Кровавый блик поймал в своём бокале,
Что послан был, подросшею луной.
И сгоряча, слова смертельней стали,
Бокал об стенку, точно, по прямой.
И всполохи багряного заката,
По нежному персидскому ковру.
Мне жаль, хоть знаю, виновата,
И понимая, что без сердца я умру.
Испуганным лучом, бледнеющего солнца,
Ты у дверей, в бессилье руки опустив.
И тишина, лишь стрекоза в оконце,
Стучит, что пульс, терзая злой прилив.
Ты собрала осколки, смешивая с кровью,
Тягучее, янтарное вино.
Присела у дивана, смирно к изголовью,
Не спорив, словно так заведено.
Остыл, слеза из глаз упрямо,
Стекла на лацкан седого пиджака .
Ты для меня всегда лишь самой, самой.
Прости меня бродягу-старика.
Обнявшись, забывая ссору,
Развеивая ревность, словно дым.
Вздохнув, словно свернули гору,
Мы, наслаждаясь тишиной, сидим.
Другие произведения автора:
Заграничный март.
Метроном памяти.
О всепрощении.
Новые
Меню
