Утопия

 

Утопия

 

 

 

 

***

 

Отслоняя занавеску,

ломится зима в сторожку,

режа ветром, как стамеской,

и кидаясь белой крошкой.

 

Я включу обогреватель,

запеку на нем картофель

и умну его, читатель,

проводив горячим кофе.

 

Шуток я шутить не буду

с этой бледной истеричкой.

Завалюсь и позабуду,

ухо защитив затычкой.

 

Пусть трясет железной дверью!

Пусть буянит, коли надо!

Утром злость ее промерю,

только утром, буду гадом.

 

9.12 2013,

охрана

 

 

 

 

 

 

Утопия

 

«Мы не должны шить себе саван» -

некий духовный писатель.

 

Стыдно грустить

из-за всемирной беды,

грызть и себя и других

вполне выносимой мыслью

о вероятном конце истории.

Неблагочестиво скорбеть

над конвульсиями существа,

которое было тебе не более чем

всем…

 

Вытер я нынче утром слезы капитулянта

и сочинил простецкий сюжет,

чтоб утешаться им, если станет невмоготу.

 

20 403 год.

Солнечная система цветет и пахнет.

На небесных телах

колонии бывших землян,

ухитрившихся втиснуть оранжереи

в каждый квадратный метр.

Воду теперь добывают из звездного света.

Выведены породы

бескровных животных и птиц,

произрастающих на невысоких кустах,

чьи семена раздаются бесплатно.

Ни мясо, ни рыба, ни овощи то есть.

Пищей довольны вегетарианцы, скоромники, взрослые, дети.

 

Нефть не нужна,

нет ТВ и желтых газет.

 

Взаимовыручка и пониманье

между людьми беспрецедентны.

Ноль эгоизма, гордыни,

обмана. Деньги забыты.

Классов и каст,

правителей и государств

старик не упомнит.

 

Настала гармония

всечеловеческой космосемьи.

 

Многообразны досуги,

народные промыслы,

их проявление и самобытность.

 

Каждый отныне и гений

и гениев друг-почитатель.

 

Истреблены

недуги рассудка и тела.

 

Совесть без пятнышек и червоточин.

 

Век человеческий тысяча.

Собачий, кошачий по триста.

 

Ученым порой удается

с реинкарнацией сладить,

что удлиняет бесценную жизнь

в два-три, а то и четыре раза.

 

Нету резона в горе и суициде.

 

О, безусловно, никто

не собирается шить себе саван!

 

Правда, в духовных писателях

тоже

толку не видит больше никто.

 

Лучше пойти на футбольное поле,

позависать в галактическом Интернете

 

либо из бара безвредный достать алкоголь,

чтоб оприходовать на пикничке

где-нибудь на Ганимеде,

куда добираться – как тьфу.

 

14 декабря 2013.

 

 

 

 

 

 

Теневая полоса

 

Мой кораблик застрял в бутылке,

и не вынешь теперь никак.

У него не волна – опилки,

костенеющий полумрак.

 

Мачты сломлены. В штиле виснут

без желания паруса.

Как торосами, плотно стиснут.

Нехорошие чудеса.

 

Укоризненной постной миной

через стенки его не мучь!

Сам бы справился он с причиной,

если б к ней подбирался ключ…

 

18 декабря 2013.

 

 

 

 

 

 

Серенада влюбленного бизнесмена

 

Ты совершила рейдерский захват

сознанья моего.

И я не виноват,

что добиваюсь только одного:

 

растить первоначальный капитал

контактов наших и партнерских встреч,

всех слов твоих и взглядов драгметалл

в надежном сейфе для себя сберечь

 

и любоваться им наедине,

когда стемнеет за моим окном

и лампы на движение одне

помигивают, защищая дом.

 

Что мне Багамы, что Египет, что

мартышки в сауне, что договор

на три лимона?.. Ты или никто!

Пусть будет твой вердикт нескор.

 

Клянусь валютой, пластиком, клянусь

пакетом ценных, деловых бумаг:

коль скоро в бизнес я с тобой впрягусь,

не подведу.

Вступай со мною в брак.

 

Ноябрь 2013.

 

 

 

 

 

 

Винни Пух и Брайан Джонс:

абсурдная история

 

Брайан Джонс, британский белый музыкант,

приобрел поместье некоего Милна.

Говорят, он «Винни-Пуха» написал;

говорят наоборот, что Винни-Пух

создал имя Милну, до тех пор

безымянному, как Божья тварь

в день творенья. Версия и та,

и другая выглядит нормально.

 

Ну а Брайан Джонс, британский музыкант,

с детства почитатель Винни-Пуха,

ритм-н-блюзом заразился вдруг

при контакте с чумовой пластинкой      

черного и подцепив микроб,

что косил вчистую молодняк

в городах и весях лет пятнадцать.

 

От него погиб и Брайан Джонс.

