Ворожба

В воздухе, переизбытком кислорода, весенняя истерия;

россыпью пешеходов ленная мина города –

пейзаж, застревающий в пробках, проулках и перекрёстках;

мираж, проплывающих, скомканных, лютней звенящих

облачных стай; точечный лай по дворам

с утра; отдышкой вздыблено-рыжее солнце над гроздьями

остановок, парковок, витрин, картин сиюминутности;

вперемешку с грубостью нежные вежды невежды дворняги.

Три капли души во фляге – до дна – жажда.

Лишь один бродяга никуда не спешит –

ему, и дня не жалко, счастливый, лежит,

загорает под напрашивающимся дождём.

Пиксели окон виснут в глубоком, вешне-матовом мареве;

валит грязь из-под колёс; падает вязь вопросов

до уровня дурноты – в долгий ящик;

перестрелки-звоночки влюбленных, горящих

ракушек-глаз, мотыльками пылятся в парках;

прелый воздух питает ветром нагую негу –

отраву, стерву, любимую, что тает в запрудах-ладонях лебедем;

накипело светом, блеском, лоском, лаской, астмой; отголоски Пасхи;

за маской апреля – нервный бриз сердца.

Снимаюсь сонно – встаю на карниз – цепляюсь за горизонт –

невесомость, синяя магма, белое пекло рассвета,

угрюмо-томная кома кровель, крон;

с листа, чистого, млечного, переписываю шёпот берёз;

всплеском лужиц подслушиваю Паганини.

Эфир разливается ионийским ладом, смехом,

свистом, прозрачными розами занавесок – помехи в эфире.

Весна, словно женщина, хорошеющая от слёз,

вырезанная из папье-маше грёзами маленькой феи,

ленной дланью подливает рому

в, сквозящие кислородным голодом,

улья надтреснутых стен,

в медное жерло-горло водосточного эха.

Воздушной тушью распущенных кос растопило небесный лёд,

растлило девственный ход ночного безвременья;

светает любовью любая ломаная дороги; под вечер, съехав

к обочине, смотрю наперед, люблю наперед,

ловлю неловко мгновенье разбитого в кровь горизонта;

старый тополь стопорит червоточину черно-зеленого ветра;

затянутый в петлю-рытвину город пылает полем вскрытых от спячки окон;

шорох звёзд, шёлк прогулок, шум вод, шлейф горчичного лунного света…

Другие произведения автора:

“Жизнь, обреченная на выживание – красота строки, вытянутой…”

Только

Пепел и снег

Это произведение понравилось:

Сергей Филиппов