.
6.
Была весна, всю ночь коты орали,
черемухи усеяли почти
небесной манной грез и пасторалей
тех дней, и лепестками конфетти
минувших дней, как в отрывном блокноте,
перекидном как мир календаре,
что застывал на высочайшей ноте,
начавшись с обещающего «ре»,
почти... тот мир, что пел клаксоном «бентли»,
рублевским сном остоженской поры,
и тешил взор как присноалый ментик
красавицы Николиной горы, –
горели стразы фар и автобанов,
и нота «фа» осваивала роль
изгоя фешенебельных шалманов,
чтоб замолчать на каверзное «соль»,
маячил май обложкою упругой –
то форбса, то плейбоя корешком –
«…осточертело, я летел по кругу
в то время, как Вергилий шел пешком»…
в тот час ночной, когда все кошки серы,
все фонари до слез воспалены,
а мир висит на ниточке, во-первых,
а во-вторых, – в предчувствие войны,
пока не все закончены вопросы
и бьются лбами как форель о лед –
«Ваш меч, Бретон, уже расцвел как посох
в стране, где Сам Себя не узнает?» –
доколе жизни теплится отрада
и Натали по–прежнему мила...
...черемуха пуржит в аллеях града
воспитанника Царского села…
.
Другие произведения автора:
Гарем для олигофренов
Искусство и искусствоведы - 2
Командир роты
Новые
Меню
