17 лет прошло с момента памятных выступлений шахтеров Кузбасса

17 лет прошло с момента памятных выступлений шахтеров Кузбасса

и многих других регионов страны, которые парализовали экономику, а сами трудящиеся выдвинули требование отставки Ельцина и его рыночного правительства.

В этот момент был реальный шанс массового восстания рабочего класса, который мог изменить весь вектор развития не только России, но и многих бывших республик СССР

Мы не согласны с некоторыми выводами знакомого нам автора, и в частности с тем, что лидерами забастовок и выступлений трудящихся не должны быть представители политических организаций. Этот вывод верен лишь отчасти и касается представителей буржуазных партий и системных организаций, используемых работодателями, властями или иными группировками капиталистов. Подобные попытки влияния буржуазных партий мы наблюдали и во время забастовки нефтяников Жанаозена.

В этом, безусловно, должна проявляться самостоятельность рабочего движения. Но это не отменяет задачи формирования трудящимися, при активном участии коммунистов, собственных политических и организационных структур, как классовых профсоюзов, так и собственной массовой Рабочей партии, стоящей на социалистической программе преобразования общества.  Недостаток именно политической борьбы за свержение режима Ельцина и собственных политических организаций трудящихся, и стало одной из важных причин поражения рабочего движения 1998 года в России.

Всё же материал очень интересен и показывает динамику массового выступления шахтеров, к которым примкнули рабочие других отраслей, бюджетники, пенсионеры и безработная молодежь. Масштабность событий, в которых приняли участие миллионы трудящихся, еще раз говорит о том, что рабочий класс России способен на большие действия и может во время подъема в одночасье поменять соотношение сил.

Редакция

«Креативный класс» до сих пор не может свыкнуться с мыслью, что его выступления зимой 2011/12 не были самым крупным протестом за годы «реформ».

К примеру, по масштабу и значимости «рельсовая война» шахтёров в 1998-м сильно превзошла «болотный протест». Власть тогда выполнила множество требований трудящихся, но исключая политические – тут шахтёров предали системные партии.

«Рельсовые войны» 1998 года стали апогеем борьбы трудящихся и пенсионеров России за свои экономические права и интересы на пике «реформ». Всероссийская акция протеста началась 13 мая 1998 года в Печорском угольном бассейне, но уже через два дня центр борьбы стал перемещаться в Кузбасс.

15 мая Транссибирская железнодорожная магистраль была перекрыта в районе Анжеро-Судженска.

На рельсы вышло несколько тысячи шахтёров, пенсионеров, безработных и представителей бюджетных организаций.

Они требовали от отставки президента России, прекращения закрытия предприятий без предварительного создания рабочих мест, погашения задолженности.

В результате железнодорожные составы вынуждены были следовать по обходному маршруту.

Действия горняков Анжеро-Судженска получили широкий общественный резонанс и в итоге явились прологом масштабной «рельсовой войны» в Кузбассе.

16 мая уже работал областной штаб забастовщиков (Координационный совет городов Кузбасса). Председателем областного стачкома был избран представитель Анжеро-Судженска В.Фокин. Стихийный протест стал принимать более организованный и масштабный характер.

Всероссийскую акцию протеста поддержали горняки Воркуты и Ростова-на-Дону.

Угроза железнодорожных блокад в Екатеринбурге, была Омске и Иркутской области.

Однако самой болезненной точкой в транспортной системе России являлся блокированный Транссиб.

20 мая солидарность с Анжеро-Судженском проявили другие города Кемеровской области – Прокопьевск и Юрга.

В итоге сообщение между севером и югом Кузбасса было прервано, блокировалось большое сибирское кольцо, а также железнодорожное сообщение с Томском. Пикетчики пропускали только местные электрички, а также поезда стратегической важности и с гуманитарной помощью для шахтёров. В результате полностью была остановлена перевозка пассажиров и грузов на Дальний Восток и обратно.

20 мая по распоряжению губернатора Тулеева в Кемеровской области была объявлена чрезвычайная ситуация.

Координационный совет городов Кузбасса обратился к участникам акции с предложением пропускать поезда к местным предприятиям и, таким образом, смягчить экономическое положение в регионе (это был первый шаг в череде последующих уступок трудящихся).

Пикеты на железных дорогах решительно поддержали работники многих предприятий и организаций Кемеровской области, представители мелкого и среднего бизнеса, сельские жители. Настроения пикетчиков выражали плакаты и транспаранты, которые были установлены вдоль Транссиба и имели похожее содержание:

«Ельцина в отставку!», «Сменить курс реформ!», «Национализация предприятий!», «Дайте людям зарплату, а детям пособие!», «Не надо ставить учителя на колени!», «Верните бесплатную медицину!»

Через пять дней блокады Транссиба, в связи с расширением географии протестов и отсутствием адекватной реакции со стороны федеральной власти, основными требованиями пикетчиков стала отставка президента и правительства.

Вместе с тем чёткие требования имели только трудящиеся и безработные Анжеро-Судженска.

В других городах Кузбасса, а также в Координационном совете конкретная программа действий и требований отсутствовала.

Шахтёрские требования поддержали Росуглепроф и Федерация независимых профсоюзов России. Кроме того, Генеральный совет ФНПР призвал зарубежные профсоюзы бойкотировать поставки угля в Россию,

что сделало бы правительство РФ сговорчивее.

Протестное движение трудящихся России было поддержано и на международном уровне в лице заявлений компартий Сирии, Греции и Италии.

Дополнительные силы участникам Всекузбасской акции протеста придало решение о поддержке их действий со стороны депутатов Законодательного собрания и Общественной палаты Кемеровской области.

Всю ответственность они возложили на органы государственной власти.

По решению правительства РФ в угледобывающие регионы были отправлены 5 мобильных бригад налоговой полиции, ФСБ и МВД. Но это не остановило протестное движение в угольных бассейнах страны.

Отсутствие внятной позиции федерального центра подталкивало региональную власть менять своё отношение к происходящему

– местные элиты начали выдвигать сепаратистские требования.

Так, Аман Тулеев говорил, что «выдача зарплаты не решала коренных проблем, необходимо было добиваться экономической самостоятельности Кемеровской области».

Фактически Тулеев предложил бастующим «разменять» их протест на сепаратизм

(кстати, это хороший пример того, что может произойти в будущей России при ослаблении федерального правительства и ухудшении экономической обстановки).

Другие произведения автора:

Книга "Последний Моссовет" август, сентябрь 1993 г.

Путин политический труп после защиты Чубайса и Сердюкова?

Социологически данные