Судилище прошлого

                                     СУДИЛИЩЕ  ПРОШЛОГО

 

«Как-то  в  первые  майские  дни  1945  года  мы  поехали  в  Генеральный  штаб.  Нас

                     стали  вытаскивать  из  машины,  чтобы  «качнуть».  Тогда  качали   всех,  кто  был  в

военной  форме.  Мы  не  составили  исключение.  Никакие  наши  доводы  не  действовали.

Антонова  в  конце  концов  вытянули,  и  через  мгновение  его  ноги  замелькали  высоко  в

воздухе.  Только  при  содействии  кремлёвской  охраны  нам  удалось  пешком  вернуться

обратно  в  Кремль  и  на  другом  автомобиле  уехать  в  Генштаб  через  Боровицкие

                     ворота».  Так  вспоминал  в  своей  книге  С.М.Штеменко – «Генеральный  штаб  в  годы

войны».  Когда  Никита  Хрущёв  начал  сокращение  армии  в  1961  году,  он  заявил,  что

«офицеры – дармоеды!»  Появились  передачи,  что  бывшие  офицеры  успешно  осваивают

должности  свинарей,  даже  приводилась  некая  фамилия.  С  этого  времени  офицеры  не

ходили  в  форме.  Были  случаи,  когда  «дармоедов»  выбрасывали  из  электричек.

 

Бить,  ломать – такая  мода,

Поневоле – «Бог  ты  мой!»

Пчёлкин  бюст  Вождя  Народа

Притащил  вчера  домой!

Из  Правления,  известно,

Где  разор,  не  юбилей –

Дома  будет,  если  честно,

Бюст  сохранней  и  целей!

«Нет!  В  печи  не  переплавлю,

Бюст  хотя  не  знаменит,

Целым  всё-таки  оставлю –

Пусть  за  банею  стоит!

Натурально  сделан  всё  же,

Сила  в  нём  и  вместе – стать,

Чую  сердцем,  что негоже

Так  с  вождями  поступать!»

...Сон?  Не  Сон?  Дурные  вести –

Всё-то  в  божеской  руке:

Бюст,  как  бюст – стоит  на  месте,

В  том  же  Красном  уголке! 

Сон  забылся,  так  и  надо,

Как  в  дуду  переиграть,

Но  уже  пришла  команда –

«Бюст  разбить  или  убрать!»

Кто  радетель?  Кто  податель?

Кто  кричит – «Опереди?»

Тут  заметил  председатель –

«С  мёртвым  борются  вожди!»

Значит,  имя  бито-клято,

Значит,  правит  имярек –

«Трудно  быть  вождём,  ребята,

Даже  мёртвым  в  этот  век!»

 Кто  Вождя  бездумно  судит?

Кто  не  хочет  отвечать?

Без  Вождя – страны  не  будет,

Тут  ведь  только  бы  начать,

Тут  ведь  как  в  пылу  гонений

Не  случился  б  новый  брак –

Ведь  при  власти – каждый  гений,

А  без  должности – дурак!

Всё  почины  да  пошибы,

Всё-то  дай  расплавить  твердь –

Мне  бы,  Господи,  дожить  бы,

Чтоб  на  дурня  поглядеть!

...Вот  такие  дни  и  были:

Что  имели – не  спасли,

Пчёлкин  помнит – бюст  разбили,

И  кусочки  разнесли!

А  потом,  среди  развалин,

Под  перстом  безумных  дней,

Пьянь  кричала – «Что  нам  Сталин?

Мы  дородней  и  умней!»

Не  слова,  не  песни  спеты,

Не  чистилище  души –

Нам  свергать  авторитеты

Только  дай  и  разреши!

Царь – дурак,  царица – дура,

Сталин?  Числим  палачом!

Но,  как  прежде,  диктатура,

Только  с  новым  кумачом!

Новый  клич,  да  хуже  хватка,

И  короткая  рука –

Диктатура  беспорядка,

Диктатура  бардака!

