АМПИР, КТО Я?

 «Ампир, ампир, кто я?»

        Из серии «Юмор авиации» 

  В советское время  в авиации  засекречивали  всё, что можно. А как же, враг не дремлет. Если во всём мире позывные аэропортов присваивались по названию населённого пункта, то в СССР каждому населённому пункту присваивался свой позывной. То есть, как говорят, шиворот – навыворот. Например, Уфа имела два позывных «Ампир» и «Родничёк». И вызывать по радио диспетчера аэропорта Уфы, как и  любого другого населённого пункта,  по его названию   было бесполезно. Никто не ответит.

Были секретными полётные карты пятикилометровки, которые в той же Европе мог свободно купить в киоске любой путешественник, рыбак, охотник или любитель грибов. Все приказы также были секретными, а приказы об авариях и катастрофах в отрасли шли за двумя нолями секретности, доводились до пилотов под расписку, и разглашать их нельзя было даже дома на кухне. И потому старое поколение до сих пор верит, что в СССР при коми лётных происшествий не было. Было. И много было. Гораздо больше, чем сейчас. Потому, что летали в десятки раз больше. Это сегодня самолёт, образно говоря, ещё упасть не успел, а репортёры  всех видов прессы спешат оповестить мир о происшедшем, иногда чудовищно искажая факты, не имея представления, что считается  аварией, катастрофой или жёсткой посадкой.

Да, тогда было так. Чтобы коварный враг, тебя прослушивая, не догадался, кого ты вызываешь и куда ты летишь, и что везёшь. И, случалось, что лётчики иногда забывали позывные аэропортов. А их – аэропортов местных линий - в одной только Башкирии было около сотни. А по необъятному Союзу не одна  тысяча. И каждому пункту присваивался персональный позывной. И самолёты местных авиалиний, и вертолёты носились над страной от рассвета до заката.

 И если старые пилоты все позывные знали наизусть, да и то, случалось, вылетало из памяти, то молодые лётчики забывали довольно часто. Тем более, позывные иногда были мудрёные. Например, «Варек». Что он означал, никто не знал. Наверное, чтобы враг не догадался. И тогда в эфире начинался юмор.  Кто-то вызывает: «Урак, урак, я борт  36615, рейс 218, прибуду в 25 минут, прошу условия подхода?». Такого позывного нет, и никто борту не даст ни высоту облачности и видимости, ни курс посадки, ни ветер на полосе, ни условия снижения. Другие экипажи, находящиеся в зоне полётов, тоже слышат и недоумевают, кого это вызывает Юра Рассолов и куда это он летит? Лётчики одного отряда все знакомы и прекрасно узнают друг друга в эфире по голосам. Прокричав раз 5-6 «Урак» и отчаявшись получить ответ, на какое-то время Рассолов замолкает. И тогда вступают в дело юмористы. И экипажи слышат в эфире рифму:  «Дурак, дурак, такого позывного нет». А чтобы Рассолов не угадал по голосу, кто этот мерзавец, голос, естественно, изменяют. И до Рассолова доходит: что-то не так. Чёрт, выскочил из головы этот пресловутый позывной райцентра Киргиз Мияки. Название населённого пункта, эти Мияки Киргизовы, с похмелья не выговоришь, и позывной у него такой же дурацкий. Второй пилот молодой и тоже ни хрена не знает. «Доставай, - кричит Юра второму, - из секретного портфеля сборник, посмотри, мать-перемать, какой у него позывной?». А сборник этот, естественно, тоже секретный и в нём схемы заходов, высоты препятствий, частоты приводных станций и позывные аэропортов всего региона. Увесистый такой сборник страниц на 500, пока найдёшь… А самолёт-то летит, садиться надо, а как, если не знаешь курс посадки? «Ну, чего ты там копаешься, мать - перемать?» - не выдерживает Рассолов. – Нашёл? Варек? Ну, да, мать – перемать, конечно Варек!». И диспетчер сразу же откликается на первый же вызов. Он тоже слышал этот «урак» и недоумевал к кому это летит его рейс. И тут же в эфире раздаётся: «Ну, что, дурак, вспомнил позывной?». «Да пошёл ты…» – нажимает Рассолов кнопку радио.

