Ведьма грызущая корни мира. Глава 2

                                               2.

- Открой рот, - приказал я. – С каких это пор ты вдруг сделался таким стеснительным?

Пока что по большей части получалось отправлять мысленные послания, если одновременно я их проговаривал вслух. С Муаррат конечно лучше получалось и без слов, но видимо потому как человекам проще общаться с себе подобными. Чем, скажем с упрямой тварью, которая наотрез отказывается выполнить простейшую просьбу.

- Рот открой, - ещё раз повторил я. В попытке заставить дракона выполнить сказанное, я и не заметил, как сам открыл рот. Чёрт, прямо как тогда, когда кормили мелкого…Стоп, дальше ни шагу! Сам знаю, прошлое всегда стоит у задней двери, ожидая пока появится хоть малейшая щель, в которую можно проскользнуть.

- Чёрт тебя дери, упираешься так, словно я пытаюсь рассмотреть твою кочерыжку! – кусака заклекотал. – Нет, как раз она меня не интересует. Пасть, говорю, открывай.

Упирающийся дракон вынуждал ощутить себя некой смесью ухогорлоноса и гинеколога. Второе – из-за непонятной стеснительности пациента. Подумать только, как зевать по вечерам, хлопая своей здоровенной хлеборезкой – так хоть сто порций, а как показать другу то, что нужно…Хм, то что я назвал дракона своим другом, Кусаку явно заинтересовало. А ведь вырвалось как-то само. Да и то, разумная пакость, которая готова отдать за тебя жизнь, как её назвать по-другому? Не домашним же животным, в конце концов! Хоть, если подумать, то и Дина со Степлером – дружбаны.

Оба «дружбана» тоже присутствовали на моей попытке обследования упрямого пациента. Дина ни черта не понимала и видимо просто привыкла таскаться за драконом, воспринимая здоровенную лохматую хрень в качестве вожака стаи. Степлер же сидел на ящике и наблюдал за нашим общением с неприкрытым злорадством. Кошака забыли покормить сегодняшним утром, посему он тотчас возненавидел весь белый свет и несомненно желал присутствующим испытать хоть малую толку собственного унижения.

- Открой рот, - в ответе промелькнули забавные обертоны. Если я всё правильно понял, то дракон реально испытывал нечто, вроде смущения. Стыдливое, застенчивое чудище, дожили! С определением: «чудище» гад категорически не согласился. – Ха, а вот ты понимаешь, что только настоящее чудище будет так изводить меня своим непонятным упрямством? Пасть открой.

Казалось, дракон уже готов сдаться. Тем не менее, прислал нечто, вроде вопроса. Вот ещё одна заковыка: некоторые вещи просто невозможно объяснить образами. Поэтому люди и придумали для такого кучу абстрактных понятий. Казалось, мысленное общение должно быть проще слов, ан нет, ни фига подобного. И если с Муаррат у нас худо-бедно получалось, плюс мы всегда могли перейти на обычную речь, то здесь приходилось изощряться и ломать голову

Тем не менее, я вроде бы понял. Кусаку интересовало, из-за чего весь этот сыр бор. Однако же мы оба понимали, что упрямая гадина просто лукавит и тянет время. Нет, ну не состояние же драконьих зубов я мечтаю изучить – чай не стоматолог у мохнатых ящериц!

Дракону не понравилось сравнение с ящерицей.

- Ну всё! – взбеленился я и ухватил пакость за морду. Кусака попятился и стукнулся задом о стену сарая. Строение содрогнулось, а дракон плюхнулся на лохматую задницу. Дина гавкнула, а Степлер нервно дёрнул усом. – Если захочу, то назову тебя червяком, земляным червяком, ясно? Разевай свою варежку, немедленно!

Куска тяжело вздохнул, моргнул и прислал что-то жалобно-уничижительное. После – открыл пасть. Первым делом я оценил ряды белоснежных зубов. Наружные напоминали средней величины кухонные ножи и лишь немногим уступали им в остроте. Те, которые глубже, уменьшались до размера крупного наждака. Как ни странно, но из пасти у дракона не воняло, как скажем, у той же Дины. Запаха вообще не ощущалось.

