***

28 мая 2013 — Катерина Михайлова

Она могла, волнуясь и спеша,
Готовить непромытой гречку…
Укутывала сбивчивая шаль
Ее, всегда напуганные,плечи.
Сутулилась и просыпала соль,
Роняла с грохотом чугунную кастрюлю…
Ее ребенок – плоть ее и боль –
Ушел туда, где вновь свистели пули.
Ушел, в карманы руки заложив,
Небрежно потрепав ее по щечке,
Сказал: «Я должен, мама. Покажи
Мои стихи уже подросшей дочке.
Я, может быть, оттуда не вернусь.
Ты не терзайся и не жди меня украдкой.
Я за Нее им буду мстить всерьез…»
И сунул в руки смятую тетрадку.

Конечно, кто-то скажет, может быть,
Что он неправ, Любовь не стоит смерти,
Что должен был ребенка он хранить,
И в мести нет ни доблести, ни чести…
Все так. И может кто-нибудь
Его и не поймет, и, может быть, осудит…
Мне кажется, он выбрал верный путь,
А мать поможет дочке выйти в люди.