Подлинная история града Китежа.

 1.
Утром в город Китеж ворвался взмыленный гонец на не менее взмыленной лошади. Он пронёсся по деревянной мостовой и сполз с седла на соборной площади. Встревоженные горожане окружили всадника, подхватили, поставили на ноги. Пыль покрывала его лицо и одежду. Собравшись с силами, гонец сказал:
- Татары идут.
Вечером он стоял в палатах княжеского наместника боярина Михаила. Вокруг стола по лавкам расселись именитые горожане.

Боярин Михаил прокашлялся и спросил:
- Сам видел супостата, или с чужих слов повторяешь?
- Видел, боярин, сам видел. Мы с князем Мстиславом подъезжали к Владимиру, когда они нагрянули. Тьма-тьмущая, сразу весь город обложили. До того, говорят, Рязань и Нижний Новгород разграбили и пожгли. Князь со свитой на Муром повернул, а меня сюда послал. Обещал вскорости с большой дружиной к нам прийти, оборонять город.

В палате поднялся ропот. Отсутствие князя было дурным знаком.
- Так что Владимир? – Спросил боярин Михаил.
- Скорее всего, взят Владимир. – Вздохнул гонец. Я всю ночь скакал, а за спиной зарево стояло. Полнеба в огне.
- Не брешешь?
- Вот те крест, чистую правду говорю. – Гонец истово перекрестился.
- Гм, - прокашлялся наместник, - Татары Рязань и Нижний Новгород взяли. Эдак скоро и до нас доберутся, коли на Суздаль пойдут.
- А чего им не добраться, как раз мы следующие у них на пути получаемся. – Заметил старшина городского ополчения Пахомий.
- Город у нас богатый, а вот стены у него того, долгой осады не выдержат. – Вздохнул купеческий старшина Феофан. – Да и кто воевать будет, если князь с дружиной не поспеет? От Мурома до нас путь неблизкий.
- Не успеет? – Впился в него глазами наместник.
- Как пить дать не успеет, - вздохнул купец.

Три десятка вятших людей града Китежа призадумались. Кто-то уставился в стол, кто-то чесал в затылке.
- Может откупиться от проклятого Батыги? – Вкрадчивым голосом предложил староста торгового Посада Прокоп.
- Переяславцы пробовали откупиться. – Сказал Пахомий. – Так Батыга выкуп взял, а город всё одно спалил и жителей, кого не побил, в полон увёл.

Боярин Михаил обвёл взглядом собрание и подвёл итог:
- Князя с дружиной нам не дождаться, да и что та дружина против царского войска? Сами город не удержим. Откупиться не получится. Убегать позорно, да и жалко нажитого добра. Что делать будем, горожане?

Люди молча опустили глаза. Те, кому было куда бежать, были за эвакуацию. Остальные просто не решались признать полную безвыходность ситуации.
- Ну, горожане, куда вы языки засунули? – Строже вопросил наместник. – Что делать будем? Говорите, не стесняйтесь.
Да что уж там говорить, всё давно было переговорено. Даже настоятель храма святых угодников отец Иеремия сидел, повесив голову. Нечего ему было сказать. Да и не хотел он ничего говорить, ибо знал, что безбожные татары храмы православные не трогают и священников не грабят. А уж многия лета царю Батыге он пропоёт, горло не охрипнет. Но высказаться за сдачу города на милость победителя иерарх тоже не мог. Не поняли бы его.
С дальнего конца стола нерешительно поднялся Игнат, староста ремесленников:
- Боярин, - обратился он к Михаилу, - есть у меня одно средство город наш сохранить и поганого Батыгу оставить с носом.
Заинтересованные взгляды обратились на Игната.
- Дело такое, - замялся тот, - не прогневался бы на меня владыка, потому как дело то церкви не совсем угодное.
- Говори уже, Бог простит. – Махнул рукой отец Иеремия.
- Тогда слушайте, - понизил голос Игнат. – У тестя моего есть знакомый, охотник из Прокловки, соседней деревеньки, он одного волхва знает, сильного. Так тот волхв похвалялся, что может от нашего города вражьи глаза отвести, а сам город схоронить так, что ни одна собака его не сыщет.
- Брешешь! Откуда у нас волхвы, их лет сорок уже как извели всех! В лес надо уходить! Батыге поклониться и дары дать, глядишь и пощадит! Борониться за стенами до прихода князя! – Закричали с мест разноголосо.
- Цыц! - Закричал наместник.
Не быстро, но замолчали. И в этой тишине боярин Михаил велел Игнату:
- Извернись как хочешь, но чтоб завтра волхв был здесь!


