Ч.3 Пчёлкин на том свете. Предисловие

                                                            Часть  третья

                                                ПЧЁЛКИН  НА  ТОМ  СВЕТЕ

       В  начальном  замысле  книги  о  фронтовике  Иване  Пчёлкине  я  планировал  написать  и  третью  часть – «Пчёлкин  на  том  свете».  Но  я  не  смог сразу  определить  порядок  и  форму  повествования  этой  части.  Пришлось  снова  перечитывать  поэму  Твардовского  «Тёркин  на  том  свете».  Напомню  смысл  этого  повествования.  Своего  героя  Твардовский  отправляет  на  тот  свет,  имея  в  виду  под  «тем  светом»  нашу  Советскую  Страну,  победившую  фашизм:

Видит  Тёркин,  как  туда,

К  станции  конечной,

Прибывают  поезда

Изо  мглы  предвечной.

И  выходит  к  поездам

Важный  и  спокойный,

Того  света  комендант –

Генерал-полковник.

...По  уставу,  сделав  шаг,

Тёркин  доложился:

Мол,  такой-то,  так  и  так,

На  тот  свет  явился! 

    Далее  Твардовский  повествует  о  том,  как  Тёркина  приняли  на  том  свете.  Его  заставляют  писать  автобиографию,  а  также  хотят  убедиться – был  ли  Тёркин  на  фронте?  Твардовский  пытается  иронизировать  над  Советским  Союзом: 

Но  отчётлив  был  ответ 

На  вопрос  крамольный –

«На  том  свете  жалоб  нет,

Все  у  нас  довольны!»      

Тёркину  объяснили,  что  «тот  свет  в  загробном  мире  лучший  и  передовой».  Но,  оказывается,  в  «лучшем  свете»  и  «свежей  воды  нет».  И  ещё  добавляет  поэт,  что  «разговаривать  не  надо,  думать  незачем  совсем».  Не  обошёл  поэт  и  жестокую  действительность  времён – «особые  отделы»  и  ссылки  сталинских  времён:

                                                   Там  отдел  у  нас  Особый,

                                                   Так  что - лучше  стороной!

                                                   ...Там – рядами  по  годам,

Шли  в  строю  незримом,

Колыма  и  Магадан,

Воркута  с  Нарымом!

Совершенно  ясно,  что  Твардовский,  как  коммунист,  прекрасно  знал  и  следовал  основным  положениям  работы  Ленина  «Партийная  организация  и  партийная  литература».  Коль  Сталина  «развенчали»  на  20  съезде партии,  как  бы  и  ему  не  отстать!  Он  «отрабатывал»  Ленинскую  премию,  которую  ему  дал  Хрущёв.     

      Твардовский  даже  задаёт  вопрос  своему  литературному  герою – «С  чьим  ты  именем,  солдат,  пал  на  поле  боя?»  Ясно,  с  чьим  именем,  и  без  Твардовского!  Но  поэту  хочется  больней  ударить  мёртвого  Вождя:

Устроитель  всех  судеб,

Тою  же  порою,

Он  в  Кремле  при  жизни  склеп

Сам  себе  устроил!

     В  итоге  Твардовский  возвращает  Тёркина  с  «того  света»,  где  его  даже  пытаются  зачислить  в  космонавты,  но,  для  подвигов  Тёркин  оказался  староват! 

        В  заключение  поэт  назидательно  говорит – «Хлеб-соль  ешь,  но  правду  режь!»

Но  очень  просто  критиковать  мёртвых  и  принижать  великие  времена  в  угоду  партийной  целесообразности  и  ради  премий  и  наград.  Недаром  же,  бывший  Герой

Советского  Союза,  разведчик  и  писатель,  репрессированный  в  годы  войны,  Владимир  Карпов,  автор  правдивой  книги  о  Сталине,  в  одном  из  своих  выступлений,  заметил,  что  Твардовский,  отрекаясь  от  Сталина,  «перечеркнул  свою  книгу  о  Василии  Тёркине!»

        Я  же  в  своей  части  попытался  оттолкнуться  от  «Божественной  комедии»  Данте.  Если  внимательно  читать  это  великое  произведение,  то  становится  ясно,  что  великий  Данте  больше  всех  презирал  и  ненавидел  предателей,  помещая  их  в  девятый,  или  последний  круг  ада.  И,  если  Данте  выбрал  себе  в  проводники  по  кругам  ада  римского  поэта  Вергилия,  то  я  выбрал  в  проводники  для  Ивана  Пчёлкина   самого  поэта  Твардовского  и  его  героя  Василия  Тёркина.  Самого  поэта  Бог  сначала  поместил  в  ад,  а  потом  вернул  в  рай  за  «Книгу  про  бойца».  Почему  я  это  сделал?  Я  хотел,  чтобы  на  том  свете  Твардовский  встретился  со  Сталиным,  которого,  как  и  Ленина,  Бог  поместил  попеременно – на  сутки  через  сутки:  то  в  ад,  то  в  рай.  Вот  что  говорит  Твардовскому  Сталин:

Сталин?  Он  и  тут  на  страже –

Опыт  времени  не  мал:

«Что,  поэт?  И  ты  туда  же?

То  хвалил,  то  подпевал!

...Раньше,  раньше – при  Хрущёве,

Соблюдал  бы  такт  и  тишь, 

А,  в  сегодняшней  основе,

Что  краснеешь  и  молчишь?»

Сталин  напоминает  поэту,  что  «в  России  полудикой  лучше  всё  же  промолчать!»  Кроме  того,  он  говорит  Твардовскому,  что  образ  действий  того  или  иного  руководителя  определяет  время  и  обстоятельства  времени – «Если  времечко  подсудно,  то  тогда  подсуден  я!»

          Отдельной  главой  я  даю  беседу  моего  героя  Ивана  Пчёлкина  с  поэтом  и  автором  «Книги  про  бойца».  На  вопрос  моего  героя –

Твой  родитель  раскулачен,

Ты  же  это  оправдал! 

Твардовский  вынужден  признаться  с  горечью,  что  он  оказался  слаб:

 За  вопрос,  солдат,  спасибо,

Что  сомнением  гадать?

Коль  тебя пугает  дыба –

Всё  сумеешь  оправдать!

И,  намеренно,  не  сдуру,

Назовёшь  июль  зимой –

Оправдаешь  диктатуру,

Как  и  год  37-й,

Вздёрнешь  флаг  над  Сельсоветом,

Станешь  бардом  на  момент –

На!  Казни   меня  при  этом,

Слаб  поэт-интеллигент!

      Ведь  у  нас,  после  смены  власти,  как  правило,  виноват  предыдущий  властитель  во  всех  промахах  и  провалах.  С  этим  и  живём  несколько  лет,  до  смены очередного  лидера,  дабы  обвинить  уже  этого  лидера  в  очередных  ошибках  и  промахах.  Скоро  наступит   черёд  Путина,  а  потом  Медведева.  В  этом  у  меня  нет  никаких сомнений.  Ну,  а  то,  что  в  годы  сталинских  репрессий,  95%  доносов  на  своих  товарищей  по  перу,  по  театру  и.т.д.,  писали  свои  же  сослуживцы,  это  уже  известный  факт.  Интеллигенция  ничем  не  отличалась  от  падшей  черни!  Кроме  того,  интеллигенция,  своими  стихами,  театральными  постановками,  книгами  и  литературными  статьями  в  первую  очередь  и  создавала  т.н.  «культ  личности»  вождя.  Вот  передо  мною  книга  «Русская   советская  поэзия»  за  период  с  1917  по  1952  год  на  800  с  лишним  страниц.  И  что?  За  редким  исключением,  каждый  поэт  восхваляет  Сталина,  в  том  числе  и  такие  поэты,  как  Твардовский,  Исаковский,  Прокофьев  и  другие  поэты.  Что,  они  прозрели  тут  же  после  20  съезда  партии?  Да  лучше  бы  промолчали,  чтобы  их  не  судили  потомки.  И  сейчас  господа,  радетели  свобод  и  демократий,  воспевают  новых  лидеров – Путина,  Медведева,  Валентину  Матвиенко  и.т.д.  Господи,  да  когда  же  эта  подлость  и блажь  закончится?  Отвечаю  себе – никогда!  Чтобы  быть  при  властной  кормушке – надо  воспевать  любую  дурь  и  блажь,  а  любые  преступления - оправдывать!   

         Думаю,  если  бы  вернуть  Твардовского  в  наши  времена  «свобод  и  демократий»,  то  он  бы  ужаснулся  от  всего  содеянного  новыми  пигмеями.  Он  бы  был  потрясён  тем,  что  великая  страна  распалась,  что  война  на  Кавказе  уносит  тысячи  жизней  каждый  год,  что  его  героя,  Василия  Тёркина,  окажись  он  в  свободной  Прибалтике,  сразу  бы  причислили  к  оккупантам.  Возможно,  он  бы  написал  нечто  другое,  чем  «Тёркин  на  том   свете».          

          Я  не  пытаюсь  принизить  роль  великого  поэта.  Он  человек  своего  времени.  Он  и  писал  о  своём  времени,  не  зная  того,  что  произойдёт  с  его  страной.  Он,  как  бы  предвидя  будущее,  в  конце  своей  «Книги  про  бойца»,  оставил  завещание  нам,  живущим  в  новые  времена: 

                                                    И,  хотя  иные  вещи, 

                                                    В  годы  мира  у  певца

                                                    Выйдут,  может  быть,  похлеще

Этой  книги  про  бойца!          

Другие произведения автора:

Новый реформатор

Пчёлкин рассуждает

После победы под Сталинградом