Новые
Меню
Это печальная и прекрасная повесть об ангеле во плоти, все имена и место действия вымышлены
И я вам говорю, пока не поверите в сказку, Бог к вам не придет… (автор)
Ее звали Лура. Она жила в маленьком городке Нунн в верхней Ехиднии, что под Генлилем. Она обитала с мамой в небольшом домике и с приемным отцом по имени Руанкх, который взял в жены знатную ехидинку, зачавшую некогда во грехе, но искупившую свой грех перед сообществом ехидинцев.
Лура была необыкновенно красивой. У нее были прямые и длинные светлые волосы и очень выразительные глаза, синие, как сапфиры, что сильно выделяло ее из кучерявой темноволосой массы, занимавшейся в основном ремеслом, торговлей и ростовщичеством.
Однако была тут и духовная братия. Были это тщедушные бринны и снующие туда-сюда как соглядатаи книжники, которые блюли в округе нравы людские, наверное, более, чем посвящали свое время молитвам. Иногда казалось, что они занимались этим даже во время молитв… Они не любили Луру и каждый раз, когда та проходила мимо, они искали чем ее зацепить и делали ей различные замечания, что часто приводило ее в замешательство, ибо та полагала, что к ней вовсе несправедливы и относятся с предубеждением.
Лура всегда была во всем виновата. Казалось, она была словно рождена лишь для того, чтобы граждане славной Ехиднии поносили ее и ругали только за разительное отличие от окружающих. Конечно же, облик ее был неехидинским. Она была тут белой вороной… А возможно просто белой вороной в душах людских была совесть.
Однажды она спросила маму о том, кто же был ее настоящим отцом и та ей ответила, что ее имел ангел и что до замужества с Руанкхом она еще не знала мужчины. Лура поначалу не очень верила в эту историю, но та ей понравилась, так что в итоге поверила в нее как в красивую сказку. Ведь и впрямь, кому же не захочется быть дочерью самого ангела?
В один из дней, Лура набралась смелости и подошла к одному из бриннов, и спросила его: «Ангелы могут являться на землю в человеческой плоти и иметь земных дев?». – «Могут. – ответил бринн. – В Писании сказано, что ангелы небесные приходили к дочерям человеческим и находили, что они были очень красивыми…»
И тогда Лура поверила в ангелов, она поверила в ангелов и в свое ангельское происхождение. А когда поверила, то начала писать притчи в форме духовных речений и поведывать в них о том, что ведомо ее сердцу… Каждую новую притчу она записывала на нескольких глиняных табличках и раздавала их гражданам верхней Ехиднии, а те передавали эти таблички из рук в руки от одного к другому.
Очень скоро Лура стала весьма популярна в народе, особенно понравилась людям последняя ее притча о происхождении Эдома от Гавы, первого мужчины от первой женщины, а не наоборот, как это было принято отцами в Писании. Там, в этой притче, говорилось следующее:
«И создал Господь женщину и нарек ее Гавой, и сделал ее красивой. Он поместил ее в раю Эдемском и создал ей разных райских животных, чтобы той не было скучно. И была счастлива Гава, но видя ангелов на небе, играющих друг с другом с лучами небесными, ей стало тоскливо, поскольку ей тоже захотелось иметь себе подобного и играть с подобным же себе в нежные прикосновения. Она понимала, что ангелы способны к чувству любви и ей также захотелось подобного чувства. И тогда Гава выбрала себе самого красивого из ангелов и зачала от него и родила мужчину, и во имя Эдема назвала Эдомом. Он стал ее первосыном, ее возлюбленным и ее супругом. Узнав об этом Господь сильно разгневался и изгнал Гаву с Эдомом из рая на землю, дабы трудами великими впредь достигали себе достатка. Но иногда… только иногда один из ангелов небесных в любви своей сильной к людям приходит к дочерям человеческим и имеет от них детей, чтобы дети те, будучи мужами и женами, сотворяли любовь и вели людей к Богу.»
Весть об этом сказании Луры донеслась до тщедушных бриннов, блюдущих строго догмы Писания, от чего те были в гневе великом. Тогда главный бринн вызвал Луру в свою резиденцию и вопросил ее: «По какому праву ты пишешь подобное, вступающее в противоречие с Писанием отцов наших и кто тебе рек, что сие есть истинно?» И Лура ответствовала: «По праву данного мне от Бога, ибо проговорил чрез меня Господь, а истинность сего знает лишь Бог мой, который утверждает правду едино любовью к сущему. Время же изменило облик Писания и донесло его людям в искаженном образе.» «Хорошо. – рек ей бринн. – Что тогда есть Бог твой? Каков Его образ и каким тебе зрится?» И вновь ответствовала бринну Лура: «У Бога много обличий. Образ Его – многообразие форм. Бога мы носим в сердцах своих, нигде Его больше нет, Он жив единственно через нас. И в нас Небеса отверстые, и преисподняя, и рай, и ад. И если Бог отворачивается от нас, то только потому, что мы сами выселяем Его из наших вместилищ. Сердцу без Бога помощи нет, оно обездолено, оно поет жалкие песни и обречено на погибель. Любовь растворена по миру, но как Бог собирается едино в чувствах людских. Так что не ищите Бога ни на Небе, ни на Земле. Истинное Небо душ даруется Богом за любовь и служение Ему Одному Единому в нашем собственном сердце. Оно сотворяется по образу наших слов и подобию наших дел, исходя из земных заслуг.»