2.
Волхв пришёл в город к вечеру следующего дня, когда дозорные с башен заметили за лесом татарские разъезды. Сухонький старец, одетый в домотканую рубаху и такие же портки, протопал босыми ногами на соборную площадь. Он опирался на длинный посох, а на шее у него висело ожерелье из зубов неведомого зверя. Глядя на эти зубы, узнавать, какому зверю они принадлежали, отпадала всякая охота.

Толпа встревоженных горожан обступила старца. Он встал спиной к собору и оглядел людей. Немногочисленные дружинники пробили в людском море проход, и через него к волхву подошёл наместник. Смиряя гордыню поклонился в пояс и замер, глядя на старца.
Волхв кивнул боярину, спросил:
- Зачем звал?
Михаил, забыв про степенность, выпалил:
- Враги идут. Борониться сил нету, а бежать – нажитого добра жалко. Знающие люди сказывали, ты можешь скрыть от татар наш город. Спаси, отец!
- Что ж тебя твой бог не спасает? – Прищурился волхв.
- Грешны мы. – Развёл руками боярин.

Волхв оглядел горожан, пожевал губами и, обращаясь уже к толпе, спросил:
- И вы спасения хотите?
Согласный вздох и нестройные крики были ему ответом.
- Не пожалеете потом? Назад пути не будет!
- Не пожалеем! Спаси, отец! Сохрани нас и наше добро от поганых! На тебя вся надежда! – В один голос взвыла площадь.
- Ладно. Укрою ваш городишко. Невелика будет потеря для Руси. – Усмехнулся колдун. – Но пеняйте на себя, если что не так будет.

Люди притихли, с надеждой глядя на того, кто может совершить чудо.
- Боярин, - повернулся волхв к Михаилу, - вели на берегу озера разжечь костёр, дай мне чёрного петуха, соли полмешка, железный нож и кусок чёрной ткани. И чтоб никого на берегу не было, а этого – волхв небрежно ткнул пальцем на отца Иеремию, - чтоб вообще глаза мои не видели!
- Всё исполню! – Часто закивал боярин и отдал необходимые распоряжения.

3.
Сотник Умберген во главе десятка всадников обошёл лес далеко стороной. Город за озером выглядел весьма соблазнительно. Вал осел, рвы вокруг стен высохли и заросли травой. Низкие стены и башни, судя по их виду, нуждались в ремонте. В лучах закатного солнца блестели золотом купола домов местного бога. Богатый город, купеческий и ремесленный. Хорошая будет добыча. Жаль, сил у него ничтожно мало! Хотел бы Умберген ворваться в город со своей сотней, пока глупые горожане не подготовились к обороне.

Всадники за спиной Умбергена заговорили о том, о чём думал сотник. Действительно, не готовится город к осаде. Не вьётся дым над котлами с кипящей смолой, не блестят на стенах доспехи ратников, не закрыты городские ворота. Да и людей не видно. Только на берегу озера возле большого костра кланяется кому-то или чему-то да руками машет одинокий человек. Может, подвох тут какой? Надо проверить. Сотник отрывисто скомандовал подойти к городу на расстояние полёта стрелы. Заряжая луки, всадники направили коней к городским стенам.

Всё быстрее несутся кони разведчиков, всё ближе городские стены. И вдруг заколебалось пространство вокруг города. Воздух стал вязким и подвижным. При полном безветрии вздулись воды тихого озера. Начали, как плохая свеча, оплывать башни крепости. Кони замедлили бег.

Умберген осадил коня и удивлённо посмотрел на то место, где только что был город. Удивлённо потёр глаза. Поморгал. Оглянулся на своих воинов. Страх и недоумение были написаны на их лицах.

Сотник был молод, но он был воином, привыкшим смотреть опасности в глаза. Скомандовав всадникам следовать за ним, Умберген устремился к загадочному месту. В руке его блестела обнажённая сабля.
Вот он берег озера. Песок, камни, редкие деревья. И большой кусок пустой земли. Совсем пустой. Даже травы не было на этой чёрной земле. Будто гигантской лопатой кто-то неведомый срыл город как степную кочку. Лишь догорал костёр, да старик в холщовой рубахе уходил к лесу.

- Догнать! –Умберген указал на старика, и всадники, резко изменив направление, помчались за стариком.
Казалось бы, пешему никогда не уйти от конного, но догнать старика воины не смогли. Ушёл, скрылся за деревьями.

Разгорячённые скачкой кони перебирали копытами и жадно втягивали воздух. Смущённо оглядывались всадники, и низко сдвинул меховую шапку на глаза их озадаченный предводитель. У него не было ответа на невысказанные вопросы своих людей.

Умберген вернулся на берег и с опаской заглянул в воды озера. Неожиданно он увидел в них отражение богатого города и блеск куполов домов здешнего бога, но когда оглянулся, вновь увидел лишь след как от гигантской лопаты на пустом берегу.
Плюнул сотник, помолился степным духам-охранителям и всю оставшуюся жизнь старался больше не думать об этом нехорошем месте.

После доклада разведчиков в ставке хана казнили несколько пленных русов, ложно утверждавших, что на пути царского войска лежит богатый город Китеж, а само войско Батыя, разграбив и уничтожив окрестные сёла, без помех продолжило свой победоносный марш на Суздаль. Завоевание Северской Руси продолжалось.


4.
Под водой оказалось не так страшно, как вначале, когда неведомая сила вмиг перенесла туда город вместе со всеми его домами, улицами, храмами, мастерскими и хозяйственными постройками. Эта сила к тому же ещё и часть окружающие город лугов и пашен прихватила.
Тихо под водой, прохладно, дышится легко. Город под ней будто воздушный пузырь окружил. Кругом вода, а внутри сухо. Отец Иеремия сразу велел молебны об избавлении от супостата служить во всех храмах. Пронесло, слава тебе, Господи, обошла беда стороной. Все живы, добро сохранено и город цел. Можно бы и наверх, на божий свет выбираться.

Попробовали выбраться. Не получилось. Пузырь от нажима прогибается, но не лопается, и человека наружу не пропускает. Вот оно как! Не о том ли волхв предупреждал? Но, с другой стороны, на что жаловаться? Хлеб на пашнях поспевает, травы для скотины хватает, люди живы, солнышко хоть и через воду, а светит и греет. Благодать! А там, на земле, ад кромешный, татары кругом, и русской земле полный кирдык и разорение.

Нет уж, решило большинство горожан, посидим пока под водой, а там как Бог даст. Лишь боярин Михаил некоторое время сетовал, что не может князю доложить, как хитро оборонил город от неприятеля. Но потом и он успокоился, потому что раз до князя не добраться, то получается, что город переходит в полное его управление.


5.
Бортник Кирилл три дня в городе не был. Он в лесу борти свои проверял. Шёл домой, а на сердце было неспокойно. Все давно говорили о нашествии на Русь татарского войска хана Батыя. Радовался Кирилл, что он холост и детишек у него нет, но и переживал за родителей стареньких, за брата младшего да за сестёр, что дома остались.

Совсем уж было выбрался Кирилл из леса, как вдруг попался ему навстречу старичок. Вроде нищего на вид, но со странным ожерельем из длинных зубов на шее. Поклонился ему Кирилл, поздоровался. Старичок ему головой кивнул. Поговорили. Рассказал бортник старику о своих невесёлых мыслях, мёдом угостил.

Незнакомец медку попробовал, и выходить из леса Кириллу отсоветовал. Да и в город не рекомендовал возвращаться. Потом Кирилл отвлёкся на конский топот, что раздался с поля, а когда оглянулся, старичка уже и след простыл.

Кирилл ещё несколько дней в лесу хоронился от татарских разъездов. Не хотел в плен попадать или жизни лишаться. За родных своих переживал. Не верилось ему, что враги пощадили родной Китеж-град. Но зарева не видно было, звуки сечи до леса не доносились. Может, Бог и уберёг?

С большим опасением прокрался бортник в родные места и обмер. Не было города. Совсем не было. Будто лопатой сняли. Всё конными и пешими затоптано, но ни развалин, ни трупов, ни следов боя нигде нет. Лишь молодая трава кое-где пробивается из голой земли.

Поглядел на всё это Кирилл, и так тоскливо ему стало, что вышел он на берег озера и сел прямо на песок. Пригорюнился. Тут через облака солнце проглянуло, засверкала вода озёрная под его лучами, и увидел бортник под водой свой город. Купола, крыши, стены и башни. Показалось ему, что и отца с матерью увидел возле их домика, живых и здоровых.

Не раздеваясь, бросился Кирилл в воду, поплыл, нырнул и упёрся в невидимую, но упругую преграду. Вынырнул. Набрал воздуха. Снова нырнул. Прижался лицом к податливой, но прочной преграде, открыл глаза. И увидел свой Китеж-град так, как птицы небесные его видят. Жителей городских увидел, рынок, собор, терем наместника. Но не пропустила Кирилла преграда, и воздух в лёгких подошёл к концу.

Он ещё не раз нырял, пока силы не кончились, горожане заметили его, знаки подавали, и он им руками махал, но всё как через слюдяное окошко: вроде и видно, а не дотронуться. Так и остался бортник ни с чем. Погоревал день-другой на берегу, а потом ушёл прочь, куда глаза глядят.

Кирилл прожил долгую жизнь. Носило его лихое время по Руси-матушке. Нечасто, но рассказывал он встречным людям про свой родной город. Со временем присочинять стал, приукрашивать свою историю. Ну, и люди многое переврали, когда передавали друг сказ про град Китеж.
Договорились даже до того, что якобы Китеж-град из-под воды выйдет, когда земля русская от татар освободится. Но годы шли, татарское иго свергли, Русь стала сперва Московией, а потом Российской империей, нашествие фашистов пережила, а град Китеж так и не вышел из-под воды.
Стали люди считать историю о нём просто красивой легендой.

6.
Но город жил. Китежградцы, запертые в подводном пузыре, поначалу искали выход в мир, потом смирились и жили дальше, медленно угасая и вырождаясь.
Правда, молодёжь всегда пыталась проникнуть наружу, это стало чем-то вроде традиции. Методом тыка установили, что раз в пятьдесят лет пузырь выпускает и впускает внутрь одного человека. Надо лишь дойти до городских ворот в полдень летнего или зимнего солнцестояния.

Первые триста лет посланцы не приносили никаких утешительных вестей. То иго татарское, то недород, то Литва пошла войной, то ещё какая беда. Народишко поверхностный всё колготится и страдает без толку, а Русь лежит в нищете и разорении.

Следующие двести лет тоже не принесли ничего хорошего. То грозный царь, то первый император. Опять глад, мор и война. Да и на посланцев подводных на суше стали смотреть косо: и одеты не так, и говорят как бы не по-русски, и сами какие-то зеленоватые. Когда последний из разведчиков едва ноги унёс от солдат, после того, как возле него «слово и дело» прокричали, решили немногочисленные оставшиеся горожане всякое сношение с внешним миром вообще прекратить. Не та, мол, стала Русь, и негоже нам, наследникам ещё добатыевых порядков себя общением с внешним миром поганить.

Прошли ещё столетия, но никто уже не выходил в день летнего солнцестояния к городским воротам, и не замечали горожане, что их становится всё меньше и меньше, а подводный пузырь всё плотнее сжимается над ними, отдавая озёрной воде стены и дома города.


7.
Летом 1980 года, когда в СССР широко отмечалось 600-летие Куликовской битвы, клуб подводного плавания «Лукоморье» организовал экспедицию к озеру Святояр, на берегу которого, по преданию, стоял Китеж-град.

Пробирались долго. Берега озера ныне сильно заболочены, дороги как таковой нет, машины пришлось оставить в деревне километров за пятнадцать от нужного места. Поисковики тяжёлое снаряжение на себе тащили. Комаров кормили. Хлюпала болотная жижа под палатками. Водолазы по трое, сменяя друг друга, уходили в тёмную воду. За неделю обшарили буквально каждый сантиметр илистого дна.

Нашли насколько глиняных черепков, заржавленный нож и истлевший средневековый ботинок.
Ввиду скудности находок результаты экспедиции были признаны неудовлетворительными и не обнародовались.

Так сгинул с лица земли бесславный град Китеж. Ну его.

Другие произведения автора:

Пятнадцать лет диктатуры

Еноты

Минарет