"История продолжается" 5(2)

 Роман в соавторстве. Д. Аредова, А. Шацкая

---

 

Дома наскоро пообедали и взялись ремонтировать кухню. Вопреки опасениям, квартиру никто не тронул, и бригада, уменьшившаяся на троих, несмотря на численную убыль, продолжила работу.

— Все же несправедливо, что тебе оценку занизили. – Таня наклонилась с подоконника. – Передай мне мягкий шпатель, пожалуйста... Не имеют права.

— А их это не волнует, – вздохнула Эндра, которая размешивала в тазике раствор цемента, чтобы подклеить недостающие кафельные плитки. Правда, на кухне у рыжей лежал белый кафель, а эти плитки были бирюзовые с голубым. Но, поскольку кафель осыпался в довольно художественном порядке, различия в цвете были не так уж и важны.

Таня спрыгнула на пол, задев пакет со спецовкой, который передал в больнице Владимир. Пакет немедленно опрокинулся.

— Черт... – расстроилась Таня. – Ладно, пойду, замочу, а вечером постираю.

Она подняла вещи – и вдруг из рукава рабочей куртки со стуком выпал плоский прямоугольный сверток. Девушки переглянулись и разом кинулись открывать. Таня развернула полиэтилен. Внутри лежала маленькая видеокассета – из тех, которые ставили раньше в видеокамеры. Ничем не обозначенная, молочно-белого цвета, с логотипом «Свема» на боку.

— Странно... – удивилась рыжая. – Это что еще такое?

— Не знаю. Неспроста это. – Таня поворошила куртку еще и, наконец, нашла сложенный треугольником как на фронте, листочек. Развернула и прочла:

 

«Кассету спрячьте понадежнее, желательно, вне квартиры, – сообщал быстрый летящий почерк Владимира. – Никто не должен знать, что она у вас. Это наше самое мощное оружие. Будьте осторожны».

 

Таня с Эндрой переглянулись.

— Так вот что... – медленно протянула Таня. – Наверное, это и есть то, из-за чего его шантажируют.

— Ничего нового, – фыркнула Эндра. – Нет, ну, хоть бы какое-нибудь разнообразие… Жизнь циклична, блин. Только, где же нам ее спрятать?.. Погоди, надо подумать. Если они не совсем дураки, то они за нами следят. У тебя есть варианты?

Таня ненадолго задумалась.

— В любом случае, выходить с кассетой из квартиры слишком рискованно. От нее зависит жизнь Андрюхи. Я думаю, он им пригрозил кассетой на случай, если они с ним что-нибудь сделают. Получается такой взаимошантаж... А знаешь, что? – Таня поднялась и с кассетой в руках направилась в прихожую. Эндра последовала за ней. В прихожей девушка отодвинула тумбочку с телефоном и опустилась на колени. – Принеси мою сумку, пожалуйста.

Эндра пожала плечами и отправилась за сумкой. Уже в комнате услышала из прихожей скрежет. Вернувшись, обнаружила, что Таня оторвала полосу плинтуса и часть паркетной доски.

— Туда? – удивилась Эндра.

— Ну да. Под таким паркетом всегда полости. Видишь, он не «елочкой» лежит, а рядами. Они на специальный каркас кладутся. Есть молоток? Давай. – Она завернула кассету в кусок ткани и вымазала сверток в цементе. Получилось нечто бесформенное и грязное. Таня придирчиво оглядела произведение и потянула с края тряпочки кромку, отрывая длинную полосу. Надежно привязала получившийся «хвост» и при помощи молотка затолкала сверток как можно дальше. Затем заделала брешь, прибила плинтус обратно и водворила тумбочку на место.

— Ну вот.

— А цемент зачем?

— А так оно похоже на тряпку, когда-то забытую рабочими при облицовке. Проверять побрезгуют, уж очень грязная. А потом цемент ссохнется, и развернуть ее будет не так-то просто. Если вообще догадаются туда лезть. Ну, идем плитку лепить.

И они пошли класть плитку. Эндра, которая имела о ремонте весьма посредственное представление – в приюте он не проводился по определению – активно помогала Тане. Маша в комнате делала уроки.

Лисицына некоторое время неуютно возилась, помогая Ласточке.

— Ты чего? – удивилась Таня. – Что-то не так?

— Мне кажется, – призналась рыжая, – что кассету опасно прятать в квартире.

Таня вытерла о бедра грязные руки и удивилась:

— Конечно, опасно. Везде опасно. Но больше-то негде.

— Ты не понимаешь! – Эндра некоторое время сопела, потом сказала: – Понимаешь, мой приемник обещал… сжечь квартиру, если я к нему не явлюсь. Тогда кассета пропадет.