Те  же  выезды  и  клячи,

Тот  же  принцип – обелить,

Нынче  так,  и  неиначе,

Не  могло  иначе  быть!

А  мужик,  судьбой  недужен,

Также  шепчет  пьяным  ртом:

«Знай,  в  стране  порядок  нужен,

Остальное  всё – потом!»

Речи,  выкрики  и  бредни,

И  размахи – «Гой,  еси!» -

Чтоб  пристроиться  к  обедне –

Память  Сталина  снеси!

 Нам  снести – и  угол  красен,

Нам  построить  на  пятак –

Пчёлкин?  Он  со  всем  согласен,

Только  что-то  тут  не  так!

В  небе  спутник,  круг  за  кругом,

Шлёт  сигналы  с  высоты –

Кто  примазался  к  заслугам?

Кто  герои?  Я  и  ты?

Не  прописано  в  былине,

Без  того  немало  дел –

Не  добей  врага  в  Берлине,

Кто  бы  в  небо  полетел?

Видно  дело  не  в  протесте

И  не  в  новом  колоске –

Не  начнёшь  на  голом  месте,

Не  построишь  на  песке!

Лишь  нагреешь  место  в  ложе

И  поймёшь,  чего  не  знал -

Сталин  этот  космос  всё  же,

В  45-м  начинал!

...Не  своди  эпохи,  сводня,

А  поведай  для  меня –

Как  озимые  сегодня,

Как  по  осень  зеленя?

Как  у  пчёл  в  июле  соты?

Кто  забил  без  счёта  свай?

Без  тебя  разделят,  что  ты,

Общерусский  каравай!

Тут – село,  а  там – Столица,

Доля  ж  всяка  зелена,

Ты  же,  Пчёлкин,  единица

Всенародного  звена!

И  таких  довольно  много –

Ты  для  них – собачий  лай,

Выбирай  почти  любого

И  к  орбите  посылай!

А  такие  мысли  гложат,

Ну,  когда  покой  и  тишь –

«Вань!  Коли  тебе  предложат,

Ты  то  в  космос  полетишь?»

Ничего  вопрос  у  бабы –

Тут  летай  и  не  летай,

Разнарядку  дай  хотя  бы,

А  потом  меня  пытай!

 Полечу!  И  что  об  этом?

Полечу!  Одно – молчок,

И,  как  раз  над  Сельсоветом,

Сброшу  вымпел  и  значок!

Посмеялись,  пошутили –

Всяка  радует  мечта,

А  блины,  гляди,  остыли –

Вот  где  наша  высота!

Что  блины?  На  радость – дети,

Дай  восторги  превозмочь –

Факт,  как  в  солнечной  анкете:

Первый – сын,  вторая – дочь!

В  общем,  Богу  благодарен,

За  мужской  и  бабий  труд!

...Если  в  космосе  Гагарин,

То  чего  не  будет  тут?

Тут – семья!  Едино  право –

Головой  соображай,

Да  и  дети – не  орава,

Коль  случился  урожай!

Тут  всего  должно  быть  много –

Зверобой  и  череда,

Коль  доверят – то  дорога,

В  коммунизм?  Одно  туда!

Торопись  вершить  и  мерить

От  ноля  до  десяти –

Ох,  как  хочется  поверить

И  куда-нибудь  дойти!

Чтоб  сказали – «Заслужили!

Больше  нечего  сказать,

Вы  в  трудах  великих  жили,

Что  не   можем  отказать!»

Дать  пока  не  можем  кущи

И  представить  тут  же  рай,

Но  дадим,  трудом  живущим,

Это  поле!  Выбирай!

Вот!  Четыре  десятины,

Пожелаешь – можно  пять!

«Ну  и  что?  Горбатить  спины

Предусмотрено  опять?»

Пчёлкин  что?  Решим  задачу,

Ты,  любимая,  не  трусь –

Трактор  нам  дадут  в  придачу,

Несомненно – «Беларусь»!

 

Другие произведения автора:

Время осознания себя

Подводная гвардия Гл.13 За кого же теперь умирать?

Суд над Ельциным