В дыму прокуренной таверни.
Где пьют из кружек крепкий ром.
Сидел он - завсегдатай верный,
В углу за тесанным столом.

Он был похож на риф скалистый.
Такой же мрачный и большой.
Слегка сутулый и плечистый,
Насквозь просоленный. Седой.

Шрам, на щеке под бородою,
След от дамасского клинка.
То память яростного боя.
И в ухе круглая серьга.

И в одурманенном сознанье
Встают былые времена.
Разбои. Вечные скитанья.
И обордажи. И шторма.

Но затмевая блеск дублонов,
Всплывает женский силуэт.
В словах там не было резона.
Ведь он пират, а не поэт.

Красотку эту звали, Мери.
Он дрался с кем то за нее.
Потом об этом песни пели.
И каждый взял тогда свое.

Его пырнули в этой драке.
Но выжил он, чертям назло.
И вот в таверне, как в клоаке,
Его затягивет дно.

За все грехи сполна наказан.
В душе тоска и бесприют.
Фрегат его на мель посажен.
И ветры парусину рвут.

22 Апреля 2012 года