— Чего, второй раз? У него явно проблемы с воображением. Так сунем ее под кафель.

— Почему второй? – распахнула глаза Эндра. – А когда первый был?

— А я не знаю, когда был первый, – отозвалась Таня, счищая со шпателя остатки раствора о край тазика. – Тебе лучше знать... Сколько сейчас времени? – внезапно спросила она. Эндра поглядела на часы. То, что часы были на руке и у самой Тани, отчего-то абсолютно не беспокоило обеих.

— Полчетвертого.

Таня поднялась и отряхнула руки.

— Я поеду.

— Куда? – удивилась рыжая.

— В больницу. Прием посетителей с четырех часов.

— Прием с пяти.

— Поеду заранее.

— Я с тобой.

— Не надо. Мало ли, кто прийти может. Вы... идите к Мишке, или еще куда... я поеду.

Эндра вскочила.

— А как же Маша? Она по нему тоже скучает. Нет, мы едем с тобой.

Таня вздохнула и уронила руки.

— Эндра, он не вернется. Они его хотят убить, понимаешь? Один он против них ничего не сделает. А эта его бравада – «я отобьюсь, я обязательно приду» – это для отвода глаз, чтобы мы успокоились и за ним не лезли. Это он сказал так, потому что знал, что мы за ним последуем. А сам уйдет раньше, чем обещал. Выписка с четырех часов. Я успеваю.

— То-то он так быстро успокоился. – Эндра тряхнула головой. – И как это я не догадалась… – Она зло погрозила кому-то в пространство. – Все равно, поехали вместе! А Маша останется у тети Радды. Она о ней позаботится. Поехали! И не спорь.

Таня смерила Эндру каким-то странным взглядом.

— А знаешь, что?.. – протянула она – и вдруг кинулась ей на шею. – Ты настоящий друг!

Эндра пискнула от неожиданности, и обе девушки едва не полетели на грязный пол. Рыжая обхватила Таню за пояс.

— Ну, ты чего? – смущенно проговорила она. – Как же я вас брошу? Вы мне так помогаете… У меня никогда не было таких близких друзей… Даже когда я у хиппарей жила.

— У меня тоже, – согласилась Таня и улыбнулась. – Все же так чудесно, что мы встретились! Ладно, идем. Друг вправляет мозги другу!

И с этим жизнеутверждающим лозунгом Таня подхватила плащ.

 

 

 

Дежурная к вечеру, видимо, успокоилась и на этот раз была поприветливее, но только это обстоятельство и осталось единственным положительным аспектом.

— Опоздали вы, девочки, – сочувственно проговорила она, положив трубку телефона, по которому разговаривала с кем-то из города. – Буквально минут десять назад уехал.

Рыжая с Таней опрометью вылетели за дверь.

— Так... – Таня ухватила Эндру за руку. – У тебя остался телефон Федора?

Девушка подняла рукав. Паста частично смылась, частично выцвела за два дня, но при желании цифры можно было прочесть. Таня прищурилась.

— Последние – «восемь-шесть» или «восемь-восемь»?..

Эндра склонилась ниже.

— Не разобрать. Давай оба варианта попробуем, – предложила она. Угадали с первого.

— Алло, – донеслось из трубки.

— Добрый день! – Таня вцепилась в телефон так, будто надеялась выжать из него телефонный сок. – Это Эндра и Таня. Вы нас помните?

— Помню, а как же. Привет. А чего у тебя голос такой?

Таня замялась.

— Понимаете... Ну... Куда мог поехать Владимир на разборки с шантажистами?

— Чего?! – ошалел Федор. – А он поехал?!

— Поехал!! – в унисон заорали девушки. Прохожие оборачивались.

— Встречаемся на Манежной площади через полчаса, – быстро назначил Федор и повесил трубку. Таня, не утрудившись убрать телефон в карман, вылетела на проезжую часть. Когда остановился первый автомобиль, она, ни слова не говоря, влетела в салон и захлопнула за собой дверцу. Эндра влетела следом.

— Пожар где? – поинтересовался водитель – молодой грузин с роскошными усами щеткой. Таня улыбнулась.

— Добрый день. В шашки играете?..

 

 

 

Вокруг матерились и отчаянно сигналили – с такой бешеной скоростью неслась немного побитая вишневая «девятка». Эндра обеими руками вцепилась в спинку переднего кресла, Таня напряженно глядела на дорогу, грузин пригнулся к рулевому колесу и лихачил так, что Андрюха, будь он здесь, показался бы просто безукоризненным знатоком ПДД.