Лётчики любят юмор, мёдом не корми. И в перерыве на разборе полётов в курилке дикий хохот, рассказывать-то умеют красочно. А сконфуженный Рассолов угрожающе ворчит: «Морду набью тому, кто меня обозвал». Но, даже если и узнал бы, естественно, до рукоприкладства дело не дошло бы. Все понимают, шутка была.

  Вертолёт Ка-26. Сегодня таких машин уже нет. Сегодня в Башкирии никакой своей авиации нет. Успешно всё развалили ещё при президенте-бае Рахимове. А тогда было две эскадрильи этих летательных аппаратов. Кстати, и выпускал их башкирский завод в Кумертау. Знаменит он - этот вертолёт - тем, что имел соосные несущие винты, которые часто схлёстывались на запуске даже при незначительном усилении ветра. Особенно порывистого. Дунул такой ветерок на запуске, когда винты ещё не набрали обороты и имели провисание, и вдруг хруст-треск и через две секунды вертолёт на боку, со свистом разлетаются вокруг бесформенные огрызки лопастей. Сколько их покувыркалось! Юмористы даже байку придумали про этот вертолёт: два движка, два киля и покойник у руля. Хотя, при грамотной эксплуатации, вертолёт был надёжным, и в воздухе отказы были редкими. А главным достоинством этого воздушного такси было то, что оно имело два двигателя.

И летал на этом вертолёте старейший вертолётчик, сын башкирского народа, Загит Булатыч Зайлялов. Летал, между прочим, безаварийно. И всё диспетчера и пилоты знали его неподражаемый голос в эфире с чудовищным акцентом.

И вот как-то жарким летним днём в эфире раздался очень странный вызов:  « Ампир, ампир, я Зайлялов, кто я?». И так повторилось несколько раз. Опешивший диспетчер молчал, переваривая вопрос. И снова: "Ампир, Ампир, я Зайлялов, кто я?".  Наконец диспетчер неуверенно  ответил:  «Ты Зайлялов. - Его голос, как и других, все знали. - Твоё место сейчас?». «Ампир, я Зайлялов, прохожу поворотный Васильевку, кто я?». «Да говорю же тебе, ты Зайлялов. Как себя чувствуешь?". «Ампир, самочувствие нормальное, кто я?». Тут уж вмешался руководитель полётов: «Зайлялов, прекратите хулиганить в эфире!».  В ответ: «Ампир, я не хулиганю. Я забыл, кто я. Подскажите, кто я?».

И что бы вы подумали? Сдвинулся там один в кабине? Нет, Зайлялов не сошёл с ума. Просто он забыл... свой пятизначный позывной. Хотя номер был написан в полётном задании, летали-то на разных машинах, можно и забыть (его иногда забывали вписывать), а ещё и на приборной доске на видном месте белыми цифрами. Это делается на всех самолётах всего мира. Или на колонке штурвала, или на приб. доске. Но Загит Булатыч это начисто забыл, и в кабине разыгралась паника: как идентифицироваться? Ведь без позывного этого диспетчер не поймёт, кто и откуда (пеленгов не было) вызывает? Хотя кто – сразу определили. Голос с неподражаемым акцентом спутать нельзя.

В эфире его слушало с десяток бортов, и никто не понимал, что он хочет? И правда, что ли, сдвинулся? Лето, жара, а кондиционера в кабине нет. А по голосу его узнавали все, он 20 лет уже летал. И вот кто-то всё же допёр (были и раньше случаи), что Зайлялов забыл 5 цифр (да хотя бы три последних, в основном по ним работали) своего позывного. И с издёвкой  произнёс в эфир: "Загит Булатыч, посмотри прямо перед собой на приборную доску, там увидишь, кто ты". В эфире последовало небольшое молчание, и потом последовал оскорблённый ответ с неподражаемым акцентом: "Спасиба! Эта я и без твой подсказки знаю..."   

Но после этого в эфире послышался бодрый позывной вертолёта из пяти цифр со знакомым голосом Зайлялова. И уже не спрашивал никто в эфире никого, кто ОН? А через несколько секунд тот же подсказавший ему голос с ехидцей и юмором спросил: " Ну что, Булатыч, понял, кто ты?"

На это Загит Булатыч ничего не ответил. Хорошо, что хоть позывной Уфы не забыл. И свою фамилию.

                                                                                            2020 г

Другие произведения автора:

А ведь подходит месяц май. Давно не играют былые оркестры

ГЛЯДЯ НА ФОТО

В ГИБДД тяжёлая работа