Услышав речи сии, бринн в гневе разорвал на себе одежды, и рек ей: «Овца заблудшая, не пиши более ничего, иначе будешь предана суду людскому» Лура кивнула головой в знак согласия и спросила неосторожно: «Разве за заблуждения о Боге призывают к суду людскому, а не к Божьему? Разве всё это не во власти Божьей?» И тогда бринн снова разразился гневом, бросил ей в лицо часть от своих разорванных на себе одежд и воскликнул в неистовстве: «Ты слышала! Более не пиши!»
И Лура перестала творить. День сменялся за днем, и сердцем девы овладела тоска. Она не знала куда выплеснуть свои мысли и чувства.
И вот однажды в ее маленький город Нунн к семье главного бринна города приехал красивый и молодой учитель из Персии, знатный маг, умеющий предсказывать знаки судьбы. Как известно, персы были учителями бриннов и обучали сих тайным знаниям, согласно которым те умели влиять на народ. Нового учителя звали Ахашверош. Лура была потрясена красотой этого перса. Во-первых, он был такой же белокожий как и она, а во-вторых, имел такие же светлые прямые волосы и серо-голубые глаза почти что как у нее*. В-третьих, он походил на ангела.
И тогда дева влюбилась… Теперь уже каждый день рано утром по дороге на рынок, где помогала в работе отцу, проходила она мимо дома главного бринна, чтобы повстречаться со знатным персом по имени Ахашверош. Когда же вдруг проходила мимо него, ее пышные бедра двигались более изящно и пылко, нежели прежде, грудь вся вздымалась, лицо румянилось и улыбалось… Она стала радоваться этим чувствам, пока однажды не поняла, что сие от любви…
Сам же маг также был покорен красой белокурой девы, но поскольку находился в чужой стране среди чужого ему народа, то вынужден был блюсти его обычаи и порядки, и своим чувствам не подавал вида.
И тогда Лура испытала муки, покуда сей светловласый перс казался ей ангелом. Не понимала та, что следует едино за внешним, поддавшись сердцем слепому чувству.
Не ведая как ей быть, та решилась пойти на дерзость: «Ну что ж, – подумала та про себя, – одену я домашнее длинное платье** и выйду в этом домашнем при нем на люди. И тогда открою ему пророчество, что после смерти земной я стану небесным ангелом.»
Так и сделала дева. Когда перс проходил мимо ее придворья, та остановила его и рекла ему это: «Вотще мы обманываемся всем земным, ибо истинная жизнь открывается Небесами. Спаси меня для любви и я стану ангелом, убей меня в нелюбви и я стану ангелом. Спаси или убей, Ахашверош, и всё равно я стану ангелом! Реку сие и пророчу!»
Проговорив сие, отступила на несколько шагов от места нахождения дома главного бринна, как тотчас блюдущие нравы сограждан книжники, имевшие острый слух и услышавшие ее дерзновенные речи, стали кричать одержимой деве, чтобы та немедленно убиралась из города праведников и достойных. Они кричали: «Люди, она пророчит! Она объявила себя Пророком! Это неслыханно, дева объявила себя Пророком!» Лура снова негодовала. Она не могла понять, как же это так, ведь та ничего плохого не сделала, она только предрекла свою участь... Она замерла от испуга, боясь двинуться с места. И тогда книжники, а за ними и вольные граждане, взяли в руки каменья, а один из книжников выкрикнул из толпы: «Убирайся отсюда, диво неехидинское! Убирайся из пределов нашего города, ты нарушаешь наши обычаи!»
Однако Лура и далее не двигалась с места. Ей некуда было идти, а за городом была только пустыня. Она надеялась, что молодой перс заступится за нее и возьмет ее с собой в Персию, ибо он, разумеется, мог… Он, конечно же, мог, но не оказал ни милости, ни заступничества. Слава мага затмила ему глаза. Ах, как зла и постыдна людская слава!
И тогда книжники и вольные граждане, видя упорство и непреклонность девы, стали кидать в нее камни и что придется, а та едва закрывала лицо руками, ей было больно, ей было страшно, ибо мыслила себе: «За что? За что?» Нет, она не искала спасения. От жестоких и неумолимых ударов камней зашаталась вдруг дева и упала на землю, а затем уже кто-то разбил ей голову верным камнем и та испустила мятежный дух. Она умерла. Дева погибла. Погибла совсем ни за что. Она только предрекла свою участь.... Она не искала близости с персом.
Бринны, книжники и вольные люди Ехиднии, убедившись, что разбитое камнями тело Луры мертво, уже хотели было покинуть место своего преступления, как бездыханное тело девы неожиданно содрогнулось, ее тело разверзлось и из него вышел огненно-золотистый и необыкновенно красивый дух, зримый очами, дух настоящего ангела. О, да! Ведь это был без сомнения ангел! Она поднялась над разверстым телом и полетела ввысь.
«Я – ангел! – мыслила себе Лура. – Выходит лгали земные отцы и ангелам для полета не нужны крылья! Крылья ангелов – сила духа!»
Бринны, книжники и вольные люди Ехиднии сие видели собственными очами. В тот миг, когда Лура в виде ангела возносилась на небо, кто-то выкрикнул из толпы: «Глядите, это порождение дьявола!». Но та уже не слышала этих слов, ибо летела в объятия к своему ангельскому отцу, дабы насытиться в духе лучами небесными.
КОНЕЦ
* персы: до VII-го века исповедовали первую религию Единобожия (с элементами и пережитками язычества) пророка Заратустры маздаизм (зороастризм) и по внешнему виду мало чем отличались от жителей Европы. После принятия Ислама они смешались с арабами и турками, и во многом утратили среднеевропейский облик, а их язык (фарси) в результате влияния арабского стал всё более походить на восточные.
----------------------------------
иллюстрация из интернета:
