***.
Когда секли
упавший колокол
мы улыбались
так было весело.
И всё смеялось
и куролесило –
вокруг да около.
В флажки и лозунги
укутались,
орали речи
очень шумные,
и были все
такие умные.
Но как случилось,
что запутались
в поступках,
спорах и открытиях,
и всё пошло не так,
как думали?
Как будто эту жизнь
придумали, –
втянули
в даты и события,
наобещали,
запугали,
убили Бога в нас
без жалости,
да и такой лишили
малости,
как состраданья.
Тем украли
всю нашу жизнь,
где мы сгорали
в огне
кровавых революций.
Под ореолом
конституций
в нас постепенно
убивали
любовь святую
в человека.
Да, мы не
ощущали боли,
когда свои
играли роли
на сценах
ядерного века.
Как все дешевые
артисты
лелеяли талант
в массовках,
а на военных
подготовках
себя готовили
в чекисты.
Нечистое
считали чистым,
а черное
назвали белым.
И к цели шли
по трупам смело,
без жалости,
легко и быстро.
Безумствовали
наши мысли,
где зрело
противостоянье
любому
дерзкому призванью;
и ярлыки на нас
повисли
бездушия
и фанфаронства.
Всё подчинилось
дикой силе.
И мы, покорные ей,
жили,
плодя сопливое
потомство,
которое, кряхтя,
учили
любить и славить
те идеи,
что в нас вбивали
лиходеи, -
и получилось:
сильно вбили.
Как замурованные
в стену
без выхода
с отдельным входом
мы объявили бой
свободам,
несущим
явную измену.
Но вдруг могучая стена
распалась, рухнувши, как в бездну,
непримиримостью железной
вождей сминая имена.
И по дымящимся руинам
прошлось окрепшее потомство,
неся иное фанфаронство –
вслепую, по отцовским спинам.
Так завертелась карусель,
ломая старое, в угоду
бездумно хлынувшим свободам,
как бы оправдывая цель
поднять когда-то сбитый колокол,
и чтоб тот прозвучал набатом
призвать к ответу виноватых.
И пробил он. Но только около,
задев едва колонны стройные –
пугнул. Да те легко оправились,
вмиг обнаглев, что разухарились,
и речи повели достойные –
воистину страна советов! –
как жить, как думать, как трудиться,
как и кому теперь молиться
неслось из новых кабинетов.
Замкнулся круг кольцом отчаянья.
Куда теперь? И в чём спасение?
Когда терзают лишь сомнения
и в прах распались обещания.
Когда секли упавший колокол,
мы улыбались – так было весело.
И всё смеялось и куролесило.
Вокруг да около.
Другие произведения автора:
ПОМНИШЬ, ЛЮБИМАЯ...
ЛЮБАЯ ЖАЖДА ХУЖЕ ЛЮТОЙ СМЕРТИ... (Памяти защитников Брестской крепости).
ПОЖЕЛАНИЕ.
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