- Колгейтом пользуешься? – спросил я. Дракончик, продолжая удерживать рот открытым, издал непонятный звук. Блестящий фиолетовый язык подпрыгнул и в лицо мне полетели клочья слюны. – Эй, слюнтяй, прекращая плеваться!

Так, теперь собственно то, что меня интересовало: нарост на нёбе, который я заметил уже давным-давно, но не придавал особого значения. Вот, честно скажу, не силён в физиологии лохматых драконов, поэтому красный нарост во рту мог оказаться чем угодно: от дополнительной ноздри, до экзотической драконьей болячки.

А с другой стороны, что мы имеем – дракона? А что должны делать драконы? Изрыгать пламя или хотя бы энергетические лучи, как вот этот мычащий кадр.

Нужно заметить, что с последнего раза, как я её видел, штуковина во рту здорово изменилась. Во-первых, часть нёба вокруг жёлтой (теперь) трубки за твердела и больше всего напоминала кость. Во-вторых, сама трубка размещалась так, что пущенный из неё луч никак не мог задеть даже крайне, самые длинные, зубы. И ещё, отверстие в этом излучателе (а как, блин, его ещё обозвать?) пульсировало красной плёнкой – чем-то вроде мембраны.

Я было собирался ткнуть в неё пальцем, но вовремя включил мозги и не стал заниматься глупостями. Не хватало, чтобы мне снесло голову из-за дурацкого любопытства. Дракон ещё раз замычал, хлестнул языком и прислал картинку себя, но с закрытой пастью. Я убрал руки и немного подумал. Потом согласился. Кусака захлопнул пасть, плямкнул и наклонил голову на бок. Наивный думал, будто наши сегодняшние развлечения подошли к концу. Ха! Доктор зло вошёл во вкус.

- В начале осени, - сказал я, из всех сил пытаясь копировать голос Дроздова, - драконы сбиваются в небольшие стаи и странствуют по бескрайним просторам тундры в поисках приключений на свои лохматые задницы. В этот момент некоторые, особо нахальные особи отращивают крылья и пытаются летать. Показывай свои обрубки.

Если со стрельбой все казалось более-менее понятным, и я просто проверял подозрения, то с крыльями могло и показаться. Тем более в тот момент, когда мне было совсем не до наблюдений и призрачные крылья могли просто привидеться.

На морде Кусаки явственно читалось: а может не нужно?

- Надо, Федя, надо! – дракон вздохнул и лёг на пол, встопорщив свои обрубки. М-да. У кур летательные приспособления и то выглядели много солиднее. При такой-то туше иметь подобное непотребство! Я забрался дракону на спину, чтобы оказаться ближе к наростам. Хм, успел забыть, как удобно сидится на этом куске шерсти. Как ни странно, но Кусака не пытался брыкаться или присылать негодующие послания. Напротив, дракон излучал удовлетворение, чисто тебе Степлер у которого чешешь между ушами.

Вот ещё бы перебраться и сесть немного дальше – ближе к шее. Я даже сам не понял, откуда в голове появилась эта мысль. Вроде, как и курсы вольтижировки на драконах не проходил.

- Это ты прислал? – подозрительно осведомился я. Кусака повернул ко мне морду и отрицательно качнул головой. – Ладно, разберёмся, по ходу пьесы.

Ну что же, обрубки при ближайшем рассмотрении оказались твёрдыми трубками, длиной сантиметров эдак двадцать. Сверху их обтягивала жёсткая безволосая шкура, а на концах пульсировали мембраны, типа тех, что во рту. В каждом наросте я насчитал ровно тринадцать трубчатых фиговин. Кажется, они могли раздвигаться, вроде пальцев. Пока я щупал, Кусака стоял неподвижно и только косился на меня.

Если подумать, то трубки на спине дракона должны иметь нечто общее со стрелялкой в пасти. Вот только, какого чёрта создание, питающееся вполне себе материальной пищей, способно извергать чистую энергию? Впрочем, что мне известно о том, что находится в пузе здоровенной лохматой пакости? А вдруг у него там – ядерный реактор? Нет, можно конечно вскрыть и поглядеть…

Кусака встревоженно загудел и прислал протестующую мысль.

