные пруды

гоняя по ним рябь

часами

и птицы славные

уже устали петь

наверное нашли

своих любимых

и занялись птенцами

на весь день

пока вокруг тепло

и светит солнце.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   . .   .

 

Вновь кинулся ветер на нас

и чье-то стекло  на последнем  шестом этаже

разлетелось  на искры

упав на подошву двора

который колодцем считается

чтобы старенький бог

свесив ноги с пушистого  облака мог

ковшом зачерпнуть петроградскую сырость

на пробу

запить свою скуку

качаясь в пушистом перине

гонимый рассерженным ветром

и добрый

как глупый волшебник

запрыгнувший как-то в пустую бутылку

в ней брошенный в море

оно же разбило бутылку о камни

 

обиженный этим волшебник  стал ветром

терзающим море и бьющим  невинные стекла

а старого бога на облаке вечно носящим с собою

ночами и днями

их нам во дворе очень скучно все время считать.

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Жил бы я

на каком-нибудь дереве

как апельсин

и вокруг

ну конечно же

было бы очень тепло

пели птицы

и ходили счастливые люди

босые

только в туниках

больше ни в чем

и никто бы меня

никогда и не трогал

ведь таких же 

как я

очень много вокруг

как песчинок

на солнечном пляже

и как ракушек

в море

и как звезд

в черном небе ночном

где горит

золотая луна

обещая влюбленным

восторг поцелуев

и нежные ласки.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Скомкана белая простынь зимы

кругом снова лужи

впитавшие серое небо

и черные строки асфальта

в пустынных дворах

где можно часами глотать

одичавшую сырость

а можно бездомно кружить

среди темных домов

с глазами погашенных окон

которые вечно открыты

немому пространству

давно обезлюдевших улиц

похожих на бледные руки

которые город на землю

без сил опустил.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

И мне все легче путать

жизнь с игрой

в которой зрители обычно

с того света

аплодисменты их

похожи на шум листьев

на кладбище

когда еще темно

и в той игре участвуют

все тени

от звезд луны

от ангелов счастливых

и от чертей рогатых

в подземелье

они из грешников

пекут блины

но я не грешник

я гораздо лучше

и в небо скоро улечу

на облако свое

и там построю  дом

из детских сказок

которые читаю по утрам.

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Нечего прыгнуть пытаться

на белое  облако

в небе

чтоб на нем посидеть

над счастливой

весенней землей

нечего вечно стремиться

ходить по воде

через синее море

через быстрые реки

и множество тихих озер

ты итак всем доволен

на свете

у тебя есть душа

и в ней просто растут

как на солнечной

чудной поляне лесной

голубые цветы

и все шепчут они

о любви

и привычно

все тянутся к солнцу

и так хочется

с ними расти

на чудесной поляне

и тянуться к волшебной любви.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Иду

по заросшей тропинке

пустынного леса

где деревья

стоят так свободно и просто

что солнце

повсюду оставило желтые пятна

как штампы

«дозволено богом»

и пусть остается лежать

во мху

среди сосен

что как почерневшие пальцы

все тянутся к небу

как будто хотят указать

как оно далеко

и похоже  на белое озеро  слез

которые утром  прольются на землю

и станут холодной росой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Ты забудь

потеряй меня

словно

пустой  кошелек

ведь я пуст

как туман

и как утро

когда очень светло

только птицы

уже не поют

и качаются

листья на ветках

от страха

что все для них

в прошлом.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

 

Дни заштрихованы

дождем и снегом

и небо стало

белым полотном

и на асфальте

только лужи лужи

как отражения

пустых страниц

где ничего

февраль  не написал

и никогда

уж больше не напишет

лежит река

огромным рукавом

распластанного

пиджака пространства

большого города

где  шум стоит как дым

и фонари горят

как в церкви свечи

и телебашня 

словно часовой

ночами вечно

охраняет небо

в котором звезды

как на теле сыпь

большие малые

мучительно краснеют

все ожидая

что придет рассвет

и их проглотит

в своей белой пасти.

 

 

 

   .  .   .

 

Зачем тебе те же 

большие  слова

ворочать их трудно

как эти тяжелые камни

которые вечно лежат

на пустом берегу

холодного моря

пригнавшего белую пену

сказать что пора и уйти

забыть эти темные волны

забыть это низкое небо

забыть эти старые сосны

чтобы больше уже

не  пришлось ничего забывать.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Мне не хочется думать