Говорят, что кинулся в бассейн,

соблазненный лунным отраженьем,

круглым, будто шарик Пятачка,

перед тем для храбрости всосав

кокаин с шотландским виски.

 

Говорят,

версия имеется новее:

Брайана со злости утопил

нанятый прораб, что для него

перестраивал усадьбу Милна.

 

Капитально неформал достал

дяденьку консервативных взглядов.

Не стерпел - и вот…

 

Плашмя лежал

рокер, словно плюшевый медведь,

на голубоватом дне бассейна.

 

Милна тень с рыданьем прочь неслась.

 

Иа разбирался с чайной розой.

 

Декабрь 2013.

 

 

 

 

 

 

О Европе, или 1812-й

 

Зима. Французы драпают.

Как могут.

Двунадесять языков прут назад,

опрокидывая сани,

тая в снежной прорве

той страны, которую намеревались покорить…

 

С отрядом в Дорогобуж Муравьев

спешит и натыкается на лагерь,

где несколько вояк Наполеона

засели в необычном шалаше.

Солома, ивовые прутья,

а по бокам иконы без окладов –

святые, Богородица, Господь –

заместо стенок, значит.

 

Где-то рядом разорили монастырь,

спалили храм, перекололи

насельников его, забрали утварь.

 

Питомцы просвещенья и культуры

отгородились от мороза образами,

перед которыми поклоны клали

отсталые смешные дикари.

 

Был вынужден позволить Муравьев

тулупам и лаптям,

оцепеневшим от кощунства,

предать огню шалаш, иконы, европейцев,

их осквернивших.

 

А буде кто наружу пожелает,

дубиной гнать обратно эту блядь.

 

30.12. 2013.

 

 

 

 

 

 

Сентиментальная ода

 

Красные, синие, желтые,

розовые и зеленые

скачущие огоньки.

Словно иголочки колкие,

с елок и сосен осыпались

на новогодних каникулах

сладко-хмельные деньки.

 

Словно сквозь марево слезное,

дождики, ртутно дрожащие,

ватки, гирлянды кругом.

Сантиментальное поздно мне

вон за ворота выталкивать.

Пусть его душу царапает,

нежит своим чередом.

 

Милое, каждогодичное

с риском запоя язычество,

святость бесспорна твоя!

Словно варенье клубничное,

тапочки – символ уюта,

под карнавалом таишь ты

жалобно и целомудренно

нитяный пульс бытия.

 

Вот осечется, и нет его.

Друг ли, родители, женщина,

кто из них может нам дать

клятву, что нет рядом третьего,

словно тот рыцарь у Бергмана,

бледного и круглолицего,

взявшегося за печать?

 

Гостий пахучих питомников

вынесут к мусорным бакам,

словно нагие венки.

Будет февраль. Будет тоненький

голос ничейный над ними,

больше не к ним адресованный –

к нам: «Вот и все, чудаки»…

 

1 января 2014.

 

 

 

 

 

 

***

 

Экое слово – «литература»!..

 

Я твой собеседник, не боле.

И этого предостаточно.

Довольно для нас обоих

того, что тебя я выбрал,

ты выбрал меня, поверь,

 

на шаре земной юдоли,

где все мы транзитные гости

без прав и без мест посадочных,

и вот-вот откроется дверь.

 

2 января 2014.

 

 

 

 

 

 

Набросок

 

Одна знакомая

напоминала мне белую мышь

с розоватым носом,

рубиновыми глазенками,

нечаянно пострадавшую

в лабораторном эксперименте:

 

ей вынесло мозг,

без остатка,

весь.

 

На этом кончается сходство.

Животное скоро

пропало бы,

а у нее

все шло хорошо.

 

Особенно нравилось ей плясать

на офисных пьянках и корпоративах.

 

Директору она заявляла:

«Меня от работы прёт»!

 

И однажды,

когда затошнило меня

от мышиного ужаса,

предложила,

водя розоватым носом задорно,

помощь психолога,

коим считала себя,

имея диплом с 3-месячных курсов.

 

Декабрь 2013.

 

 

 

 

 

 

 

Гимн

 

У трона моего Владыки

Все искры бытия, весь хаос, прах веков.

А выше трона моего Владыки

Лишь повторенье тех же черт,

Что у Него.

 

Лишь сам Он, Триединый, Неделимый,

Блаженный и Простой,

Недосягаемый, Непостижимый.

И кто приблизит нас к нему, если не Он?

И кто заставит отвечать земных владык?

И кто поставит на колени всех надменных?

И кто тебе утрет слезу, в конце концов,

Отняв теперь, чтоб даровать всегда?

 

У трона моего Владыки

Обиды нет, придворных нет, шутов.

Сады и реки,

Облака, луга –

Лишь красота и дети,

Что поют Отцу хвалу

Открыто, незамысловато.

 

А  Время расширяет  горизонт.

 

5 января 2014.

Другие произведения автора:

День бунтующих мотыльков

Пригласите Наташу

Маленькая целлулоидная сага