Иоанн Антонович Ульрих/Романов
(Шестой)
и Анна Леопольдовна
/Елизавета Катарина
Кристина,
принцесса
Мекленбург-Шверинская/
Годы жизни – 1740 – 1764
Годы правления – …
От
имени мальца писались документы.
Кудрявым
рос и рыженьким наследник Иоанн.
По
факту и не правил, рождал лишь прецеденты,
Но
звался императором курчавый мальчуган.
Папаша
Люненбургский строгал в тюрьме детей:
С
Анной Леопольдовной зачали пятерых.
Первенец
и выдался причиной злых затей,
В
тюрьмах и разъездах который духом стих.
Слишком
нелюдимою слыла императрица.
Маме,
что сестрой была двоюродной Петру,
Часто
приходилось зло на дочь браниться.
Это
воспитание приводит не к добру.
В
слабости характера Анюту обвиняли,
Ведь
страною правили Миних, Остерман.
Скоро
этих Анны слуг в лес (Сибирь) сослали –
Дочь
Петра Великого расставила капкан.
Анна
Иоанновна Бирону предписала
Регентом
(державою на время управлять),
Сын
пока взрослеет. Верно, представляла,
Что
Бирон – предатель. Сложно доверять…
Тут
фельдмаршал Миних за Бирона взялся
(Анна
Леопольдовна сыскала в нём защиту),
В
страхе бывший регент в ссылку отправлялся.
Высший
чин вояке так и не достался –
Был
отправлен в ссылку Миних от элиты.
Глянь,
Елизавета, дочь Петра, явилась
И
перевернула роли при дворце.
Будто
бы клещами в Ульрихов вцепилась,
И
послала в Ригу. Страх в одном лице –
Иоанн,
конечно. Дальше их послали,
В
тюрьмы, за Архангельск – гнить на Соловки.
Море
же замёрзло! Холмогоры стали
Им
последним домом – чахнуть от тоски.
Иоанн
с Анютой трёх детей явили:
Пётр
с Елизаветой ну и Алексей.
Но
горячку родов в Анне допустили
Это
и отмерит горечь серых дней.
Десять
лет по тюрьмам… Иоанн свернулся.
Оды
Ломоносов в честь его сплетал.
Видно,
Михаилу парень приглянулся,
От
чего в газеты вирши отсылал.
Мирович
(подпоручик) пехотный из Смоленска,
Годами
был такой же, как и Иоанн.
Писал
стихи коряво, но с идеей-леской,
А,
потом, как Миних, брошен был в капкан.
Восемь
лет до кучи таял в Шлиссельбурге
Иоанн
бедовый; ждал тоски конца.
Борода
с усами не росли. Подругу
Кто
ж к нему пропустит, радость для мальца.
Молодой
Василий спас бы государя,
Только
Власьев раньше узника убил.
Он
же стал причастен, и палач ударом
Головы
Мировича запросто лишил.
Так
и завершилась в заключеньях мука.
Вот
бы Иоанну жить бы всласть, да жить...
Государь
в опале – гибельная штука.
Родовую
ветку вбок не удлинить.
[14.09.2013, дополнено 05.09.2015;
в редакции 17.04.2021]
Другие произведения автора:
СОСНЫ
КРЕПОСТЬ (альбом Контроль без контроля; 07 из 14)
НЕ БУДЕТ ПОЭТОВ!
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