- Шутю, я, шутю, - я перебрался ближе к голове дракона и погладил лохматую голову. Хм, а тут оказалось весьма удобно и даже комфортно. Такое ощущение, будто сидишь в кресле. За спиной – какая-то жировая складка, а ноги тоже упираются в торчащую шкуру. В голову пришла неожиданная мысль. – А ну, поехали, покатаемся.

Честно говоря, после того, как этот гад упрямо не желал показывать пастью, я решил, что сейчас он устроит демонстрацию протеста, с требованиями оставить угнетённых драконов в покое. Вместо этого Кусака тихо хрюкнул и потопал к выходу из сарая. Степлер наблюдал за нами с   явным неодобрением. Кошак первым научился кататься верхом на драконе и видимо, до сих пор считал Кусаку своим скакуном. А тут какой-то жалкий двуногий сунул своё наглое рыло!

Мы выехали во двор. Я точно знал, что нас никто не увидит и не станет с хохотом тыкать пальцами. Девочки чистили вольеры, а Иван уехал в посёлок за продуктами. Дина попыталась устроить развесёлое гавканье и рассекретить наше мероприятие, и я показал псине кулак. Она тут же сообразила, что молчание – золото, а собачье молчание – платина.

Короче, мы проехались вокруг сарая, и я подумал, как бы охренели все в посёлке, если бы я заявился к ним на таком чуде-юде. Ну типа припарковал у магазина и пошёл взять минералочки. Интересно, а за вождение дракона в нетрезвом виде, какие предусмотрены наказания? Лишение прав? Кусака недовольно заворчал. Пьянство вообще и моё, в частности он, как и прежде, категорически не одобрял.

- Чего бурчишь? Я что, уже на тебе за бутылкой поехал? Начинаешь тут, - мы пошли на второй круг. М-да, если я собирался испытать дракона в полевых условиях, то следует сменить маршрут – тут мы явно не разгонимся. Я мысленно показал берег реки. – Валяй туда.

Степлер сел у входа в сарай и начал умываться. В дурацких авантюрах он не участвовал. А вот Дина увязалась следом. И следовала вплоть до того момента, пока я не приказал Кусаке показать всё, на что он способен. Помнится, в тот раз, когда мы удирали от непонятных светлячков, дракон драпал с весьма солидной скоростью.

Ну вот, приблизительно так, как сейчас!

Даже странно, с какой огромной скоростью неслась по берегу реки эта здоровенная лохматая туша. Когда, для операции прикрытия нас учили кататься на лошадях. Так вот, хрюкающий дракон мог запросто заткнуть за пояс или что там у него, всех тех иноходцев. Не удержавшись, я послал Кусаке образ скачущих на ипподроме скакунов. В ответ получил картинку, где дракон непринуждённо оставлял позади этих гривастых неудачников. Ну у кого-то тут и самомнение!

Лес по левую руку превратился в сплошную зелёную полосу, а река, по правую – в синюю. Ветер неустанно бил в лицо, а внутри всё сжималось, как в детстве, когда катался на всяких качелях-каруселях. Последний раз, как ни странно, такое чувство испытывал даже не во время прыжков с парашютом, а в аквапарке с…Нет, не надо, не сейчас. И встречный ветер послушно выдул из головы ненужные в этот момент воспоминания.

И вдруг что-то изменилось. Я даже не сразу понял, что именно. Так же дуло в лицо, так же мелькали по сторонам деревья и река. Вот только внутри появилось ощущение падения, а трясти стало куда меньше. Чёрт побери, мы вообще перестали подпрыгивать! Как если бы плыли или…

Летели, ёлки моталки! Верхушки деревьев уходили вниз, а реку я вообще не видел, до тех пор, пока не повернул голову и не посмотрел вниз. Синяя лента осталась под ногами и с каждым мгновением уменьшалась в размерах.

