Она зажгла лучик

Улица осталась позади. Вот и конечный путь Лериного путешествия – небольшое двухэтажное здание, затерявшееся в лабиринтах дворов среди бесчисленного множества многоэтажных строений, возносящихся в самое поднебесье.

Лестница, идущая вниз, поворот ключа в замочной скважине – вот они, эти две смежные комнаты в полуподвальном помещении… Заветное место… Лера пришла сюда, невзирая на то, что сегодня выходной. И здесь – тоже выходной. Да и вообще, уж сегодня-то в её присутствии точно не было и нет решительно никакой необходимости. Знала об этом и она сама. Но так хочется побыть наедине с делом своих рук, наедине с результатами своей активности и энтузиазма. Да, разве только своего энтузиазма? Сколько же стоит за всем этим бескорыстного труда огромного количества неравнодушных людей!

И так хочется – почему-то, именно сегодня; бывает же в жизни так – именно здесь, на этом самом месте, в этих самых стенах – о чём-то вспомнить, о чём-то подумать…

* * *

Сейчас Лера вспоминает те далёкие дни, когда её с мужем Борисом занесла судьба на крайний север. Был у них уже трёхлетний сын Серёжа. Да ещё у Бориса совсем недавно сестра, бывшая со своим мужем в разводе, погибла в автомобильной катастрофе, после чего осталось двое её детей, которых Лера с Борисом усыновили.

Лера долго не могла найти работу по специальности. Потом устроилась санитаркой – это с её-то высшим образованием! – в местную психиатрическую больницу. Однажды случился у неё достаточно резкий разговор с заведующим отделением. Разговор был на предмет того, что графики выхода на работу можно было бы составлять иначе, с учётом нужд семейных людей. После этого разговора Лера в тот же день превратилась из сотрудницы сего учреждения в его пациента – так впервые познала она на себе, что такое являет из себя психиатрия на самом деле. Не менее двух недель понадобилось Борису, чтобы вызволить Леру оттуда, сделав для этого буквально всё возможное и невозможное.

Тогда об этом скандале рассказывали даже по областному телевидению. Журналист новостной программы, разумеется, кое-что проверив и перепроверив, подготовил соответствующий репортаж. То ли был тот журналист ещё слишком молод и не успел – пока ещё не успел – испортиться, нахватавшись того духа цинизма, алчности, карьеризма, пренебрежения и откровенного презрения ко всему и ко всем, коим преисполнена нынешняя журналистика вообще и телевидение в частности, то ли – наоборот – хотел побыстрее сделать себе карьеру и потому стремился использовать любой, какой бы то ни было, даже самый маломальский, скандал, но факт остаётся фактом – про то, что случилось с Лерой, узнала вся область, а заодно – и о многих других вещах, ужасных до отвращения и отвратительных до ужаса, творящихся в стенах психиатрической больницы. А последствия тех уколов, что успели за эти дни сделать Лере, давали потом о себе знать ещё очень долго, и всякий раз – наверное, здесь тоже проявлялся пресловутый закон подлости – в самые неподходящие моменты её жизни.

Позднее, когда Лере самой довелось увидеть телевизионный репортаж – уже по центральному телевидению, - об одном из психиатрических домов-интернатов, находящимся где-то в средней полосе России, где получили так называемую «гуманитарную помощь» из Германии в виде тёплой одежды, которой у дома-интерната катастрофически не хватало. А той одеждой были военные шинели немецкой армии времён Великой Отечественной Войны, которые все эти годы (даже – десятилетия) провалялись где-то на складе. Показывали тогда – Лера запомнила это на всю жизнь – и людей, проживающих в том доме-интернате, одетых в старые военные шинели немецко-фашистской армии. Можно ли придумать что-либо более кощунственное?! Лера тогда отметила про себя, что в фашистскую форму как раз следовало бы нарядить сотрудников подобных учреждений. Им бы она была в самый раз.

         Хотя, что правда, то правда, природа крайнего севера была прекрасна, и при том исполнена своих скрытых, непостижимых тайн.

А потом Борис погиб. Он тоже разбился на машине, подобно тому, как несколько лет назад разбилась на машине и его родная сестра. Разбился вместе с детьми – никого не осталось в живых.

А ведь Лера тогда снова ждала ребёнка. Потом она, будучи на седьмом месяце беременности, ехала почти через всю страну сюда, на юг, к своей маме, в эту однокомнатную квартиру – не помнит и сама, как добралась и видела ли в те дни перед собой хоть что-нибудь через непроницаемую пелену слёз. Прошёл ещё год. Лера похоронила и свою мать, умершую от рака. Отец скончался гораздо раньше.

Сыну дала имя Борис – в честь покойного мужа. Вскоре врачи поставили ему неутешительный диагноз «аутизм».

Через некоторое время Лера узнала, что в этом городе уже не первый год работает реабилитационный центр «Солнышко», для детей, страдающих аутизмом, где им и их родителям оказывают достаточно действенную помощь. Лера обратилась туда. Но ей сказали, что в «Солнышке» - такова уж его специфика – работают только с детьми старше семи лет. И вдруг заведующая центром предложила Лере:

-А почему бы Вам не создать реабилитационный центр подобный нашему, но именно для детей дошкольного возраста?

-Но у меня нет ни денег, ни знаний, - смущённо проговорила Лера.

-У нас тоже ни копейки не было, когда мы начинали. А знания – дело наживное. Что же касается поиска единомышленников – поможем, - последовал ответ.

Лера возвращалась домой как во сне. Радость и растерянность – именно так можно было бы охарактеризовать её тогдашнее состояние.

С этого самого дня и берёт, пожалуй, начало история лечебно-педагогического клуба «Лучик», который создала Лера при помощи других родителей, столкнувшихся с той же проблемой, что и она. Так уж было решено: если там «Солнышко», то пусть у нас будет «Лучик»

Правда, учиться пришлось долго и много – как самой Лере, так и тем, кто решился ей помогать. За плечами Леры – институт лечебной педагогики, а различных курсов и семинаров столько, что, наверное, и со счёта сбилась.

Хотя, Борю в прошлом году потеряла – оказалось, что у него, кроме прочего, ещё и белокровие, а оно не лечится, во всяком случае – пока.

Но живёт и будет жить дело, начатое Лерой в этом городе. Живёт и будет жить благодарность родителей, дети которых больше не кажутся безнадёжными и никому не нужными, как было прежде.

Другие произведения автора:

Фонд "Святая Кристина" и его дела

Правда о семейных ценностях

Против лжецов и лицемеров