что я обойдусь без любви

как обходятся люди

без солнца

никогда не увижу того

что влюбленные видят

когда остаются одни

и так нежно опять

обнимают лаская друг друга

будто только для этого

и родились

а вот я здесь остался

один на окраине мира

где лишь тучи пытаются

звезды любить

потому что они существуют

чтобы просто хранить для нас

злые дожди

а ведь звезды - из света

и из веры в любовь

ту которая дарит нам жизнь.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

И всю жизнь

ты кого-нибудь звал

но никто не пришел

кроме ночи

она стала подругой твоей

и тебе так понравилось

что она тихая очень

что на платье ее

горят звезды

и светит луна

как чудесная брошка

и что утром она засыпает

в небесном лесу

как царевна

и приходит

холодное солнце

ее сторожить

и поет над ней ветер

до самого вечера

грустные песни

а когда ночь проснется

счастливой

они вместе  уходят

как слуги

чтобы  тихо вернуться

когда их опять позовут.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Белая шляпа

зимнего  дня

упала

в темный подъезд

где жила

вечная тьма

полная

боли  и страха

что вокруг

только ночь

без души

и без звезд

и она

для всего

в этом мире большом

как проклятье.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Теперь пойду я к тем

кто так давно живет

в приюте сновидений

там маленькие дети

и старушки

их кормят снами

словно кашей вечерами

а по ночам

приводят ангелов усталых

из этих снов

чтоб с ними говорили

о всем чего на свете

не бывает

и может быть

не будет никогда

и с ними  плачут

звезды золотые

о счастье маленьком

которое пропало

в лесу дремучем

на краю судьбы.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Я здесь на земле

как высокое дерево

или как маленький

ярко раскрашенный жук

у меня есть

красивые нежные

очень прозрачные крылья

и  я вечно стою

весь в листве среди леса

или нет

временами куда-то лечу

в этом воздухе

легком весеннем

и всегда надо мной

только солнце и небо

на котором

живут облака.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Я нежность ощущаю

когда слышу

как за шторой

вздыхает снова сумрак

одиноко

смотря на звезды

на луну живую

волшебную

счастливую нагую

которую

так славно целовать

и обнимать

и уносить в постель

из белых облаков

вокруг которых

ангелы кружатся

ожидая

взволнованной

немой любви

что покачнет  все небо

и поднимет

на плечи платье ночи

без стыда.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Как бутерброды с маслом облака

лежали на  столе

похожего на скатерть неба

и  их хотелось непременно  съесть

запив  смеющейся весной

а то их сумрак синий

скоро сам проглотит

или накроет сказочным плащом

входящей как любовь

счастливой звездной ночи.

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Пустые глаза

погашенных окон

по доброму смотрят

на хмурый асфальт

забинтованной снегом

скучающей улицы

в старом потрепанном платье

она ведь сегодня одна

без машин

этих быстро летящих жуков

без своих пешеходов

спешащих по мелким делам муравьиным

и даже без старых болячек горящих витрин

на  обветренной коже

среди почерневших сугробов

которые кажется просят сказать

что и городу надо   лежать

в своей стариковской кровати

под снегом

в простом забытьи

вспоминая ушедшие дни.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

И небо в платье голубом

и милая земля

и простынке снега

и солнце голое

сияет с высоты

и хочется его

обнять и целовать

так долго

пока оно устанет

и уйдет

за горизонт тихонько

но ведь тут же

появится волшебница луна

такая нежная

такая молодая

и все отдаст что хочешь

для любви

сладостных

безумных поцелуев.

 

 

 

 

 

 

     .  .   .

 

 

Тяжелее думать

чем не думать

будто мысль

такой тяжелый шар

и он катится

куда-то

и раздавит

все

на этой маленькой земле

и цветы и травы

у тропинки

по которой жизнь

бежит куда-то

и простые

старые следы

что остались

памятью о прошлом

том

что не вернется

никогда.

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Ты для меня как ива в мае

в шуме листьев

склоненная у берега пруда

и я тебя так жарко обнимаю

как обнимает солнце

лес и поле

и так люблю

как оно любит облака

лаская их своим горячим

розовым и нежным языком.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

Жизнь будет теперь
легкой и счастливой
как облако
на небе голубом
и в ней мы можем
запросто купаться голышом
как в теплом море
и смеяться
и любить друг друга
так дети любят
нежные цветы
целуя их на солнечной поляне
и чувствуя
их розовые лепестки
с восторгом
на своих губах.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Пусть лето принесет

корзинку счастья

как девочка веселая

простая

она придет однажды утром

босиком

в прозрачном платье

похожая на бабочку большую

и в той корзинке

принесет любовь

которая закружит нас

как фея

среди берез шумящих

до утра

такая стройная  бесстыдная

нагая

как будто только родилась

вчера

волшебной ночью

в чудесной пене

среди моря слез.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .  .

 

Быть  маятником

значит

сторожить время

которое ходит

большими шагами

вокруг смерти

всю долгую ночь.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Зима не уступит

холодную белую лапу

на землю она положила

и солнце одела

как шляпу

и нагло смеется в лицо

и надо ей сделать укол

чтоб ее успокоить

пусть уснет и растает

когда-нибудь в марте

и приду я к берлоге ее

а ее уже нет

только лужи

и голые ветки кустов

и деревьев

и на них уже почки набухли

как будто соски

будут дети весны

из них скоро

сосать молоко новой жизни

вот и я среди них

а потом

когда дети уйдут

поиграть на весенних полях

у нас будет

большая любовь

под смеющимся куполом неба

где  живут облака

высоко высоко над землей.

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Солнце в берете

из белых  как снег облаков

хочет проститься

с скучающим днем

и не может

в плащ из прозрачного сумрака

вечер одет

тихо подходит

к грустящему в старом саду

одинокому дому

и на темнеющем небе

оставлена кем-то звезда

как знак отличия

за боевые заслуги

выданный жизни уже навсегда

той что счастливой и юной

едва ли когда-нибудь будет.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

          .  .   .

 

 

Я в бутыль наливаю

всю воду

земного пространства

и пью

словно это

живая вода

и такое лекарство

от которого

души летают

над миром

и кричат

словно птицы

что им хорошо

высоко над землей

но одни облака

в этом небе пустом

их способны услышать..

 

 

 

 

   .  .   .

 

Если ты  хочешь видеть меня

ты сама прилетишь

как на  крыльях

однажды сияющим утром

и мы будем

друг друга любить

а вот если  я призрак чужой

для тебя

тот которого ты так боишься

что не хочешь к нему приближаться

и днем

а тем более ночью

то тогда оставайся

с своим одиночеством девичьим

вечно в обнимку

и сама же себя и люби

так как хочешь

как опавшие листья

всегда любят синие лужи

в них находят осеннее солнце

как будто подругу

и с ним вместе замерзнут

в декабрьский день

не пытаясь  кого-то любить.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

 

Человек все таится

тихонечко прячет от всех

свои тайны

все боится что их

все увидят

и станут смеяться

вот какой он бывает

когда смыл и грим

снял парик

и какие  теперь у него

очень белые ноги

и какая же нежная

пухлая грудь

и какое же все остальное

о чем мы не скажем

что не видит никто

и не должен узнать

что оно существует

как не знают же малые дети

что они родились

не в капусте

где их якобы

просто однажды нашли.

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Если ты хочешь действительно

видеть меня

ты сама прилетишь

как на крыльях однажды

сияющим утром

и мы будем

друг друга любить

а вот если я призрак

которого ты так боишься

что не хочешь к нему

и приблизиться днем

и тем более ночью

то тогда оставайся

с своим одиночеством девичьим

вечно в обнимку

и сама же себя

и люби

так как хочешь

как опавшие листья

всегда любят сонные лужи

в них находят

осеннее солнце

как будто  подругу

и с ней вместе  замерзнут

в декабрьский  день

не пытаясь кого-то любить.

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

Слова  были  оторваны

от белого листа

как пластырь  от лица

и обнажилась кожа

убогой жизни

где нет  ничего

товаров и услуг

служителей закона

или культа

строителей дорог

или мостов

вершителей твоих

и чьих-то судеб

лишь пустота

меж  черных букв

разбросанных как камни.

 

 

 

   .  .   .

 

 

Песчаные часы перевернутся

и время потечет наоборот

ты станешь молодым

и встретишь счастье

оно тебя возьмет на день влюбленных

а там  тебе уже подарят куклу

а после  - соску

ползунки пеленки

и наконец ты превратишься в рыбу

в утробе матери

в позже в яйцеклетку

которую так ждет сперматозоид

кто был ничем

конечно станет всем

когда-нибудь

в  другом каком-то смысле.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .  .

 

Я не буду

тебя вспоминать

для меня

тебя попросту нет

как вчерашнего снега

как луж

на асфальте

что были когда-то

есть

одна пустота

белый

призрачный свет

и я просто

иду по дороге

теперь

совершенно один

так

как просто идут

на войну

ни о чем не жалея

солдаты.

 

 

 

   .  .   .

Как перья эти тополя
посажены на шляпах
тех дворов
что брошены среди зимы
засыпанные снегом
он вновь
одел весь город
в простое платье
глупенькой невесты
которая уйдет из под венца
и совершенно голая
босая
пройдет по тропке той весны
что будет как река
большая синяя
похожая не небо
висящее у нас над головой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .  .   .

 

И эти звезды

словно пыль на небе

и небо -

обнажившееся дно

существования

глядящее на землю

перевернутым стаканом

в котором только

воздух и мечты.

 

 

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный критик, эссеист  и поэт.  Доктор филологических наук и кандидат исторических  наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 

    Публиковал произведения разных жанров  во многих ведущих российских литературных журналах  - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 

После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» и др.,   в  изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА»,  «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» ,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других  литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.  Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.  

 

 

 

 

Другие произведения автора:

Паровоз жизни уходит тяжелый

СТИХИ В АЛЬМАНАХ "ВИТРАЖИ"

В городе бродит рассвет