— У вас чего, умирает кто-то, что ли? – на ходу поинтересовался водитель.

— Еще как! – отозвалась Таня. – Мы друга спасаем!

— Друга?! – удивился грузин. – Вы же девушки!

— У нас друга похитили, – пояснила Таня. – А второй наш друг поехал его спасать, а нас не предупредил, чтобы мы за ним не совались. И вот теперь его точно убьют!

— Ай, как нехорошо! – распахнул черные глаза водитель. Машина юркнула в щель между двумя автобусами и лихо понеслась вниз по улице, протестующе взвизгнув на вираже покрышками. – Чего же вы, девушки, одни-то едете? Надо чтоб мужик был!

— Один уже есть. – Эндра вцепилась в спинку кресла, чтобы ее не швырнуло силой инерции об дверцу.

— Один мало, – сказал водитель. Таня обратила внимание, что он почти такой же сильный как и Владимир, и у него такие же усы как и у Федора. – Надо еще.

— А больше нету.

— Куда ехать?

— На Манежку.

— Слушай, это понятно. А потом?

— Э-э... – растерялась Таня.

— Потом – мы не знаем, – Эндра придвинулась поближе к передним сиденьям, выглянув в щель между ними.

— Плохо, – покачал курчавой головой грузин, выворачивая руль так, что зад автомобиля занесло. – Ручник не задень, – бросил он Эндре. Та машинально отодвинулась.

— А… а почему вы спрашиваете?

— Ну, не просто же так, – фыркнул водитель. – Говорю же, одного мужика мало.

Они вылетели на Тверскую, и там волей-неволей пришлось сбавить ход – милиционеры и гаишники попадались на каждом углу, а налететь на пост за две минуты езды до назначенного места было бы особенно обидно.

— Чтоб тебя! – от души заявила Таня светофору, который в последний момент загорелся красным. Машина резко затормозила, и Таню швырнуло на лобовое стекло.

— Пристегнись, – напомнил водитель. Таня вытянула ремень безопасности и щелкнула застежкой. Тянулись мучительно долгие секунды.

— Скорее, миленький, скорее!.. – умоляюще шептала светофору Таня.

— Плохие люди? – спросил водитель.

— Ага, – отозвалась Эндра. – А вас как зовут?

— Меня – Георгий.

Таня протянула ему руку. Едва он успел ее пожать – как светофор мигнул желтым глазом.

Снова понеслись вперед. В капоте что-то ритмично стучало, и Таня опасалась, что машина все же не выдержит и заглохнет в какой-нибудь самый неподходящий момент – но этого, к счастью, не случилось.

Федор уже ждал их на перекрестье Тверской и Охотного Ряда в припаркованной у тротуара, видавшей виды «Ниве».

— Есть у меня одно предположение, – сказал он подбежавшей к нему Тане. – Поехали.

— Какое? – уточнила Эндра, которая выскочила следом за Таней, и едва не налетела на Федора. – Здрасте…

Подошел и Георгий.

— Куда ехать? – сразу перешел он к делу, так просто и естественно, как будто уже сто лет знал и Таню, и Эндру, и Федора. С последним он обменялся коротким, но крепким рукопожатием.

Федор неторопливо извлек из пачки сигарету и закурил.

— Для начала нужно успокоиться, – резонно заметил он.

— Ага, – бодро отозвалась Таня, тоже вытаскивая пачку. – Так точно, товарищ командир!

— Вот и умница, – проигнорировал иронию Федор.

— Служу Советс... – по инерции отозвалась Таня, осеклась и махнула рукой. – Советскому Союзу, в общем... хотя присягу мы приносили Рэ Фэ.

— Какую присягу? – уставились на нее мужчины. Таня покосилась на Георгия.

— Да так... лирика. – И торопливо прибавила: – Давайте о деле. Так где они, по-вашему, могут быть?

Федор испытующе поглядел на нее, но спорить не стал.

— На АЗЛК половина цехов сейчас заброшена. Мы как-то были там, проезжали мимо, и Володя обмолвился, дескать, вот где хорошо бандитские разборки устраивать. Там, разумеется, есть охрана, но если уж наши враги такие большие шишки, охрана наверняка прикинется корпорацией глухонемых. Думаю, если искать, то уж искать там.

— Тогда поехали. – Таня отшвырнула сигарету. Эндра как бы невзначай, одернула на ней плащ, из-под которого высунулась кобура с оружием, но остальные уже заметили.

— Ого! – искренне удивился Федор. – Пневматика?

— Сами вы пневматика, – обиделась Таня. – Макаров.