Пребывая в некотором оторопении, я обернулся. Кусака растопырил свои костяные трубки на обрубках, и сейчас каждая испускала синие полупрозрачные полотнища. Вместе они соединялись в большущие синие крылья. Если не ошибаюсь, размахом эдак метров пятьдесят. Продолжая удивляться, я осторожно коснулся пальцем синего полотна и ощутил нечто скользкое и упругое. Возможно это и было какой-то энергией, но сейчас оно ощущалось, как самая настоящая материя.

Кусака прислал мысль. Что-то вроде: «Ну, как оно тебе?» Я даже не знал, что ответить. До конца принять, что я сижу верхом на летящем драконе, как-то не получалось. Подумать только, ещё несколько месяцев назад я вообще не верил в существование драконов. И вот, лечу на одном!

Кусака вытянул голову вперёд и скорость полёта внезапно увеличилась так, что меня вжало в складку, на которую я опирался. Руками приходилось держаться за шерсть, но в общем-то никакого дискомфорта я не ощущал. Однако же в животе что-то продолжало сжиматься и разжиматься. Да и то, летели мы на высоте пары сотен метров – а ну, ляпнуться вниз!

Кусака прислал предупреждение, чтобы я держался крепче. Я поёрзал в своём «пилотском кресле» и вроде как приготовился. Не успел отчитаться, как скотинка завалилась на бок и круто повернула к реке. Во время резкого поворота ноги удобно упёрлись в шкуру, и я вновь подумал, что место, где сижу, просто-таки создано для ездока.

Дракон начал снижаться к реке. Стоило порадоваться, что живём мы в весьма безлюдных местах и даже охотники сюда забредают по очень большим праздникам. Не, я себе реально представил, что кто-то мог увидеть наш полёт и… А чёрт его знает, как могут отреагировать люди, заметившие в небе эдакую штуковину.

Теперь мы мчались у самой поверхности реки. Внезапно я услышал громкое шипение и начал крутить головой. Чёрт побери, позади нас река исчезала в белом тумане! Что происходит? Я наклонился и поглядел на морду дракона, опущенную к воде. Кусака летел с открытой пастью и бил по реке ослепительно жёлтым лучом. Я получил образ пылающего леса и понял: дракон не желал поджигать деревья и решил опробовать оружие в безопасном месте. Разумно, чёрт возьми.

Кусака захлопнул пасть и вновь взмыл вверх. В этот раз дракон взлетал почти вертикально и некоторое время я реально опасался, что меня выбросит из «седла».

Но всё обошлось, и мы спокойно поднялись на высоту, откуда лес казался травяным газоном, а река – синей змейкой. Тут было холодно, а ветер вцепился в волосы и пытался выдернуть за них наружу. К счастью, здесь мы оставались недолго. Кусака издал протяжный гортанный крик, в котором звучало торжество и начал пикировать.

Вот сейчас я по-настоящему забеспокоился. Мы летели вниз с такой скоростью, что внутри всё замерло. Чёрт побери, как первый раз с парашютом!

Вскоре выяснилось, что Кусака снижался не просто так, а прямиком в наш двор. Я едва успел заметить, как навстречу выпрыгнули домики, обгоревший остов машины и пара крохотных фигурок, глядящих в небо, а мы уже плюхнулись на землю. Дракон пробежался, клюнул носом, но тут же выпрямился и несколько раз фыркнул. Видать, заглушал движок.

Вера и Муаррат стояли у входа в дом. Сестра прижимала к себе ведро. Рты у обеих женщин оказались открыты, но никаких звуков никто не издавал. Потом сестра выпустила ведро и оно, весело громыхая, покатилось по земле.

Я медленно отпустил шерсть, за которую держался и спустился на планету. Ага, а ноги-то дрожат, чёрт их дери! Я стал перед женщинами по стойке смирно и отрапортовал:

- Испытания дракона в полевых условиях провёл. Считаю его пригодным к эксплуатации в качестве транспортного средства.

Муаррат закрыла рот. Вера покачала головой. За спиной хрюкнул Кусака.

Другие произведения автора:

ОЗ. Часть 20

Последняя тень. Глава 5

Пантера. Часть 11