Платье для Королевы

 

 

 

Караванщик-ветер сгонял навьюченные ледяным дыханьем тучи к горизонту, скрывая алый шрам закатной полосы, — их к себе манила далёкая гроза, наполненная клубами протяжного гула, распарывающего чрево тьмы яростными бликами молний.

Теснилось дрожью эхо между исполинских кедров, томно истекающих янтарной кровью солнца, — в ней густо застывала память о минувшем.

 

Луи-Ипполит Леруа* стоял у входа в грот, укутанный звериной шкурой. Он исступлённо стонал в ожидании, обернувшись к вершине Альп, к её каменному оскалу, похожего на зубастую ловушку Люцифера. И словно из гортани Сатаны, неспешно, горделиво являлась полная луна.

В глубине вертепа* пробуждалось и сгибалось в корчах осиное гнездо, скопище полнилось треском калёных жал.

В прелюдии экстаза Мастер содрогнулся.

— Пора. Лови мгновение — «cárpe diém»!

 

Лютый голод спешно сжирал всполохи огненных теней в слепых глазницах Леруа.

Змеёй шипела сера на его висках и клокотало в жилах некротическое изможденье плоти.

Скрипя зубами, раз за разом срывал он остриё в рассаднике от каждой хищной твари, вдевал чуть осязаемую нить, созданную его воображением, и творил... творил на ощупь, слагал, желая показать свою гениальную дикость, поддаваясь непредсказуемым ритмам затворничества; вгрызался в зуд, крепил скрюченными костяшками пальцев паутину за слоем слой, нашёптывая хищное, забыв о жертвах.

Изгиб... петля... прокол... невидимая складка...

Шипов щетина по хребту...

Метнулись сколопендрой спрятанные вздохи, успели выдавить сакральный знак внутри наряда...

Смешалось всё.

 

И вот, агония затихла.

 

— Я выскоблен...

 

Висела полая картина перед ним — фантом без головы, без рук, без стука каблуков...

Вишнёвый переплёт скользил эфиром, поджечь пытаясь чёрный мрамор виссóна* — готово платье Королеве Бала и в нём возможно всё!

 

 

 

---

 

*Луи-Ипполит Леруа (1763–1829) — знаменитый французский портной, известный в прошлом модельер и «покоритель шифона». Когда его клиенткой стала сама Жозефина, перед Леруа открылись огромные возможности. Все приближённые к ней дамы, все жительницы столицы мечтали о том, чтобы одеваться у мастера, которому покровительствует супруга Наполеона. Леруа в те славные годы говорил: «Среди моих клиенток были две императрицы и все коронованные головки Европы». Он, конечно, преувеличивал, но не намного.

Кто помнит о нём теперь? Почти никто, кроме немногих специалистов. Но Воланд о нём не забыл.

И ещё: глядя на великолепные портреты начала XIX века, знайте о том, кто делал тогдашних дам столь блистательными — Луи-Ипполит Леруа;

*Виссóн (visson) — ткань для одежд избранных, такой материал выступал символом царственности. Виссон можно считать тканью тканей.