Пожарник распахнул глаза и осторожно поинтересовался:

— Ты стрелять умеешь?

— Разумеется, – машинально отозвалась Таня. – В учебке стрельбу в обязательном порядке проходят. – Она остановилась и нетерпеливо обернулась. – Ну, вы идете?

Мужчины переглянулись.

— Идем, идем, – заверил Таню Федор. – Полезайте в машину.

Таня уселась на переднее сидение, Эндра поместилась сзади.

— Я следом, – сказал Георгий.

Дважды хлопнули дверцы, и они поехали. Таня, которая сидела рядом с водителем, старалась выглядеть спокойно, но сама с трудом сдерживалась, чтобы не грызть ногти. Эндра теребила свои «феньки».

— А долго нам ехать? – спросила она. В городе Рыжая ориентировалась неплохо, но, так как передвигалась всегда пешком или, в крайнем случае, на общественном транспорте, время дороги представляла с трудом.

— Долго, – обрадовал ее Федор. – Больше часа.

— Ничего, успеем, – оптимистично заверила Таня, всей душой надеясь, что Федор не ошибся и Владимир действительно там, куда они направляются. Тревога грызла изнутри так, что Тане казалось, будто сидит она не на автомобильном мягком кресле а, как минимум, на «ведьмином».

Ехали долго. Пронеслись по шоссе, оставили позади шумный центр города с его площадями, внушительными зданиями сталинских времен и яркими огнями неоновой рекламы, свернули на МКАД на развязке. Стемнело. Снова пошел дождь; они неслись в потоке мокрых машин, поблескивающих цветными боками, как стайка спешащих куда-то разноцветных жуков. Свет фар выхватывал из темноты блестящую черную ленту дороги с белой пунктирной разметкой, «дворники» ритмично возились туда–сюда по лобовому стеклу, смывая морось дождевых капель, тут же покрывающих стекло обратно, и от этого движение казалось вечным, будто какой-то природный цикл. Движение-капли, движение-капли... Стекло резко меняло вид с гладкого на крапчато-прозрачный и обратно – и так раз за разом. Таня машинально следила за этим стеклом и «дворниками» чтобы хоть как-то отвлечься. Мыслей не было. Мимо проносились дома, дороги, фонари, заборы, автобусные остановки, под прозрачными выгнутыми козырьками которых стояли люди, кутаясь в пальто, курили, разговаривали, ждали. Каждого дома встретят свои радости и проблемы, свой маленький кусочек жизни, ограниченный мирок за дверями с «глазками», настороженно оглядывающими типовые лестничные площадки в плиточную клеточку. Автобусы ползли ленивыми светящимися гусеницами, их шустро обгоняли маленькие жучки легковых автомобилей и приземистые «Газели» маршрутных такси. Кто-то куда-то спешил под дождем, мелькали пешеходы на «зебрах» – фары на мгновение выхватывали из темноты лица – отрешенные, веселые или, наоборот, уставшие и чем-то озабоченные... город жил своей жизнью и даже не догадывался, что где-то кто-то ждет их, и что самому замечательному человеку в мире, без которого ей, Тане, не жить, и который так много значит для нее и своих друзей, грозит смертельная опасность. И как-то не верилось что, если они не успеют, не помогут – жизнь в городе не остановится, не прервется. Все так же будут носиться машины, дымить заводы, спешить люди. Этого просто не может быть. Ведь жизни без него уже больше не будет. Просто солнце, наверное, навсегда уйдет за горизонт, и дождь так и не кончится. И будет всегда темно и холодно...

На кольцевой понеслись со всей скоростью, лавируя в потоке машин. По обочинам дороги встала темная стена леса, смазывалась в движении, в одну бесконечную светящуюся нить слились огоньки фонарей. Наконец, по прошествии как минимум, вечности, «Нива» вместе с неотстающей от нее «девяткой» переехала узенький мост над ртутными стрелочками железнодорожных путей и – остановилась.

— Вылезайте. – Федор выдернул ключ зажигания и сунул в карман. – Приехали. Дальше пешком.

В салон ворвался свежий ночной воздух, и девушки поспешили выскочить под дождь. После долгой езды в теплой машине сделалось холодно, и Таня застегнула плащ. Эндра плотнее закуталась в свою джинсовку а Георгия, видимо, грела кавказская кровь – он вообще, остался в одной рубахе и легкой куртке-ветровке.

Впереди смутно белел в темноте бетонный забор Автомобильного Завода Ленинского Комсомола.

Другие произведения автора:

Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах): 43

Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах): 19

Фильм Сайлент Хилл-2: мечта последних шести лет.